Спору нет! - Виктория Волкова

– Я мог бы подвезти без денег. Жалко животное.

Нина с Ромой переглянулись.

– Спасибо, – прошептала Нина. – Большое спасибо.

Уже из клиники, пока Фиби осматривали врачи, она позвонила Денису.

– Все нормально, – пробормотала она. – Фибку спасут. Пуля засела в мягких тканях, но не задела легкие.

– Я сейчас приеду, – заверил Денис. – Мы поймали ублюдков. Сейчас сдаем полиции. Я сделаю все, чтобы эти твари сели.

– Мы тут еще долго просидим, – заметила Нина. – Фибке только ввели наркоз, готовят к операции.

– А вы?

– Сидим с Ромулькой в коридоре и молимся, чтобы наша собака осталась в живых.

Закончив разговор, Нина сунула трубку в карман и уже хотела вернуться к сыну в маленький коридор рядом с операционной, как заметила около стойки администратора Николая, подвозившего их парня. Он радостно замахал руками и направился к ней.

– Ну как она? – спросил громко. – Выживет?

Администратор подняла недовольный взгляд на вздумавших орать клиентов. Пришлось выйти на крыльцо.

– Может, нужно чего? – искренне забеспокоился Николай. – Вы только скажите, я привезу. Потом сочтемся. Жалко собаку. Вот ведь хулиганы распоясались. И не поймают их…

– Уже нашли, -устало вздохнула Нина. От подобной навязчивости и панибратства ее коробило. Да и Денису не понравится, если рядом обнаружится странный поклонник.

«Произвела впечатление, мать», – хмыкнула про себя Нина, а вслух бросила нервно:

– Собаку вылечат. Стрелявших в мою собаку уже поймали. Муж сюда едет, поэтому помощь не требуется. Но я хочу вас отблагодарить.

Нина полезла в карман, решив дать пареньку тысячу рублей за труды, он как будто понял и замахал руками.

– Не надо! Не надо!

Это и отвлекло.

Она не заметила, как сзади приблизился кто-то и, обхватив ее крепкой рукой за талию, молниеносно всадил шприц в шею.

Нина почувствовала, что руки и ноги перестали слушаться, и она обмякла в руках у похитителя.

– Давай ее в машину, быстро, – просипел Николай. – Муж ее сюда едет. И стрелков повязали.

Они под руки довели свою жертву до зеленого минивэна со знаком «Мерседес» и кинули на заднее сиденье.

– Все-таки шеф голова, – хмыкнул Николай. – Такой ход с собаками. Сначала одну слегка, а потом и вторую. Вот тут-то и взяли нашу дамочку. – Он покосился назад, где кулем валялась недавно цветущая женщина. А сейчас глаза закатились, язык вывалился и лицо стало мертвенно-серым.

«Вот и закончилась твоя красота, чертова кукла, – ухмыльнулся он про себя. – Похищение прошло удачно. Шеф заплатит, как и обещал!»

– Отвозим эту и едем за следующим козлом, – предупредил напарник. – Вот соберем всех до кучи и устроим допрос с пристрастием.

– А он где?

– Ждет нас на углу Советской и Ленина.

– Подозревает что-нибудь?

– Пока нет. Его же рублем поманили. Да он за бабки готов повеситься.

– Как и все мы, – нарочито весело фыркнул Николай, снова бросив назад беглый взгляд и про себя заметив, что жертва потеряла сознание. Он на минуту задумался, а потом предложил водителю:

– Давай и придурка этого с Ленина прихватим, чтобы два раза не ездить. Все равно по пути.

– Точно, – хмыкнул водитель. – Раньше домой уедем.

Нина чувствовала, как за несколько минут превратилась в овощ. Руки, ноги, глаза – все отказало от ужасного препарата. Остался только слух, да и мозги работали лихорадочно.

«Что вкололи, крот мне в рот?»

«Куда везут?»

«Что от меня этим упырям надо?»

Постепенно паника начала отпускать, и в голове появились другие мысли.

«Нужно слушать внимательно, глядишь, и проговорятся мои преследователи!»

«Цесаркин, миленький, найди меня!»

«Ромка, не ной, я жива и относительно здорова. Значит, выберусь!»

«Может, это розыгрыш… ну как в фильме с Майклом Дугласом. Узнаю, какая сволочь так развлекается, придушу голыми руками. А Цесаркин поможет».

Но как только машина остановилась и распахнулась дверь, Нина поняла, что она влипла, и влипла по-крупному.

Человек заглянул внутрь, и пленница уловила запах дешевого парфюма.

– Я с вами не поеду, – вскричал кто-то нервным голосом. – С этой бомжихой рядом? Вы с ума сошли. Дайте мне денег на такси, и я сам доберусь. Только адрес скажите. Адрес и деньги, понятно?

Но видимо, он сам не понял, с кем связался. Разом хлопнули обе передних двери. Сначала послышался угрожающий шепот типа «Садись в машину, а то пожалеешь!». Человек попытался вырваться, позвать на помощь, но безуспешно. Нина уловила глухие звуки.

«Наверное, бьют его»,– пожалев, подумала она, но тут же прониклась ненавистью к вынужденному соседу.

– Вы, идиоты, – прошипел тот. – Куда вы меня везете? И девка эта грязная! Не хочу я с ней рядом сидеть. Можно пересесть вперед? Меня укачивает, а от нее смердит. Где вы подобрали эту шваль?

Нина, как и любая женщина, сначала оскорбилась до глубины души, а потом принюхалась. Но то ли обоняние исчезло, то ли типчик с Ленина ее оскорблял просто так. Со страху.

«А ты думала, что тебя спасут? – у самой себя осведомилась Нина. – Размечталась, глупая Солоха! Хотя этот человек еще там, на Ленина, увидев в машине женщину в бессознательном состоянии, мог бы позвать на помощь. А он струсил. Дурак».

Денис, кляня себя последними словами, даже растерялся поначалу.

Он влетел в клинику и сразу же отыскал Ромку, растерянно глазевшего по сторонам.

– А где мама? – спросили они одновременно.

– Вы ее не встретили в холле? – жалобно поинтересовался мальчик. – Она вышла вам позвонить.

– Это было полчаса назад, – крякнул Цесаркин и, увидев расстроенное лицо ребенка, скомандовал: – Не реветь! Я сам боюсь.

Ромка уткнулся ему в плечо и заныл.

– Может, ее украли?

– Не придумывай, малыш, – усмехнулся Денис, все еще надеясь, что Нина вышла в туалет, или заболталась с кем-то на другом этаже, или в гардеробе…Он позвонил ей. Но никто не  взял трубку. Но сигнал шел, где-то близко. Денис, держа трубку возле уха, молил всех святых, чтобы Нина ему ответила. Но телефон валялся в припорошенной листьями клумбе, и вся территория казалась пустой. Охрана клиники обошла все здание и двор. Нины нигде не было.

Просмотр камер не дал ничего путного. Две оказались испорчены, а на одну попал паренек, тянувший что-то тяжелое. Но что это или кто это был, рассмотреть не удалось. Происходящее явно не попало в кадр.