Обезьяна с гранатой - 2 - Анатолий Матвиенко

Дверь распахнулась без стука. Маркиз Кривулька вкатился, забавно перебирая вывернутыми ножками.

— Дорогая принцесса! Приношу миллион извинений за необходимость действовать столь решительно. Но вашего отца не вернешь, ваш брат тяжело болен, его отравила безнравственная тварь с Земли, мы находимся на пороге их вторжения. Империи и всей Гее нужен опытный правитель с твердой рукой. Сожалею, но у вас нет подобного опыта, а лорд-канцлер оказался наблюдателем той самой Миссии, готовивший почву для оккупации. Вы можете доверять только самым преданным патриотам страны — мне и герцогу де Тревейну. Мы выстоим и сохраним отчизну, построенную вашим отцом и дедом.

«Как хорошо-то у демагога получается — оборачивать предательство и бунт в светлые одежды служения Родине и трону, — изумилась Фроранс. — При других обстоятельствах враль мог быть полезен. Даже жаль, что его придется вздернуть».

— Как же хорошо звучат ваши слова, если забыть о подлом убийстве преданных мне людей. Что вы намерены купить их кровью?

Он развел руки в стороны, словно решил обниматься.

— Ваше Императорское Высочество, будьте справедливы, произошел самый бескровный переворот в истории империи. Эти жертвы — просто песчинка по сравнению с последствиями вторжения.

«Как же он похож на Джейн, утверждавшую, что отравление изотопами — мелочь рядом с приближающимися с Земли кораблями. Негодяи всех планет одним миром мазаны».

— Любой переворот свергает кого-то, конкретно — нас с братом, приводит на престол кого-то нового, — ответила сердито. — Вам придется убить нас, эдикт о престолонаследии отдает власть нам двоим.

— Ох, дорогая, никто и не собирается отстранять от трона первую красавицу Киенны! Эдикт ясно дает понять: если Эдуард не сможет принять бразды правления — а он не сможет по болезни, то корону получает Ее Императорское Величество Флоранс Первая, прекраснейшая дама империи. Император Бодуэн, прими Господь его светлую душу, заранее благословил вашего избранника. Вы передадите реальную власть мужу-консорту и будете наслаждаться жизнью как вам заблагорассудится.

— Заманчивое предложение, — усмехнулась Флоранс. — Но трудноосуществимое. Сын де Тревейна получил удар рапирой в мужские причиндалы и способен быть лишь другом женщине. Младший сын герцога, за которого меня сватали, достигнет брачного возраста летом. Слишком поздно — британские колонисты уже высадятся на Гее. У вас же, как мне сказали, только дочь.

— Есть лучший вариант, моя несравненная. Примите мою руку и сердце. Выходите за меня замуж, прекрасная Флоранс!

Слишком удрученная событиями дня, принцесса не рассмеялась, как следовало бы, только презрительно скривилась.

— Вы женаты.

— Практически нет. Мое доверенное лицо уже в пути. У моей супруги, поверьте, ужасный характер, она изменяет мне и постоянно осыпает упреками, дескать, сгубил ее молодость. Она отправится в монастырь. Если станет упорствовать — считайте меня вдовцом. Похоже, мы договорились?

— Нет. Есть одно обстоятельство, неисправимое отправкой в монастырь. Вы — уродливый старый козел, мне невыносимо находиться с вами в одних стенах, не говоря об общей постели и общих детях.

— То есть по-хорошему не хотите? — Кривулька, похоже, ожидал нечто подобное и ничуть не оскорбился, по крайней мере — внешне. — Ладно. В комнате дальше по коридору ваш брат. Я могу даже не убивать его, достаточно запретить болеутоляющие. Будете засыпать под его крики.

— Негодяй! Подонок!

— Я не закончил. Знаю, с кем вы меня сравниваете — с графом Шрусбери — странной личностью, перед его фамилией нет дворянской приставки «де».

— Да, маркиз. Будем справедливы, рядом с вами любой другой покажется завидной партией.

— Вот как? Знайте, что приказ об аресте графа отдан. Я посмотрю на вашу стойкость, когда начну нарезать колечками его благородное тельце у вас на глазах, объясняя, что хотел обойтись без крайних мер, но упрямство дражайшей принцессы меня вынудило. Так что упреки, граф, адресуйте ей, пока в вашем графском теле останется чем разговаривать. Кое-что отрежу немедленно — может, герцог пришьет старшему сыну. Вы расстроены, Флоранс? Не надо. Мне и Эдуарда хватит, чтоб склонить вас к чему угодно. Молчите?

— Я уже сказала. Вы — негодяй, подонок, урод. Повторить? Вас это возбуждает?

— Меня возбуждает мысль о нашем неизбежном супружестве. Чтоб не откладывать хорошее дело — прямо завтра. Как будущая ваша половинка обращаюсь с просьбой, нажмите на браслет или какая у вас там чудодейственная штука. Скажите канцлеру, что находитесь в моих руках.

— Снова расстрою. Я — не член Миссии. Ничего подобного не ношу.

— Жаль. Это кое-что упростило бы. На сем прощаюсь, дорогая, это наша последняя ночь порознь.

Ночь вместе тоже будет последней, понимала Флоранс. Она убьет маркиза или тот убьет ее. Вопрос лишь — кто окажется проворнее. К сожалению, у де Моайля гораздо больше практики в подобных делах.

***

Сергею не повезло. Его вместе с тремя конвойными перехватил герцог де Тревейн.

Он сразу спросил — обыскали ли пленника.

— Вы же член Миссии? Не удивлюсь, если солдаты де Моайля оставили главное.

Три арбалета… Шансов нет. От одного Сергей попробовал бы увернуться. Или прикрыться дородной тушей герцога. Но не от троих.

Он покорно позволил забрать пистолет и браслет связи.

— Сводите счеты, ваше светлость?

— Отнюдь. Всему свое время, да и сын желает закончить поединок сам, без моей помощи. Дело в другом. Слышите звуки схватки? Часть баронов присоединилась к дворцовой страже, они пытаются отбиваться. Я предъявлю им пистолет и браслет, канцлер поймет — вы в заложниках. Предоставлю им возможность убраться. Вы останетесь, — герцог удобно перехватил пистолет за рукоятку и положил палец на спусковой крючок. — Занятная штука, наслышан. Нажимать здесь?

— Осторожнее, он заряжен. Вам нужен живой заложник?

— Лучше живой. Но не обязательно.

Крики, звон металла и выстрелы приблизились.

— Нужна подмога! — из коридора показался солдат в сине-зеленом, на мундире виднелась кровь, одна рука висела как плеть, второй он ее поддерживал.

— Двое с ним, болтов не жалеть! — герцог махнул стволом пистолета. — Один со мной.

Сергей медленно двинулся к лестнице, ведущей вниз. Там — подвалы, крысы. Когда-то была тюрьма, теперь заключенных содержат в более цивильных условиях. Но, похоже, новые хозяева решили вспомнить старый опыт.

Как только он занес ногу над ступенькой, из коридора, куда бросились арбалетчики, крики донеслись с новой силой, щелкнула спускаемая тетива, потом все звуки перекрыла короткая автоматная очередь.

— Быстро вниз! — вздумал подгонять герцог, но не успел.

Из того же коридора выметнулась рыжая молния, настолько стремительная, что арбалетчик увидел ее, только когда Лайза в прыжке сбила его с ног и впилась клыками руку.