Безногий ас - Пол Брикхилл

Одновременно прибыл Крест за летные заслуги для Хью Тамблина.

Под Рождество на денек прилетел Дикки Корк. Он страшно обрадовался, увидев на груди бывшего командира орденскую ленточку. Зато Бадер необрадовался, обнаружив, что Корк носит ленточку Креста за выдающиеся заслуги.

«Корки, куда, к черту, пропал твой Крест за летные заслуги? Ты предатель! Разве я не дал тебе приказ?!»

Корк кивнул.

«Да, сэр. Но это печальная история».

Как-то раз на аэродроме в Бате глаза адмирала неожиданно выпучились на его орденскую ленточку.

«Молодой человек, что это?» — раздраженно рявкнул адмирал.

Корк ответил.

«Крест за летные заслуги? Как это?» — проворчал морской волк, который все прекрасно знал.

Корк рассказал, как все было.

Адмирал нагнулся, чтобы получше разглядеть ленточку, но тут ему на глаза попалась серебристая пуговица польских ВВС. Он икнул, а потом увидел всё: пуговицу КВВС, канадскую, чешскую…

Корк вздохнул.

«Что тогда началось — описать невозможно. Как видите, у меня теперь и пуговицы новые».

(После этого карьера Корки стремительно пошла вверх. Он служил на авианосце «Индомитебл». Прикрывая мальтийский конвой, за один день сбил 6 вражеских самолетов. Позднее он получил Орден за выдающиеся заслуги и звание капитан-лейтенанта, но в 1944 году погиб на Цейлоне.)

1 января Бадер подвел итог года боев, записав в журнале:

«Так закончился 1940 год. После прибытия в 242-ю эскадрилью (июнь) мы уничтожили 67 вражеских самолетов. При этом в бою погибли 5 пилотов, один разбился, не выйдя из пике. Эскадрилья получила 1 Орден за выдающиеся заслуги и 9 Крестом за летные заслуги».

Как-то раз Ли-Мэллори вызвал Бадера в свой штаб в Оксбридже и заявил:

«Мне кажется, жизнь в последнее время стала слишком скучной».

«Да, сэр».

«А что вы думаете о предложении слетать во Францию и задать им трепку там?»

Бадер даже подскочил.

Командир авиагруппы сообщил:

«Мы собираемся послать туда несколько бомбардировщиков в сопровождении большого количества истребителей. У вас богатый опыт в подобного рода операциях, поэтому я думаю, что лучше всего командовать вылазкой именно вам».

Вскоре после этого в конверте с грифом «Секретно» Бадер получил боевой приказ на операцию, названную «Первый поисково-ударный рейд». 3 эскадрильи «Харрикейнов» должны были сопровождать 6 бомбардировщиков «Бленхейм». Тем было приказано атаковать немецкие склады боеприпасов в Форе-де-Гинэ недалеко от Па-де-Кале. Из уроков, которые Королевские ВВС преподали Люфтваффе, англичане уже знали, что нельзя посылать множество бомбардировщиков под прикрытием горстки истребителей. Следовало найти новое соотношение сил. Сейчас это звучит не слишком впечатляюще, но тогда это была первая проба сил, первая попытка нанести удар врагу, первое воздушное наступление. Мы пытались сами атаковать противника, вместо того чтобы лишь отбиваться. Это значительно поднимало моральный дух летчиков (речь не идет о немцах).

10 января Бадер, полный самых радужных надежд, поднял 242-ю эскадрилью и над Норт-Уилдом встретился с двумя эскадрильями «Харрикейнов», которыми командовал подполковник Виктор Бимиш. Когда Бадеру было всего 13 лет, Бимиш был одним из небожителей, курсантов Кранвелла, которые повлияли на выбор жизненного пути Дугласа. Теперь Бимишу было уже 38 лет, в ходе Битвы за Англию он сражался, словно тигр, даже после того как Парк запретил ему совершать более двух вылетов в день.

Основание было простым: «Я должен иметь возможность переговорить со своими комендантами баз хотя бы изредка».(Позднее именно Бимиш обнаружил «Шарнхорст» и «Гнейзенау» после их выхода из Бреста.)

