Любовь в никогдабре - Ольга Белозубова

Брови Миши взлетели с реактивной скоростью.

— Это кто тебе сказал, что могут быть свободны?

— Как кто… Алексей… Мой иннифер…

Миша посмотрел на меня как на маленькую глупую девочку, устало потер лоб и, глядя в сторону, глухо проговорил:

— Лера, инниферы из этого клана не отпускают хранительниц… — А потом посмотрел прямо мне в глаза и добавил: — Они их убивают после инициации.

По моим щекам неожиданно даже для меня самой хлынули слезы. Миша тут же подскочил, подлетел ко мне, встал на колени и обнял, шепча:

— Прости, прости, любимая, я не хотел тебя пугать!

А я никак не могла поверить в то, что Алексей хотел меня убить. Не могла, и всё тут!

— Миша, я не верю тебе! — отстранилась я.

Он вздохнул, поднялся и снова сел в свое кресло.

— Я знаю, что в это очень сложно поверить. Но давай начистоту: ты других хранительниц этого клана видела? Общалась? Особенно после инициации?

— Нет…

А ведь и правда не видела… И вдруг до меня дошло:

— Миша, стой! Это же чушь! Бабушка же долго прожила после обряда!

— Лера, она сбежала. Единственная из всех! Но разве они в конце концов ее не нашли? Долго охотились, им и в голову не пришло, что она поселится у них под носом. Но нашли и убили. Хорошо хоть о тебе она позаботилась. И я не устаю благодарить Высшего за то, что ты выжила и я тебя встретил!

Увидев, что я сомневалась, он задумался на несколько секунд.

— Давай я начну с начала. Возможно, тогда ты всё поймешь. Да, Крутов сказал тебе правду: хранительницы после инициации могут быть свободны… Обычно. Но инниферы клана реки Пшеха по неведомой мне причине сочли себя лучшими из всех и решили избавиться от «гнета» хранительниц. Они дожидались обряда, а после него мучили и пытали хранительниц, пытаясь выведать заклинание. И да… выжить после таких пыток невозможно, Лера.

Миша опустил взгляд, поежился, словно чувствовал себя виноватым.

— Я чувствовал себя виноватым, — подтвердил мои мысли он, — потому что спас так мало девушек…

— Подожди, но почему ты не рассказал об этом другим кланам?

И тут обычно спокойный и уравновешенный Миша вскочил и заметался по комнате, словно раненый дикий зверь.

— Лера, я пытался! Поверь… Знаешь, что мне отвечали эти властолюбивые златолюбы? Что я свихнулся и всё выдумываю — это раз. Что если клан реки Пшеха найдет способ, пусть и им сообщат — это два! Я сдался после двадцать седьмого клана. Просто сдался. Решил действовать сам.

— Но как же ты помогал хранительницам? Ведь инниферы чувствуют их при приближении инициации, мне Алексей говорил!

— На этот случай есть бункеры, Лера… Согласись, провести в бункере полгода — небольшая цена за жизнь.

Тут я не могла не согласиться. И правда, если на кону жизнь, то пожить в бункере будет в радость, лишь бы избежать участи быть замученной до смерти.

— Но я же так и не вспомнила заклинание, Миш! — Мой разум всё пытался найти хоть какую-то лазейку или изъян в рассказе Миши, лишь бы не верить в то, что Алексей способен меня убить. — Ну какой с меня прок? Ведь он и сам умрет быстрее меня…

— Лера, тебя он собирался убить либо сразу после инициации, либо незадолго до нее в отместку за то, что ты… бестолочь.

Я побледнела. Алексей и правда так меня называл. Но откуда об этом узнал Миша?

— Да, мой Пиончик… Именно так он и назвал тебя как-то раз, когда издевался надо мной в подвале. Тогда я поклялся, что выберусь оттуда, чтобы защитить тебя любой ценой. Для него ты бестолочь, а для меня — ароматный пион. И, как видишь, я сдержал обещание.

И тут Миша подошел к моему креслу и задрал футболку. И я увидела его покрытый синяками живот, а на боку — старый длинный шрам, которого не было, когда мы жили вместе.

Я ахнула. Боже мой, спина тоже в синяках… Да на нем же живого места нет!

Но я всё равно отказывалась верить в кровожадность Алексея.

— Алексей, может, и высокомерен, но не живодер!

— Моя добрая девочка, я понимаю, что ты хочешь верить в доброе и светлое в нем, правда понимаю! Но он того не стоит. Неужели он не злился последнее время? Не ходил мрачный?

«Ходил…» — признала я про себя, а вслух сказала:

— А ты бы какой ходил, если б знал, что тебе жить осталось совсем недолго?

— Лера, он злился потому, что привязался к своей зверушке! — вдруг вспылил Миша. — Ну скажи, тебе бы не было жалко питомца, которого скоро придется усыпить? Именно так он к тебе относился. И это говорил! Прости, что рассказываю тебе всё это, но он многим со мной делился, пока избивал. Он же не думал, что мне удастся сбежать.

Он взял стакан с водой и выпил остатки, вытер рот, посмотрел на часы на руке и сказал:

— Времени нет. Решайся, Лера! На все остальные вопросы я отвечу по дороге отсюда. Мы уберемся подальше отсюда, чтобы тебя не нашел ни он, ни его родственнички. Ты со мной?

А я смотрела в когда-то такие любимые зеленые глаза и думала. Вспоминала время, проведенной с Мишей… Его доброту, любовь, поддержку. И вспыльчивость Алексея… Да, он изменился, но вдруг это то, во что я отчаянно хотела верить, а не то, что было на самом деле?..

— Так ты со мной? — повторил Миша и протянул мне ладонь.

И я кивнула.

Алексей

Я летел домой в приподнятом настроении: наконец-то появился шанс окончательно разобраться с «кругом избранных». А это значит, что Валерии не нужно будет опасаться преследования и жить в страхе.

Странно, почему-то приближающаяся инициация и скорая смерть совсем не пугали. Может, мой мозг просто решил сделать вид, что ничего такого не предвидится, или это просто шок, кто его знает. Но это лучше, чем трястись, как потерявшийся щенок.

Я приземлился во дворе, перевоплотился и быстрым шагом направился к излюбленному дивану хранительницы. Но не обнаружил ее там.

Тогда заглянул по очереди на кухню, в спальню, даже в бассейн. Она как сквозь землю провалилась. По улице разгуливать — погода не та, да и вечер уже, темно. Но на всякий случай я вышел в сад, проверил даже крышу дома. Странно… Куда подевалось мое Злоключение?

И тут вдруг заметил обходящего территорию охранника.

— Костя, ты не видел Валерию? — поинтересовался я у него.

— Она с охраной уехала к гипнологу, Алексей Антонович.

«И даже не позвонила? Странно…»

Я достал телефон и увидел и кучу пропущенных, и сообщение: «Сергей Денисович подвернул ногу, я к нему сама поеду».

Вдруг сердце кольнуло. Тревожный звонок… Да что там звонок, внутри словно десять колоколов одновременно зазвонили. Что-то тут не так, особенно если учесть, что сообщение Валерия отправила почти четыре часа назад.