Грехи людские - Маргарет Пембертон

Адам на веранде просматривал «Гонконг тайме». Рядом на столике стоял бокал с виски. При ее приближении Адам повернул голову. Его обычная улыбка исчезла, лицо было мрачным.

– Привет, дорогой! Извини, что задержалась, – сказала она, обнимая мужа за шею и привычно целуя его в лоб. – Поехала немного покататься и совершенно забыла о времени.

Адам медленно поднялся и обнял жену.

– И все-таки это произошло, – сказал он, и глубокие морщины прорезали уголки его рта. – Сегодня передали в новостях.

– Что произошло? – Элизабет была сбита с толку. Груз придуманной ею лжи, которую она собиралась рассказать Адаму, был так велик, что Элизабет растерялась и на миг лишилась своей обычной сообразительности.

– То, что и должно было произойти, – мрачно произнес он и крепко сжал ее в объятиях. – Великобритания объявила войну Германии.

На дорожке, ведущей к дому Тома Николсона, стояли «бьюики», «паккарды» и «крайслеры». Шоферы-китайцы поджидали хозяев, привалившись к гладким сверкающим корпусам автомобилей. Отмечали шестилетие Джереми Николсона, и Элен, понимая, что в ее тесной квартирке в Цзюлуне не разгуляешься, решила отпраздновать день рождения сына в просторном доме Тома на Пике.

– О Боже! – сказала она, убирая с лица густую прядь волос. – Совершенно забыла, сколько хлопот бывает с устройством детских праздников. Даже не верится, что приглашены всего лишь два десятка ребятишек. Такое ощущение, что их тут больше сотни.

– Фокусник спрашивает, когда ему лучше выступить – сейчас или после торта, – сказала Элизабет, поднимая малыша, ненароком наступившего на подаренный имениннику игрушечный поезд.

– Лучше сейчас, – не колеблясь ответила Элен, – может, они хоть чуточку угомонятся, а то от шума у меня голова идет кругом. Пусть показывает свои фокусы в саду, чтобы и дети подышали свежим воздухом. – Она обратилась к служанкам-китаянкам, которые пытались поддерживать хотя бы видимость порядка в полном детей доме: – Юнг Лу, пригласи детей в сад и попроси их вести себя потише во время выступления фокусника. Мей Лин, смотри, эта малышка пытается запихнуть в рот сразу шесть пирожных! Отбери их у нее, не то она или подавится, или у нее разболится живот!

Но с этим распоряжением Элен явно опоздала. Мей Лин, привыкшая к дому без детей и к спокойной атмосфере, укоризненно посмотрела на Элизабет (зачем только вы привезли меня сюда?!) и потащила маленькую обжору в ванную.

– Господи... – прошептала Элен, когда при слове «волшебник» вся орава разом кинулась в сад, чуть не смяв ее саму по пути. – Чего бы мне сейчас хотелось, так это джина с тоником, хотя говорят, что при детях пить не следует.

Элизабет засмеялась и сняла с головы ленту серпантина.

– Все дело в дозе. Немного выпивки можно себе позволить. Пожалуй, я бы тоже выпила.

– Два коктейля, Ли, да покрепче, – сказала Элен слуге.

Они вышли на веранду и устало опустились в плетеные кресла. Дети в саду заворожено следили за манипуляциями фокусника.

– Господи, ты только посмотри... Эта маленькая обжора, которую стошнило, опять набивает рот сладостями, – сказала Элен. – Кто она такая? Должно быть, у ее матери стальные нервы!

Элизабет взяла бокал из рук слуги и с удовольствием отпила глоток.

– Это внучка леди Гресби, – с улыбкой сказала она. – Ты разве не знаешь? Она пробудет тут до самого Рождества.

