Тайна Ольги Чеховой - Нина Воронель

— Я привез вам записочку от вашей тетушки Марии, — заявил он с порога. — Она была вне себя от восторга от вашей посылочки. Похоже, они там в Крыму изрядно голодают. Но я здесь по другому поводу.

И, приняв Оленькино предложение выпить с нею по чашечке кофе, запросто сел к кухонному столу. Отмахнувшись от ее извинений за качество напитка — мол, знаю, знаю, сам такой пью! — перешел к делу.

— Я приехал к вам, несмотря на свою занятость, потому что могу говорить с вами здесь откровенно, не опасаясь, что наш разговор прослушивают. Скажу сразу: я могу вам помочь избавиться от радикулита. Но не совсем бескорыстно, а кое-что за это хочу попросить.

Оленька насторожилась: о чем человек его ранга может ее попросить?

А он не стал тянуть:

— Вашу болезнь может вылечить один человек — финский массажист доктор Феликс Керстен, у которого чудодейственные руки. На моем веку он вылечил радикулиты у многих выдающихся людей. И даже у самого фюрера. Но беда в том, что живет доктор в Стокгольме и в Берлин ни ногой.

«Небось, еврей!» — мелькнуло в голове у Оленьки, но она промолчала.

— Мне нужно срочно передать ему важное секретное сообщение, которое я не могу доверить ни дипломатической почте, ни кому-либо из своих приближенных. Если вы согласитесь на несколько дней отправиться в Стокгольм, я тут же свяжусь с Феликсом и попрошу его найти для вас время для его целительных массажей. А вы захватите с собой мое письмо. Как вам это предложение?

— А как я смогу поехать в Стокгольм? — поинтересовалась Оленька.

— Это я беру на себя. Ведь заграничный паспорт у вас есть? Раз так, завтра в Стокгольм должен лететь самолет Гиммлера. Я обеспечу вам место в этом самолете и в «Гранд Отеле». Утром за вами заедет мой шофер и отвезет на аэродром Темпльгоф, а в Стокгольме встретит шофер Феликса, доставит в отель и сообщит расписание массажей.

От Оленьки не укрылось, что ее гость не сомневался в ее согласии, и был прав. Она только спросила, в чем секрет популярности финского массажиста.

— Во-первых, в его чудесных руках, вылечивших не одного страдальца. А во-вторых, если не во-первых, это то, что Керстен лечит не только наших лидеров, но и высших чиновников в правительствах наших противников.

С этими словами Шелленберг попрощался и ушел, оставив на столе два конверта с письмами: одно Керстену с просьбой помочь Оленьке, другое для передачи через доктора неизвестному лицу, имени которого Оленька не знала и не хотела знать.

На следующий день все случилось, как Шелленберг расписал: заехавшая за Оленькой машина отвезла ее в Темпль-гоф, откуда комфортабельный самолет «Фокке Вульф Кондор» доставил ее в Стокгольм. В салоне самолета кроме нее находились еще двое, за время полета они не сказали друг другу ни слова. Шофер, встретивший Оленьку в Стокгольме, вручил ей расписание массажей на ближайшие четыре дня. Никто не сказал, как она вернется в Берлин, но Оленька разумно решила, что это не ее забота и все как-нибудь образуется.

Из-за боли в спине она не смогла спуститься в ресторан, а попросила принести ей ужин в номер. Хоть ужин был вкусным, она ела без удовольствия — ее шея была так напряжена, что было трудно глотать. Оленька загрустила — она не могла выйти в город и не знала, чем себя занять. Неожиданно зазвонил телефон, и портье поинтересовался, готова ли она принять господина Феликса Керстена. Страшно удивившись, ведь первый массаж был назначен назавтра, она немедленно ответила согласием. Через две минуты в ее номер вошел довольно полный человек среднего роста с могучими руками и плечами — результат многолетних занятий массажем. Его округлое брюшко придавало ему сходство с Буддой и напомнило Оленьке его прозвище: Мистический Будда Гиммлера.

Любезно поздоровавшись, он спросил, действительно ли Оленька привезла ему письмо от его друга.

— Даже два, — ответила Оленька, протягивая Керстену оба послания.

— От моего друга только одно, а второе — от вашего друга, — улыбнулся массажист, и Оленька поняла, что первое письмо от Гиммлера.

— Я думала, что мне назначен массаж на завтрашний день в полдень, — сказала Оленька извиняющимся голосом, она обнаружила, что робеет в присутствии Мистического Будды.

— Это правда, но я решил зайти за своим письмом уже сегодня и заодно понять, в чем ваша проблема. Вы, наверное, не знаете, что я ваш поклонник: несколько лет назад, когда я лечил фюрера, мы во время каждого сеанса смотрели один из ваших фильмов, а потом его обсуждали. Мысли фюрера о кино ставят его в ряд с ведущими критиками киноискусства. Что у вас со спиной? — Он подошел к Оленьке и пробежал быстрыми пальцами по ее позвоночнику. — Завтра начнем, а пока я сделаю маленькое упражнение, которое позволит вам спокойно спать до утра.

Его лицо было так близко от лица Оленьки, что она заметила в бирюзовой голубизне его правого глаза черное колечко, охватывающее зрачок. От вида этого колечка у Оленьки закружилась голова и по спине побежали мурашки. Но она не успела на этом сосредоточиться, потому что огромная ладонь массажиста взяла ее за подбородок, а другая легла на затылок и резко повернула ее голову по часовой стрелке так, что в ее основании что-то хрустнуло. Она в ужасе закрыла глаза и услышала голос Будды:

— А теперь спокойной ночи. Спать будете сладко, как в детстве.

Оленька повертела головой — напряжение в шее исчезло, словно его рукой сняли. А впрочем, так оно и было, ведь его сняли именно рукой.

Назавтра Керстен занялся Оленькиной спиной у нее в номере, уверяя, что в следующий раз она сможет приехать к нему в клинику.

Поскольку в ее номере не было массажного стенда, массажист усадил ее на стол, а сам сел на пол и принялся массажировать ее ступни. Толстые пальцы его массивных рук обладали такой силой, что Оленька в прямом смысле взвыла от боли, но Керстен не обратил на это внимания. Безжалостно разминая Оленькины хрупкие ступни, он попытался заглушить ее стоны и жалобы непрерывным потоком довольно уникальных рассказов о комических случаях из своего богатого жизненного опыта.

Оленька слушала его вполуха, но только в те мгновения, когда боль, причиняемая сильными пальцами массажиста, была терпимой. Из всего длинного шутливого рассказа она запомнила только, что доктор Керстен регулярно лечит рейхсфюрера Генриха Гиммлера от выдуманных болезней, так как тот ничем не болен, но страшно мнителен. И это дает ему, доктору Керстену, возможность играть существенную роль в мировой политике.

— А теперь встаньте-ка на ноги! — перебил самого себя массажист. Оленька нерешительно опустилась на пол и не поверила собственным чувствам — она стояла ровно и без напряжения, как когда-то раньше, в прошлой жизни.

— Жду вас завтра у себя, как условлено. Кстати, об оплате не беспокойтесь, ваш друг Вальтер все уже оплатил вперед.

За последующие три дня Оленька подверглась всем возможным видам массажа. Особо впечатляющей была пляска святого Витта, которую Керстен исполнил на ее позвоночнике. Как ни удивительно, ее это не испугало и даже не потрясло — она уже поняла, что от этого человека можно ожидать любых чудес. Как и обещал Шелленберг, он полностью излечил ее, при этом посвящая в тайны мировой политики.