Бездна. Первые после Бога - Юрий Корчевский

Володя смутился: не из-за награды он с пулеметом на скалы забирался. Однако что скрывать – награду получить будет приятно. Но это уже штаб решит.

Один из сигнальщиков подал сигнал:

– Вижу судно!

– Всем в лодку, готовимся к погружению!

Подводники спустились в центральный пост, и лодка опустилась на перископную глубину. Транспорт шел почти на них.

– «Немец», водоизмещение три тысячи тонн, – определил командир.

А главное – рядом не было видно кораблей охранения. Жалко упустить такую лакомую добычу, когда она сама идет на охотника. Не возвращаться же в базу с торпедами?

– Боевая тревога! Торпедная атака!

Члены экипажа заняли места по боевому расписанию. Командир, стоя у перископа, выдавал штурману исходные данные для атаки – предполагаемую скорость, пеленг, дальность до цели. Данные дополнял акустик. Штурман построил классический торпедный треугольник.

– Торпедисты – товсь!

– Есть «товсь!»

– С десятисекундной задержкой первый и второй – пли!

Пошла первая торпеда, за ней через десять секунд – вторая. Трюмные уравновесили лодку – после выхода двух торпед нос ее запросто могло выкинуть на поверхность.

Нос, конечно, задрало, но дифферент быстро убрали. Торпедисты, штурман и командир смотрели на секундомеры. После 90 секунд последовал первый взрыв, а через десять секунд – второй.

Экипаж разразился радостными криками – на счету лодки еще одна победа.

Только радость оказалась преждевременной. Акустик доложил, что слышит шумы быстроходных кораблей. Это могли быть только военные корабли. Тихоходные транспорты своими винтами издавали более низкочастотный звук.

– Боцман, погружаемся на тридцать метров.

Когда лодка нырнула на заданную глубину, на поверхности послышался нарастающий звук винтов – его было слышно даже без аппаратуры. Акустик классифицировал шумы как сторожевые корабли – противника сильного.

Командир сначала приказал изменить курс, а потом застопорить ход. Объявили соблюдение тишины – были выключены многие приборы и механизмы.

Немецкие корабли – по определению акустика их было три – сначала ходили галсами. Потом шум винтов стих.

– Акустики лодку выслушивают, – прошептал Саша.

В этот момент по корпусу лодки раздался едва слышимый щелчок, потом еще и еще. Немцы применили новинку – гидролокатор. Лодку явно засекли.

Сверху донесся слабый шлепок о воду – немцы сбросили глубинную бомбу. Она взорвалась недалеко, и пошло – немцы сбрасывали бомбу за бомбой!

Командир подлодки дал ход и галсами стал уходить из опасного района. Когда взрывы стихали, лодка стопорила машину – ведь взрывы не позволяли немцам использовать акустику и гидролокатор. Поэтому они делали перерывы в бомбометании, чтобы определить позицию лодки.

Володя заметил закономерность – бомбы рвались чаще всего со стороны кормы и левого борта. А ведь немцы оттесняют лодку к берегу, понял он. Зачем? На минное заграждение!

Володя направился к командиру и доложил свои соображения.

– Я уже понял, – согласился тот, – только что делать?

– Как только немцы сделают перерыв в бомбометании, прорываться курсом ноль. Там открытое море, оторвемся.

– Батареи, – только одно слово и сказал командир.

Понятно было и без объяснений – аккумуляторные батареи садились. Но и на минное поле, в ловушку, устроенную немцами, идти было нельзя. Пройти через него без последствий – как выиграть в лотерею с ничтожным шансом.

Когда в очередной раз взрывы глубинных бомб стихли, лодка развернулась и полным ходом направилась на север, в открытое море. Она удалялась от своих берегов, от базы – но и от минного поля тоже.

Сторожевики кинулись вдогонку. Их скорость была выше скорости лодки. Один, наиболее настырный, шел почти над лодкой, сбрасывая бомбы.

Но подводникам пока везло. По команде лодка то погружалась на предельную рабочую глубину в пятьдесят метров, то всплывала на двадцать. Бомбы рвались то выше, то ниже, то за кормой, то перед носом. Затем сторожевики застопорили ход – лодка тоже.

Стояние продолжалось долго – около часа.

Неожиданно сторожевики ушли. Израсходовали запас бомб? Или появились другие задачи?

Командир выждал еще – вдруг ушли только два сторожевика, а третий остался ждать с заглушенным двигателем, ничем себя не проявляя, оставаясь в засаде?

Акустик напряженно вслушивался.

– Чисто на горизонте, ни одного подозрительного звука.

Лодка всплыла на перископную глубину. И в самом деле – ни одного корабля или самолета. Для немцев даже странно, обычно они старались добить обнаруженную добычу.

Лодка всплыла, по приказу командира запустили дизель и пошли надводным ходом. В этом районе моря минных полей не было – несудоходный район, но теперь до базы идти было дальше. Командир беспокоился – хватит ли топлива? По докладу командира трюмных машинистов, топлива было впритык.

Сигнальщики зорко смотрели за морем и небом. Начал лепить снег – мелкий, колючий, секущий кожу на лице и ограничивающий видимость.

Лодка шла максимальным ходом. Авиация в такую погоду не летает, надводным кораблям здесь делать нечего.

Когда батарея зарядилась, командир приказал заглушить двигатель – пусть акустик прослушает море. Результат был неожиданным:

– Слышу шум винтов подводной лодки: пеленг – сто тридцать, удаление – десять кабельтовых.

– Классифицировать можете?

– Попробую.

Сложно на удалении определить тип лодки, но командиру жизненно необходимо было знать хотя бы, наша это лодка или немецкая.

– Лодка застопорила ход, товарищ командир.

Надо отрываться. Неизвестная лодка идет подводным ходом, а «малютка» в надводном положении, и если дать полный ход, на дизеле она легко оторвется.

– Запустить машину, полный вперед!

Корпус лодки задрожал от запущенного двигателя. Лодка пошла вперед, с каждой минутой увеличивая скорость.

– Товарищ командир, вижу перископ! – доложил сигнальщик. – Точно по корме!

Командир поднес к глазам бинокль.

Сзади виднелась головка перископа, рассекающая воду. Чужая лодка шла за ними. Ничего, попробуем оторваться!

Однако неизвестная лодка всплыла в позиционное положение. Рубка была точно немецкая – очертания уж больно характерные.

Над шнорхелем показалось облачко сизого дыма – немцы запустили дизели. Понятно, решили догнать и дать торпедный залп.

По очертаниям кормы лодка должна была быть VII серии. У лодок этой серии скорость хода под дизелем выше скорости «малютки» на три узла. Стало быть, приблизится и будет атаковать. Для удара наверняка немецкий капитан даст залп акустическими торпедами, и маневрирование не поможет.