Оживший кошмар - Борис Романовский

Но из-за Хъёды Ниэлю пришлось использовать одного из пяти Слизней Розового Золота, которых вытащили из Алхимиков, для подчинения Лазурной. И это дало свои плоды.

— Господин, материалы доставлены, — раздался в голове голос Первого.

— Хорошо.

Ниэль прикрыл глаза и связался с Илиром.

***

— Анти-титан? — Мария Роза удивлённо посмотрела на Илира.

— Да. Знаю, что это незаконно, но у вас не возникнет сложностей продать немного.

Глава клана Роза хмыкнула и задумалась. Что она могла попросить за металл?

— Посмотрите, — Илир выложил на стол свой револьвер.

Мария с любопытством взяла его в руки.

— Высший кристалл огня, интересно… Хм. Артефакт, стреляющий смешанной энергией? И что? — она недоумённо посмотрела на Илира.

— Проверьте его мощность. Влейте энергию тьмы и выстрелите.

Мария последовала совету, направила дуло в стену и нажала на курок.

Тёмно-бордовый луч проделал в камне аккуратную сквозную дыру.

Мария уже с большим интересом посмотрела на револьвер и повернулась к Илиру:

— Думаю, мы сможем договориться.

***

— Самый тугоплавкий металл? И чтобы он от атак души защищал? — удивился Мерку.

Он сидел в своей резиденции и пытался сконцентрироваться перед тренировкой, когда с ним неожиданно связался Ниэль.

— Да. И ещё Анти-титан. Сможешь такое достать?

— Самый тугоплавкий металл – вольфрам, — задумчиво сказал Мерку. — А чтоб защищал от атак души… Это надо у кого-то из рода Волл спросить. Я знаю одну девчушку из рода Волл-Руджи, свяжусь с ней. Но думаю, что достать нужный металл можно.

— Если такого и у Королевства Литони нет, то его не существует, — усмехнулся Ниэль.

— У неё синий вольфрам по венам течёт, я не знаю, подойдёт он тебе или нет. Но, может, через неё на нужный выйду…

— А Анти-титан?

Илир поморщился.

— Я не знаю. От тебя впервые услышал, но постараюсь выяснить.

— Ладно, жду.

***

— Я смогу открыть дверь, — спустя полтора месяца, доложила Красавица. И добавила: — Но деду Тилолону ничего не сказала.

У Ниэля в груди ёкнуло.

— Молодец, — он потрепал её по волосам, мысленно связываясь с Первым.

“Мы готовы, завтра выдвигаемся”

“Я вас понял, господин”, — тут же ответил Первый.

На следующий день, Ниэль покинул своё укрытие, под защитой Первого, Эры и Чудика. Элика, Мики и Хорос ждали их возвращения на базе, и хоть Ниэлю было неуютно оставлять их без защиты, но они убедили его, что ничего с ними за такое короткое время не случится. К тому же они могли в любое время связаться с ним, и он с помощью амулета телепортации тут же вернулся бы.

— Где всё это время скрывал дверь Шула? — с интересом спросила Эра. Она всё это время пряталась на базе от ордена Адама. Но из-за ухудшающегося здоровья она постоянно проводила время в комнате, добровольно запершись в четырёх стенах. Рана, нанесённая Тонтом, продолжала медленно вытягивать её жизнь, и вдобавок сказывалось длительное пребывание в Белой Тюрьме, которое сократило её жизнь в несколько раз.

— Шула скрыл дверь в Юкхе, — ответил Ниэль. — Под одним из хранилищ ордена Адама.

“Которое я как-то умудрился ограбить”, — подумал он, вспоминая свои злоключения, битву с жуками Эн и жетон Послеобеденной Жизни.

— Не следовало тебе выходить, — он виновато посмотрел на Эру. Её волосы поседели, лицо осунулось, постарело.

— Засиделась я, — она вымученно улыбнулась.

Ниэлю стало стыдно. Он пытался найти лекарство, но ничего не помогало. Из его знакомых только Диэлла могла вылечить Эру, но Ниэль не мог напрямую попросить об этом – Избранная Зелёного Неба тоже состояла в ордене Адама. Был ещё один вариант – Аукцион Жёлтого Неба. Но до него ещё нужно было дожить…

— Это знаменитая Дверь Асуры? — Эра коснулась края высеченного круга. — Никогда не думала, что смогу увидеть такое.

— Если мы пройдём её, Тиолонт это почувствует при встрече? — Ниэль скорее разговаривал вслух сам с собой, чем задавал вопрос своим спутникам.

— Кто знает… — задумчиво ответил Первый. — Но мы заранее прорабатывали такой вариант. Даже если Тиолонт будет понимать, что против него что-то готовится, он не тронет вас, пока не окажется перед цветком Астры.

— Открывай, — Ниэль кивнул Красавице.

Та подошла, села у круга и вытянула руку. Её пальцы покрылись лазурными волнами. Портал несколько раз вспыхивал и гас. Дверь открылась лишь через несколько неудачных попыток.

— Там безопасно, никого нет, — пробормотала Красавица и повалилась на пол от усталости.

— Молодец, — Ниэль поднял с пола обессиленную девочку и отправил её в Белый Зал. — Чудик, — он повернулся к Владыке Печати.

Тот неторопливо вошёл в портал.

— Хорошие у тебя подчинённые, — Эра скосила глаза на внука. — Преданные.

Ниэль промолчал, через глаза Чудика наблюдая за той стороной и ожидая нападения. Но всё было тихо. Чудик огляделся – вокруг большие белые камни, никого нет.

— Всё чисто, — выдохнул Ниэль, прерывая контакт.

Эра шагнула в портал первой, за ней Первый и замыкал Ниэль.

Свет ударил в глаза, холодный ветер заставил поежиться. Ниэль распространил мысленное восприятие. Большая зелёная поляна на вершине горы, окружённая лабиринтом из белых скал с ущельями, тупиками и сквозными коридорами. Вокруг облака.

— Это же… — Первый пораженно уставился на камни.

На каждом был высечен круг. Двери Астра, сотни дверей.

— Я вспомнила! — рядом появилась Красавица и схватила Ниэля за рукав. — Это секретное место! Шула узнал о нём у того старика, которого спас из Белой Тюрьмы!

— И где этот самый старик? — Ниэль продолжал тщательно исследовать округу мысленным восприятием.

— Я не знаю, — печально ответила Красавица.

— Чьи это двери? И где мы? — посмотрела на девочку Эра.

— Каждый из семьи Астра оставлял свою дверь тут. Это место считается самым защищённым, — заявила Красавица, усиленно думая.

— Страшный вы человек, господин, — Первый с уважением посмотрел на Ниэля. — Если я не ошибаюсь, то эту дверь может открыть только тот, в чьих жилах течёт кровь Астры, — он кинул быстрый взгляд на Красавицу.

— Шула не все двери смог открыть, — заявила та, вертя головой. — Очень мало. Он слабый, поэтому мог открывать двери слабых.

Дальше они разбрелись, внимательно разглядывая скалы и двери на них. Некоторые были настолько древние, что казалось – дунь, и всё рассыпется.