– А, так это, стало быть, и есть та «очаровательная малышка», про которую она мне рассказывала? – Элен давилась от смеха, наблюдая, как девчушка, поспешно расправившись с двумя корзиночками с вареньем и внушительных размеров эклером, засовывала в рот конфеты. – Том сказал, что, возможно, она поживет у Гресби гораздо дольше, чем предполагалось. Сейчас, когда объявлена война Германии, совсем небезопасно плыть в Англию и обратно. И если, не дай Бог, здесь запахнет жареным, Гресби будут вынуждены отправить ее в Канаду. Именно туда многие родители эвакуируют своих детей.

Фокусник ударил в ладоши, и сидевшие по-турецки дети притихли.

– Трудно себе представить, что где-то сейчас идет война, – сказала Элизабет, глядя на безупречно подстриженный газон, на украшенные цветными китайскими фонариками деревья. – Тут ровным счетом ничего не изменилось.

– Война идет всего неделю, – сказала Элен, помешивая кубики льда в бокале. – Ты слышала, мужчинам предлагают записываться добровольцами, чтобы послать их на границу Новой территории, как говорят. Каждый доброволец пройдет соответствующую подготовку. Алистер думает, что эта идея совсем неплоха. Его мнение о ситуации, по-моему, понемногу меняется.

– В какую сторону?

– Если раньше он отмахивался от мысли о возможном нападении японцев, то теперь больше так не считает. – Ее выразительное лицо внезапно сделалось суровым. – А я думаю, что они запросто могут напасть. Юнг Лу говорила, что ее семья сравнительно недавно приехала в Гонконг с материка. Она рассказывает такие ужасы про японцев: те и убивают ни за грош, и женщин насилуют – одним словом, жуть. Если японцы и вправду сюда вторгнутся, то хуже всего придется китайцам-беженцам вроде Юнг Лу и Мей Лин.

– Bonjour! – весело приветствовала их Жюльенна. В одной руке у нее был большой пушистый игрушечный медведь, в другой – бокал белого вина. – Ну, что тут у вас? Никто не умер?

– Мы говорим о японцах, – улыбаясь ответила Элен. – К сожалению, как ни крути, не слишком веселенькая тема.

– А, про япошек... – Жюльенна равнодушно передернула плечиками. Она опустилась в плетеное кресло с удобной мягкой подушкой и показала Элен и Элизабет своего медведя. – Ну скажите, разве он не очаровашка? Увидела и сразу влюбилась. Ронни говорит, что я спятила. Что шестилетний карапуз не обрадуется, получив от меня такой подарок. Но я не верю. – Она сдержанно захихикала. – У медвежонка такой капризный взгляд! Он сразу напомнил мне одного человека, хорошо известного и вам. Если Джереми не полюбит этого мишку с первого взгляда, я оставлю игрушку себе.

– Джереми будет его обожать, – сказала Элен, пытаясь отыскать хоть какое-то сходство между щекастым медведем и приятелем Жюльенны из «Королевских шотландцев». Ни малейшего сходства она, признаться, не находила. Алистер по секрету сказал ей, что тот роман закончен и что у Жюльенны уже объявился новый приятель. Элен пыталась разгадать, кто бы это мог быть. Одно время Жюльенна напропалую флиртовала с Адамом Гарландом, но Элен не сомневалась, что Адам не реагировал на ее приставания. Но даже ответь он ей, роман наверняка оказался бы недолговечным. Адам был человеком уравновешенным и степенным и совершенно не подходил женщине с таким экзотическим вкусом, как у Жюльенны. Стало быть, она имеет в виду кого-то другого.

В прошлый четверг Элен и Алистер сидели в баре с Рифом Эллиотом. Она упомянула о дне рождения Джереми и о том, что Жюльенна и Элизабет обещали прийти и помочь ей по хозяйству. Элен была удивлена, что, прощаясь, Эллиот вдруг заявил, что заскочит на несколько минут поздравить Джереми с днем рождения. Уже тогда ей пришла в голову мысль, что у Рифа Эллиота наверняка имеется тайная причина зайти к ней. Теперь же Элен была в этом совершенно уверена.