Иди за мной - Наталья Солнцева

— Мы с ним нашли консенсус.

Кабан не знал, что означает это слово, и озадаченно хмыкнул.

— Аванс вы отработали, — добавила Зоя в утешение. — Надеюсь, вы не в обиде?

— Не, но…

— Я так решила! И чтобы никакой самодеятельности.

— Лады, — согласился Кабан. — Мерси, мадам!

Он был бы забавным, если бы не хладнокровная жестокость, которой он славился. Зоя обрадовалась, что покончила с этим. На душе стало легче. Может, ее болезнь — расплата за злые помыслы?

Какой-то пугающий неприятный звук преследовал ее. Шорох крыльев?.. Змеиное шипение?.. Она озиралась в поиске источника этого звука. Палата была пуста. В открытое окно лился шум деревьев из больничного сквера, да из коридора доносились чьи-то голоса.

Зоя натянула на себя тонкое одеяло. Ее знобило. Она подумала, что ее счастье с Ренатом было недолгим, а с появлением Сони на нее будто затмение нашло. От этой девушки исходила угроза. Ренат, спутавшись с ней, тоже стал опасен.

Смутные подозрения зашевелились в голове Зои. Она вспомнила, как очутилась в Кузьминском парке. Позднее свидание могло окончиться для нее трагически…

Байкер собрался стрелять!

Лариса не сумела бы объяснить, как она прочитала его мысли. Когда он проходил мимо и отвел взгляд, это понимание возникло в ее уме. Она не сомневалась, что так и произойдет.

Реакция Берта оказалась на порядок медленнее. Он проголодался и хотел поесть. А заказ еще не принесли.

— Бежим! — повторила Лариса, наступая ему на ногу под столом. — Скорее!

Крепыш что-то почувствовал. Он уставился в окно, продолжая держать ситуацию под контролем. Ему хватит секунды, чтобы выхватить оружие и нажать на курок. Лариса ощущала его намерение так явственно, что в других обстоятельствах это испугало бы ее.

Инстинкт самосохранения мобилизовал ее внутренние ресурсы. Она опустила голову и незаметно осмотрелась. Справа от их столика находилась дверь, ведущая в туалет и подсобные помещения. Есть ли там второй выход? Должен быть.

Байкер по какой-то причине не стрелял. Он выжидал. Может, у него был план, которого он придерживался.

Подвыпившие мужчины, сидящие у окна, подозвали официанта, чтобы расплатиться. Один из них встал, вышел из-за столика и оказался на линии огня. Он загородил своей тушей Берта. Лариса не видела байкера, но ощутила, как он занервничал.

Не теряя драгоценного времени, она пригнулась и юркнула в дверь. Берт кинулся за ней. Упал чей-то стул… раздался выстрел. Тихий, как хлопок. Пум!.. В зале поднялся переполох. Завизжала буфетчица, зазвенела разбитая посуда, кто-то выругался…

Лариса не знала, куда бежать, и действовала по наитию. У нее словно открылся «третий глаз» и прорезалось «шестое чувство», о которых любил твердить Вернер. Она не оглядывалась. Берт громко топал сзади. Пум!.. Он отстреливался и заставил байкера спрятаться.

Пум!.. Пум!.. Как будто официант умело открывал шампанское, и пробка вылетала без лишнего шума. Пум!..

Лариса мысленно похвалила себя за то, что отдала Берту пистолет, который привезла на дачу. Тот самый, брошенный им же в квартире Эдика после неудачного нападения. Теперь оружие пригодилось.

Это все было ненадежно. Очевидно, байкер — не последний, кто охотится за Бертом. Чем тот досадил всем этим ублюдкам? Лариса не знала наверняка, насколько пуля может повредить Берту, но ей она точно повредит. Порой она не могла определить, насколько реально происходящее. Ей казалось, что это виртуальная стрельба, как в сетевых играх. Тем не менее, страх она испытывала настоящий.

В коридоре, куда она попала, было несколько дверей. Первую Лариса миновала, вторая привлекла ее внимание. Она поняла, в чем дело, только увидев в комнате, похожей на кабинет, большое раскрытое окно. Оно выходило на хозяйственные постройки, между которыми легко спрятаться.

Берт не отставал от Ларисы. Скользнув следом за ней в «кабинет», он захлопнул за собой дверь и забаррикадировал ее письменным столом. Пум!.. Пуля, пущенная байкером из коридора, проделала в тонком дверном полотне дырку. Пум!..

Лариса торопливо взобралась на подоконник и спрыгнула в траву. Берт поступил так же.

— У нас в запасе пару минут, — на ходу бросил он. — Пока чувак не догадался о нашем маневре.

— Туда! — крикнула Лариса, устремляясь в проем между строениями.

«Почти как на вокзале, — подумала она. — Опять то же самое! Дежавю…»

Они протиснулись сквозь узкую щель и оказались на асфальтированной дорожке, обсаженной молодыми деревцами. Отсюда была видна парковочная площадка. «Ленд Ровер» Берта стоял рядом с грузовичком с надписью «Хлеб».

— Там никого! — обрадовался он.

Лариса обернулась назад, но крепыш, видимо, еще штурмовал дверь «кабинета».

Все это длилось не больше пяти минут, которые показались ей часом. Пум!.. Берт прострелил колесо «байка», на котором приехал его недруг.

— Садись!

Лариса плюхнулась на сиденье джипа, и Берт включил зажигание. Машина рванула с места…

— Что им нужно от тебя? — спросила она, отдышавшись. — Этому мотоциклисту и прочим?

— Я здорово досадил им! Со мной не соскучишься, — хохотнул он.

— Не смешно…

— У тебя слишком мрачный взгляд на жизнь, Лара. Наслаждайся сиюминутным и ни о чем не жалей.

Он повторял слова Вернера. Ларису посетила та же мысль, что и Рената: «А не гуру ли подослал к ней бесшабашного красавчика?»

— Жизнь не должна проходить в бегах…

— А как она должна проходить? — вскинулся Берт. — На диване под пледом? В кресле у камина? В кругу добропорядочной семьи? Под ссоры детей и плач внуков?

— Хотя бы…

— И что в этом хорошего? Каждый день — как под копирку. Нечего ждать, нечему радоваться. Все предсказуемо, как яичница на завтрак.

Совсем недавно Лариса сказала бы то же самое. Но теперь ее мнение изменилось.

— Я хочу тебя! — заявил Берт, и на его губах заиграла плотоядная улыбка. — Прямо сейчас!

— На ходу? Ты будешь за рулем, а я — сверху?

Он не уловил сарказма в ее словах. Он упивался собственной эксцентричностью. Он — не такой, как все!

— Ты богат? — полюбопытствовала Лариса, догадываясь, каким будет ответ.

— Я не считаю денег. Не спрашивай, как они мне достаются. Я обожаю тратить бабло, ласкать женщин, играть в рулетку. Погоня, стрельба, дерзкие вылазки, риск — это по мне. Я ничем не дорожу, поэтому меня трудно прижать к стенке.