Инкубатор Twitter. Подлинная история денег, власти, дружбы и предательства - Ник Билтон

Многочисленные юристы, с которыми консультировался Эв, сказали, что его, коротко говоря, подставили. Совет директоров уже несколько месяцев готовил его отстранение, убедившись в том, что, когда механизм запустится, Эв ничего не сможет сделать.

Как объяснили юристы, в совете директоров семь мест. Фред, Биджан и Фентон, очевидно, собираются проголосовать за отставку Эва. Голдмэн, Эв и даже Дик проголосуют против. И останется один решающий голос – Джека.

Эв оглядел комнату, понимая, что Джек сколотил против него заговор. Он вспоминал, как двумя годами ранее мерил шагами свою гостиную, шаркая ногами по ковру и паркету, когда они с Фредом и Биджаном обсуждали, как поступить с Джеком после увольнения.

Эв согласился на молчаливое место председателя совета директоров в качестве утешительного приза за огромный вклад в компанию. Эв был совершенно не обязан вручать этот приз. Не было у него никаких юридических и корпоративных обязательств. Только моральные.

Сколько раз с тех пор он думал, как вывести Джека из состава совета. Мелькание в прессе. Публичные рассказы о том, что это Эв выпихнул Джека из компании. Изменение профиля в Twitter на «изобретатель». Фундаментальные разногласия по поводу продуктов. Несколько раз Эв находился в шаге от того, чтобы убрать своего бывшего друга, а теперь врага номер один, из совета, но каждый раз отступал, не желая втягиваться в конфликт. Акт милосердия оказался шагом к гибели.

Джек и Эв встретились взглядами. В тот момент никто из них не думал, что оба они внесли колоссальный вклад в развитие Twitter. Идеальный баланс между двумя различным подходами и взглядами на мир: потребность говорить о себе и потребность дать людям возможность рассказать о том, что происходит вокруг них. Один не мог бы существовать без другого. В этом равновесии – или столкновении – и создавался Twitter. Инструмент, которым пользовались титаны бизнеса и подростки, знаменитости и обыватели, правительственные чиновники и революционеры. Место, где могли общаться люди с настолько противоположными взглядами на мир, как Джек и Эв.

Началось голосование по временному выдвижению Дика на пост CEO. Первый, второй, готово. И еще одно предложение.

– Мы меняем статус мест в совете директоров, – произнес Фентон. – Джек становится исполнительным председателем совета.

Голдмэн и Эв переглянулись в полном смятении.

– Что это значит, как вы можете менять статус членов совета? – спросил Голдмэн.

Эв предполагал, что, теряя пост CEO, займет то место в совете, которое занимал Джек, оставаясь неисполнительным директором. После этого Джек потерял бы место в совете. Но совет нанес упреждающий удар. Они выверили каждую букву. Эва опускали еще ниже по иерархической лестнице, а Джек становился исполнительным председателем совета директоров Twitter. Когда об этом узнал Джек, то был поражен таким вероломным решением в отношении него самого.

Затем слово взял Дик, новый временный CEO.

– Отлично, теперь мы отправимся в Twitter и объявим… – но его тут же прервал Эв:

– Нет, мы меняем послание.

– Что ты имеешь в виду?

– Мы с Фентоном договорились, что я остаюсь президентом по продуктам. Поэтому я хочу переформулировать послание компании. Сегодня мы сотрудникам ничего не объявляем.

Затем он добавил, что не хочет, чтобы Джек присутствовал на встрече с сотрудниками. Как он объяснил, это одно из условий сделки, заключенной между Эвом и Фентоном накануне заседания.

Заседание подошло к концу. До Джека дошло, что ему не дадут вернуться в компанию и произнести пламенную речь. Едва вернувшись в свой кабинет в Square, он тут же начал всем звонить.

– Что произошло? – рычал он на Фентона. – Мы так не договаривались.

– Я знаю. Мы всё исправим.

Поводом для первого публичного сражения Биза стала мышь.

Дело было в конце 2006 года, когда Odeo только переехала в офис по адресу Южный Парк, 164 – офис, которому предстояло стать местом зачатия Twitter. Пространство необычное, соответствующее чудаковатости обосновавшихся там программистов. Небольшие отсеки направо и налево, на разных уровнях, и крохотная кухонька.

Когда все разместились, проведя драку за столы, подобно тому как дети воюют за лучшую кровать в новом доме, кухонька стала душой офиса. По утрам Ноа пек там блины и пел «Блинную песню»[39]. Для создания более уютной, домашней атмосферы на столешнице всегда лежали снеки и стояла ваза с фруктами. Впрочем, яблоки и бананы редко сгрызали программисты. Каждую ночь маленькая мышка прогрызала в плодах крохотными зубками канавки, которые были похожи на Большой Каньон.

– Как-то слишком грубо, – говорили сотрудники, видя каждое утро надкусанные яблоки.

И тогда решили: мышь надо уничтожить. Мышеловкой, ядом – чем получится. Когда о плане убийства мыши стало известно Бизу, он вышел на первые роли, напоминая переговорщика с преступниками, захватившими заложников в школе.

– Вы не тронете эту мышь, – сказал он. Все посмотрели на него, не понимая, шутит он или нет. – Я не шучу. Никто из вас ее не обидит.

Все пытались урезонить Биза, говоря, что мышь портит фрукты, что…

– Мне плевать. Я не позволю, чтобы здесь расставляли мышеловки и убивали животных, тем более маленькую и беспомощную мышку, – произнес он с чувством. На глазах у него выступили слезы, а руки заметно тряслись. Он сжал кулаки, готовый дать отпор любому агрессору. – Не позволю, – повторял он. – Никому не позволю убить мышь.

Никто раньше не видел, чтобы Биз так заводился. Этот взрыв был не последним, но за следующие четыре года такое случалось считаные разы.

Утром 3 октября 2010 года, через два дня после того, как в офисе юридической фирмы Эв был уволен с поста CEO, Биз очнулся от беспокойного, постяпонского, отягощенного сменой часовых поясов сна, пока не зная, что грядет бой. На этот раз ему предстояло защищать не мышь, а Эва – своего начальника и близкого друга на протяжении последних десяти лет.

Он сварил себе кофе, поцеловал на прощанье жену, извинился, что приходится работать в воскресенье, и отправился в Сан-Франциско.

Ранним утром в офисе Twitter было тихо и безветренно. Свет не горел. Ни единого движения. По улице проезжали случайные такси, да ранние собачники выгуливали питомцев. Небольшие, но жирные тучки ползли по небу, словно сонная черепаха перекатывала хлопковые шары. Поодаль, через несколько кварталов, просыпался стадион AT & T Парк, готовясь к очередному туру, в котором «Джайнтс» принимали «Падрес» [40].

Но спокойствие в офисе было мнимым. Там готовилась новая буря. Через пару часов в офис Twitter зазвучат ругательства, каких никогда раньше здесь не слышали. Первые раскаты грома донеслись издалека, из Нью-Йорка, когда в 9:57 все получили письмо от Фреда. Оно было адресовано Эву, но в копии значились все члены совета и Биз.