Тихий омут - Найджел Маккрери

Дэйзи сняла кувшин с нагревательного диска, смахнув последнюю каплю с расположенной выше фильтрующей системы. Капля упала на горячую пластину, пошипела секунду-другую, оставляя на поверхности пятно высохшего осадка.

На поверхности кофе плавала маслянистая пленка, тусклыми радужными разводами отражая падающий из кухонного окна свет. Дэйзи поболтала кувшин в надежде смешать ее, но пленка лишь плеснулась по кругу, словно что-то живое.

Дэйзи налила для Юнис кружку кофе — кружку, а не чашку, так как хотела, чтобы доза была как можно больше. Она подумала было о том, чтобы добавить в кофе молока, однако ей не хотелось еще сильнее разбавлять яд. Юнис по-разному пила кофе — иногда с молоком, иногда без, в зависимости от того, как себя чувствовала. Она всегда пила кофе с сахаром, поэтому Дэйзи старательно размешала в кружке две ложки с горкой.

Поставив кружку с кофе на поднос, Дэйзи уже собралась нести его наверх, как ей в голову пришла мысль. Бисквиты! Если Юнис с кофе съест бисквит, он устранит любое послевкусие, которое может остаться от абрикосовых косточек.

Когда она вошла в комнату, Юнис сидела на постели.

— Ты просто чудо, — улыбнулась она Дэйзи. — Я действительно не представляю, что бы делала без тебя. Теперь, когда не стало Джаспера, я не знаю, как буду жить. Он давал мне силы держаться.

— Оставь все мне, — отозвалась Дэйзи. — Позволь мне быть твоими силами. Ну-ка выпей кофе и поспи немного. Я зайду к тебе позже.

Дэйзи немного понаблюдала за ней, но Юнис лишь откинулась на изголовье кровати и закрыла глаза. Дэйзи не хотелось настаивать, чтобы она пила кофе; теперь, хорошо узнав Юнис, она понимала, что эта женщина заупрямится, если почувствует, что ей приказывают. Она сама должна захотеть выпить кофе.

Дэйзи оставила ее в покое и побрела в спальню, где Юнис держала одежду, вывешенную на металлической перекладине, которую когда-то раскрасила в цыганской манере — красные и желтые цветы на глянцевом черном фоне. На стене напротив висело зеркало в полный рост. Дэйзи провела рукой по блузкам с жабо, длинным юбкам, кафтанам, которые считала «богемной» одеждой. Хотя придется привыкать. Когда она станет Юнис Коулмэн, то должна будет носить что-то вроде этого. Не затем, чтобы кто-то принял ее за Юнис, а потому что она собиралась стать Юнис, а та носит не такую одежду, как Дэйзи, не так двигается и говорит.

Через полчаса Дэйзи пошла проведать Юнис. Женщина снова спала, тяжело дыша. Кружка была пустой.

Подчиняясь внезапному порыву, Дэйзи вернулась в спальню. Выбрав на вешалке кое-что из одежды, которая, как она решила, ей подойдет, Дэйзи приложила ее к себе и посмотрела в зеркало.

Она взглянула на дверь. Это рискованно, но ей захотелось увидеть, как она выглядит. Захотелось порепетировать роль Юнис.

Она быстро переоделась. Чуть великовато, но можно ушить. И кроме того, артистические натуры носят просторную одежду, не так ли?

Дэйзи чувствовала себя в чужой одежде неуютно, пока Юнис еще в доме. Она тихонько прошла через лестничную площадку и заглянула в дверь лишь для того, чтобы посмотреть, как действует яд.

Кровать была пуста.

Дэйзи влетела в комнату, бросила взгляд на другую сторону кровати на тот случай, если Юнис упала, но там никого не было. Юнис исчезла.

Внизу зазвонил дверной звонок.

В кабинете главного детектива-суперинтенданта Роуза Марк Лэпсли пристально вглядывался в мягкие карие глаза Мартина Гехерти. Лицо Гехерти было спокойным, почти безучастным, когда он смотрел на Лэпсли.