Над Хорнчерчем они пристроились к «Бленхеймам» и пересекли Ла-Манш. 242-я эскадрилья прикрывала бомбардировщики сверху, держась на высоте 17000 футов. Бадер чувствовал себя пиратом, вышедшим на промысел. Они пересекли побережье возле Кале. Франция казалась мирной, ее поля были укрыты свежим снегом. Через несколько секунд они оказались над Форе-де-Гинэ, который находился в паре миль от побережья. В следующий миг они проскочили над городком, после чего повернули обратно. У них не было времени разглядывать, как легли бомбы. Все пилоты с тревогой осматривали небо в поисках «мессеров», но ни один немецкий истребитель так и не появился. Когда самолеты снова пересекали линию берега, немцы наконец проснулись, и в прозрачном холодном воздухе возникли черные клубки разрывов. Достаточно странно было видеть разрывы зенитных снарядов. Это было что-то новое. До сих пор в ходе Битвы за Англию они видели только свои зенитки.

Потом они перелетели пролив и приземлились в Мартлшэме. Bсе прошло на удивление гладко.

Однако следующие дни прошли не столь безмятежно У Ли-Мэллори родилась новая идея, которую он назвал «штурмовщиной». Пара истребителей должна была пересечь Ла-Манш, и если позволяла облачность, они должны были обстреливать все цели, замеченные на земле и в воздухе. В случае возникновения опасности им следовало набрать высоту и укрыться в облаках. Некоторые эскадрильи 11-й группы уже опробовали такие операции, и через 2 дня после сопровождения бомбардировщиков Бадер получил шанс вылететь на штурмовку. Вместе с собой он взял Тэрнера. Условия были просто прекрасными, слой рваных облаков лежал на высоте около 8000 футов.

Они так и не сумели добраться до Франции. Между Дюнкерком и Кале Бадер заметил в море два пенистых следа на воде. Спустившись пониже, чтобы выяснить, что происходит, летчики увидели германские торпедные катера. Ни секунды не раздумывая, Бадер ринулся в пике. Судя по всему, немецкие моряки решили, что самолеты свои, и были страшно удивлены, когда пули хлестнули по головному катеру. В последний момент они сумели открыть огонь, но краем глаза Бадер успел заметить, что двое матросов рухнули за борт. Но тут истребители уже проскочили мимо, обстреляли второй катер и нырнули в тучу. Тэрнер следовал за ведущим, как привязанный. Потом они совершили второй заход. Полностью израсходовав боеприпасы, довольные летчики вернулись на аэродром.

В Мартлшэме, когда они рассказали о своих подвигах, все пилоты немедленно пожелали тоже испробовать это. Но штаб группы резонно возразил, что лететь всем все-таки нельзя. Поэтому Бадер сначала отпустил МакНайта и Брауна, а немного позднее — Латту и Кридермана.

Браун вернулся через час. Они с МакНайтом прекрасно провели время, обстреляв немецкий батальон в поле недалеко от Кале. Однако потом на них свалилось около полудюжины «мессеров», и в течение нескольких минут им пришлось довольно туго, прежде чем они сумели укрыться в облаках.

МакНайт не вернулся, что потрясло всех.

Затем приземлился Кридерман, еще не отошедший после схватки с «Мессершмиттами».

Латта не вернулся.

Через неделю Бадер вместе с Кридерманом и Эдмондом уныло кружил над крейсером и подводной лодкой, идущими на север, прикрывая их, когда офицер наведения приказал им повернуть на восток, чтобы проверить «неизвестный самолет». Вскоре Бадер увидел Ju-88, который летел на 1000 футов выше них. Не замеченный немцами, он круто пошел вверх и всадил длинную очередь в брюхо бомбардировщика. Тот сразу же распахнул бомболюк и сбросил все бомбы. Смертоносные снаряды едва не накрыли «Харрикейн». Бадер с трудом увернулся, заложив крутой вираж, а когда выровнялся, то увидел в миле от себя «Юнкерс». Из его левого мотора валил дым, однако немец сумел укрыться в маленьком облачке.