Засекреченная Курская битва. Неизвестные документы свидетельствуют - Валерий Замулин

«22.00. Передовой отряд 3-й тд располагается южнее дороги Верхопенье — выс. 258.5, по которой ведется мощный фланкирующий огонь из леса юго-восточнее данной высоты. Разведывательный батальон укрепил части пехоты танками и успешно предпринял переход через данный участок фронта. На левом фланге дивизии у Березовки позиции противника продолжают оставаться сильными. Когда завершится фланговый удар танкового полка и этот участок фронта в южном направлении будет взят, можно будет провести фронтальную атаку на этот фланг.

Танковая бригада, занимающая круговую оборону севернее выс. 258.5, находится под чрезвычайно сильным огнем противника, который ведется из ур. Толстое. Там, в лесу, якобы должны скрываться 50 вражеских танков. Гренадерский полк занимает позицию на севере и северо-западе отКалиновки, а также в логе Кубасовский. Занятый до 22.00 в атаке северо-западного направления, разведывательный батальон по дороге на село Круг-лик взял выс. 247.0. 25 вражеских танков с позиций в логе Кубасовский вновь были стянуты на прежние позиции в селе Круглик. Таким образом, проезд по большой дороге противником был блокирован. Уже сейчас понятно, что завтра 3-я тд с положением на дуге р. Пена одна не справится»[167].

Офицер, готовивший журнал боевых действий 48-го тк, отмечает, что перед постановкой задач корпусу командующий 4-й ТА колебался. Перед ним было два варианта: первый — продолжить наступление на Пене, с целью полного окружения и разгрома оборонявшихся здесь сил русских, второй — сменить «Великую Германию» 3-й тд и предпринять решительную атаку войсками Хёйернляйна и Вестховена на выс. 244.8, а затем далее вдоль шоссе к Псёлу. Оценка шла, вероятно, по принципу «что важнее»: или ликвидация угрозы со стороны войск А. Л. Гетмана, или прорыв к Псёлу. Причем в последнем случае Гот должен был учесть и такой важный момент, как способность 3-й тд самостоятельно прикрыть левый фланг корпуса.

Переговоры Гота вечером 10 июля с Кнобельсдорфом были не из приятных. Командир корпуса честно делился с ним своими впечатлениями о тяжелом дневном бое и без прикрас рассказывал о стойкости русских и их напоре в ходе многократных атак по всему фронту корпуса. При этом он не стал скрывать своих мрачных мыслей относительно событий следующего дня. Как вспоминал начальник штаба 4-й ТА генерал Ф. Фангор:

«Учитывая ширину по фронту, на которую уже были растянуты его соединения, генерал фон Кнобельсдорф не верил, что сможет удержать эту полосу 11 июля теми силами, которые были в его распоряжении. Учитывая общую обстановку, генерал Гот был вынужден согласиться с ним. Боевая группа 255-й пд была снята с полосы 52-го корпуса, а 57-й дивизии пришлось расширить свою полосу обороны. Против применения боевой группы дивизии в полосе 48-го тк возражения высказывались с самого начала. Теперь части 255-й пд были переброшены, чтобы прикрыть левый фланг этого корпуса южнее реки Пены. Поэтому 332-я пд смогла перегруппировать свои оставшиеся части на север от реки и в свою очередь оказать поддержку 3-й тд, которую генерал фон Кнобельсдорф смог использовать для укрепления фронта на северном участке. Генерал Гот прекрасно понимал, что идет на известный риск, так сильно растягивая по фронту полосу 57-й дивизии. Однако русские, противостоящие 52-му корпусу (40-я А. — В.3.), до этого не показывали намерения наступать. И генерал Гот верил, что может использовать этот шанс. Оказалось, что он был прав»[168].

Действительно, интуиция старого солдата не подвела командующего 4-й ТА. Но его уверенность базировалась и на трезвом расчете. Анализируя действия Н. Ф. Ватутина, Гот не раз пытался понять, как бы он сам решал стоящие перед командующим Воронежским фронтом проблемы. Внимательно изучая данные разведки о систематическом подходе значительных резервов, которые сосредоточиваются в основном под Прохоровкой — в наиболее удобном для ввода в бой районе, он решил: получив сильное подкрепление, советское командование не будет распылять силы и перебрасывать часть их на левый фланг его армии (даже если и будет — это все равно не скрыть), а попытается ударить одним мощным кулаком. Одновременно на Пене будет сковывать его силы активной обороной. Основываясь на такой оценке ситуации, Гот и согласился усилить 48-й тк, чтобы быстрее покончить с группировкой на Пенской дуге и как можно скорее развернуть хоть какую-то его часть на Прохоровку.

После доклада Кнобельсдорфа о том, что в бригаде Декера осталось в строю меньше двух десятков машин и в 3-й тд положение не лучше, Г. Гот решил, что в этой ситуации разбрасываться не стоит и начатое дело необходимо довести до конца. Поэтому задача для 48-го тк на 11 июля осталась прежней: уничтожить группировку в излучине Пены и отбросить русских как можно дальше на запад.

«Командующий армией решается… 332-я пд 52-го ак, как и запланировано, будет наступать у Раково — Завидовки и нанесет встречный удар (наступающей с севера „ВГ“. — В.З.).

В соответствии с этим в 22.45 выходят приказы согласно телефонограмме о предварительной ориентировке: 3-я тд и „Великая Германия“ нанесут удар в южном направлении по выс. 243.8. Выступление — в 07.00.

11-я тд — удар по высоте 244.3 и по возвышенностям южнее Орловки. Интенсивная разведка у р. Псёл в районе Ильинский — Шипи. Выступление после основательной артиллерийской подготовки в 09.00»[169].

Сразу после получения приказа командование 11-й тд направило в штаб корпуса донесение, в котором предупредило: так как дивизия на этом направлении будет вынуждена наступать самостоятельно, соседей на флангах не будет, а на высотах перед ее фронтом зарыты 40–50 русских танков, крайне необходима поддержка с воздуха и артсредствами. В противном случае наступление обречено на провал. Кнобельсдорф согласился с этими доводами и обещал помочь.

«22.45. Корпус попросил поддержки с воздуха у 8-го авиационного корпуса:

1) С 06.45 до 07.00 — район севернее Березовки. Последние бомбовые удары в 06.00.

2) До 09.00 — мощная атака на высоты 244.3 и 244.8, по возможности в 07.45 — удар по цели. Последний бомбовый удар в 09.00.

122-е артиллерийское командование получило приказ вести сильный беспокоящий огонь по участку: леса, юго-восточнее и западнее высоты 258.5, а также по Берёзовке. Для завтрашней атаки артиллерия корпуса должна будет разделиться таким образом, чтобы обеспечить равномерную поддержку в обоих направлениях атаки»[170].

Данные о состоянии парка бронетехники 48-го тк к исходу 10 июля указаны в таблице № 2. Судя по документам, к этому моменту корпус располагал 181 боеспособным танком всех типов, в том числе Т-2, командирские и огнеметные, кроме Т-5. Количество исправных штурмовых орудий известны только в двух дивизиях: в 11 — й тд — 24 единицы и в 3-й тд — только 2. О положении в «Великой Германии» есть данные лишь на 24.00 11 июля, в это время боеспособными числилось 26 установок.