Гехерти вел себя так, словно кабинет Роуза принадлежал ему. Возможно, если учитывать его более высокий статус, так оно и есть. Похоже, Роуз не собирался поддержать своего подчиненного. Лэпсли, не в первый раз за службу, оказался предоставленным самому себе.

— Мы не оставляем вам выбора, главный детектив-инспектор Лэпсли, — с удивительной мягкостью произнес Гехерти. — Вы можете прекратить расследование сейчас, по собственной воле, или же вас заставят. Однако в любом случае мы берем дело в свои руки и намерены отыскать Мэдлин Поул сами.

— А почему вы думаете, что можете заставить меня прекратить расследование? — спросил Лэпсли, хотя уже знал ответ.

— Вы и без того известны своей нестабильностью в связи с состоянием вашей нервной системы. Мы можем сделать так, чтобы вас отстранили по медицинским показаниям. Любая найденная вами улика просто… исчезнет. Куда-нибудь запропастится. Такое постоянно случается.

Лэпсли подошел к окну и выглянул наружу. Далеко внизу черный «лексус» по-прежнему нетерпеливо пускал дым из выхлопной трубы.

— Это ведь вы сделали так, что меня выбрали для этого дела?

— Мы. Наши психологи составили список основных элементов всех преступлений, которые скорее всего могла совершить Мэдлин Поул. Исходя из ее биографии и психического состояния они сочли, что она скорее всего будет убивать пожилых женщин, напоминающих ей злую бабку, возможно, травить их при помощи чего-то естественного происхождения вроде ягод или грибов, учитывая в первую очередь то, как она убила свою бабку. Они также просчитали, что она, видимо, станет каким-то образом калечить их, возможно, отрезать пальцы — нанося им такое же увечье, какое бабка нанесла ее братьям и сестрам. Была большая вероятность того, что она будет менять имена — убегать все дальше и дальше от того ребенка, который видел все эти ужасные вещи, а также от осознания того, что она сама каким-то жутким образом повторяет преступления своей бабки. Исходя из этой картинки мы ввели ваше имя в полицейский компьютер, чтобы выяснить, не встречалось ли в вашей практике преступление, которое имело хотя бы один из перечисленных признаков. Мы хотели, чтобы вас поставили во главе расследования.

— Почему? Чтобы иметь возможность отнять его у меня в последний момент?

— Нет. Потому что у вас был наибольший шанс найти ее для нас. Вы ведь встречались с Мэдлин Поул. Беседовали с ней.

— Ваши психологи тоже.

Гехерти пожал плечами:

— Но они не могли принять участие в расследовании, не раскрывая карты. Вы были единственным, который мог искать Мэдлин Поул, не зная, что мы тоже ищем ее.

— И несмотря на это, вы постоянно пытались остановить меня… забирая людей, осложняя работу. Или вы хотели, чтобы я ее нашел, или не хотели.

— Мы хотели, чтобы вы ее нашли, но только вы. Нам не нужно было, чтобы все правоохранительные органы оказались там, где она прячется. Вам пришлось идти по узкой тропке — иметь ровно столько сил и средств, чтобы найти ее, но не подойти к ней раньше нас.

— Это безумие, — спокойно проговорил Лэпсли.

— Добро пожаловать в мой мир.

Лэпсли отвернулся от окна и посмотрел на Гехерти:

— Скользкий путь, не так ли? Вы начинаете с того, что тайно готовите убийц к возвращению в ничего не подозревающее общество, затем вам приходится прикрывать их преступления, когда они возвращаются на круги своя, а потом… Что же потом? Вы уже сфабриковали их смерть и создали им новые личности, так что вы уже не можете снова арестовать и отдать их под суд. Это раскроет вашу игру. Вам приходится убивать и их тоже, ради того, чтобы информация о программе реабилитации заключенных не выплыла наружу? Это так? Это справедливо?