Лёд твоих глаз - Алекса Вулф

— Но как же так? — спросила, чувствуя подвох. — Ребенок — не скот, не бусики с ярмарки!

— За каждую работу Провидение (Боги, Судьба, Силы — называй, как тебе нравится) берет откуп. Чтобы расстаться с ним с легким сердцем, брали то, о чем спасенный не знал, к чему еще не успел привязаться. Но неизменно соразмерное проделанной работе. В нашем случае, Провидение выбрало в качестве расплаты за долг новорожденного ребенка. Жизнь за жизнь…

Я крепко задумалась, а бабушка, тем временем, продолжила свой невеселый рассказ.

Когда прапрадед вернулся с войны, дома его ждал сюрприз — новорожденная девочка, первенец его старшего сына. Конечно, он сразу понял, что девочку придется отдать дракону в качестве откупа за спасение своей жизни.

Но время шло, а спаситель все не приходил. Однажды жизнь снова свела двух ветеранов войны, и дракон передал прапрадеду кулон, тот самый, что сейчас висел на моей шее. Он сказал, что когда придет время, он заберет свое право неожиданности. А пока пусть кулон защищает ту, что обещана.

Неизвестно, как бы сложилась вся наша жизнь дальше, но вскоре с драконом случилась беда и он погиб, так и не стребовав свой долг. Чувствуя, что обещание довлело над родом, прапрадед обратился к служителям храма за помощью, и те дали ответ. С тех пор кулон передавался в нашей семье из поколения в поколение, каждой новорожденной дочери, прямому потомку от Обещанной. И так должно было быть до момента, когда за долгом явится потомок того дракона.

— Я все еще не понимаю, почему кулон стал жечься, — сказала, проворачивая амулет на цепочке.

— Все просто, моя дорогая. Когда ты впервые встретилась с Дорианом Катори, мы полагали, что вот он — момент, когда предназначение должно свершиться, но…

— Почему?

— Потому что он — потомок того дракона, что спас твоего прапрадеда.

— Но…

— Но кулон спал, а за долгом так никто и не приходил, и мы подумали, что платить по счетам будет уже твоя дочь. Однако когда ты написала, что кулон ожил, я все поняла. Просто Дориан — не тот дракон.

— Хочешь сказать, Дориан и Фартэрион — родственники? — я верно поняла фразу про «не того дракона».

— Да, девочка моя, они оба потомки дракона, которому был обещан ребенок. Не родные братья, конечно. Но…

Бабушка замолчала. Какое-то время мы сидели в тишине, и каждый думал о своем. Я пыталась понять, чем открытие правды грозило лично мне… и ничего умного в голову не приходило.

— Но… что, если они сами не знают, что им обещана какая-то там девочка с кулончиком?

Раздался знакомый смешок. Это Рими все же не выдержал и выдал себя.

— Ты что-то хочешь сказать? — спросила кучина, не обращая внимания на удивленный взгляд бабушки, брошенный в нашу сторону.

— Ничего особенного, но рад, что ты, наконец, узнала правду.

— Мне кажется, пришло время и тебе раскрыть свою, — я сурово посмотрела в голубые глаза кучина. — Выкладывай все.

Рими вздохнул. Медленно встал, тряхнул головой и прыгнул на подоконник.

— Даже не вздумай снова сбежать! — прикрикнула, готовая кинуть в него обездвиживающим заклинанием.

— Кэсси, что происходит? — спросила бабушка, с беспокойством поглядывая то на меня, то на кучина.

— Позже объясню, — сказала, не сводя взгляда с Рими. — Говори!

— Ну-у-у… — протянул Рими. — Ладно, скажу. Только сначала, раз уж мы определились с тем, кто кому обещан…

Кучин снова встряхнулся, словно пытался избавиться от воды в шерсти, и на наших глазах произошло настоящее чудо: засверкала магия, окутав животное мерцающим облаком, а через мгновение на подоконнике сидел… абсолютно белый кучин!

— Как ты знаешь, катулус-кайки необычные магические существа, — начал Рими, игнорируя мое ошеломленное лицо. — Так уж вышло, что драконьему роду удалось связать меня и амулет, таким образом обеспечив своей обещанной дополнительную защиту.

— Но… почему тогда тебя не было с моей бабушкой? — спросила, прекрасно понимая, что такую подробность она бы от меня не утаила.

— Потому что мне не было нужды появляться перед той, кого забирать не планировали, — ответил Рими. — Когда ты приехала в Академию, запустился необратимый процесс выполнения клятвы. Ты оказалась рядом с тем, кого выбрало Предназначение, и это заставило меня явиться к тебе и взять под свою защиту.

— Мне нужно хорошенько обдумать все… это, — сказала, обессиленно упав на кровать. В голове творился настоящий хаос.

«Если я — обещана дракону, то что мне теперь делать? Придется стать служанкой? Рабыней? Как именно я должна расплатиться за спасение жизни прапрадеда?!»

Кажется, теперь все только сильнее запуталось.

— Девочка моя, не тревожься понапрасну, — прекрасно разгадав мои сомнения, сказала бабушка. Подойдя к кровати, она с любовью коснулась моего лба, провела рукой по волосам и улыбнулась. — Если ты доверяешь мне и моему опыту, поверь — ничего страшного не произойдет. Позволь предназначению свершиться.

Позволить свершиться… будто от меня еще что-то зависело…

— Ты уверена, что хочешь этого? — спросил Фар, заглядывая в мои глаза.

Я кивнула.

— Я должна с ним поговорить, иначе буду терзаться всю оставшуюся жизнь.

С момента, как закончились соревнования, прошло уже полгода. В тот вечер мне так и не удалось встретиться с Дорианом — он ушел порталом, наплевав на правила и законы. Просто исчез, прямо с арены, даже не дойдя до лекаря, чтобы тот помог залатать рану.

Я писала ему, но ответа от Дориана не приходило. До меня доходили слухи, что он ожесточился и стал замкнутым, ушел в себя и перестал общаться с нашими общими знакомыми.

При мысли о том, что это я разбила ему сердце, становилось тошно. Но я не могла поступить иначе…

Когда эмоции немного улеглись, я поговорила с Фаром и рассказала ему о кулоне и долге нашей семьи перед его предком. Оказалось, что дед Фартэриона знал об этом, но почему-то не спешил делиться информацией с внуком. И только когда я рассказала Фару обо всем, тот вынудил деда все рассказать.

С тех пор, как мое сердце сделало окончательный выбор в пользу ледяного дракона, амулет ни разу не проявил себя. Я забыла об ожогах, кулон даже не нагревался, превратившись в простое украшение.

Ну как простое — он продолжал связывать меня и Рими, ставшего абсолютным блондином. Я долго подкалывала его, используя распространенные стереотипы о глупости натуральных блондинов, что выводило кучина из себя.

В один из таких разов он мне ответил, обижено нахохлившись:

— Между прочим, все зависело только от тебя! Выбери твое сердце Дориана, я бы остался черным!

Я засмеялась над его замечанием, хотя в глубине души и шевельнулось сомнение: если выбор зависел от меня, не ошиблась ли я, оставшись с Фартэрионом?