Отряд Неудачников - Иван Магазинников

И она указала за окно.

Действительно, двор был выбран удачно. Его создавали три дома, стоящие буквой «П». Закрытый с двух сторон – даже с трех, если считать шлагбаум – с удобной парковкой и парой магазинчиков поблизости. Для себя я также отметил ателье и мастерскую изготовления ключей в одном из домов.

– Две-три комнаты, второй этаж, с хорошим балконом и чтобы нас там никто не беспокоил, – я верно понимаю?

– Что-то вроде того, – кивнула Сирена.

Я выбрался из «Транспортера» и прогулялся по двору, затем вышел во «внешний мир» и осмотрел все три дома снаружи. Присмотрел несколько вариантов, прикинул метраж, положение квартир и выбрал ту, что лучше всего подходила под наши запросы.

– Ну что? – нетерпеливо поинтересовалась девушка, когда я вернулся.

– Во-он тот дом. Второй этаж, двухкомнатная квартира. Бабушкин ремонт, но там явно давно никого не было.

– Почему?

– Грязные окна, занавески уже не первой свежести, и цветок на окне помер.

– Логично, дело свое знаешь. Пошли!

– Подожди, – раздался голос Физика с водительского сиденья.

Тьфу ты! Я так увлекся разглядыванием Сирены в ее новом наряде, что и не заметил возвращения нашего «электрика».

– Вот, держи, – и он протянул мне компактный кожаный «органайзер».

Я открыл его: отмычки. Набор, конечно, простоватый, не хватает много чего из того, к чему я привык, но за неимением лучшего сойдет и это.

– Спасибо!

– Считай это моим подарком на днюху, – ухмыльнулся Физик, – От сердца отрываю! Не потеряй его и не сломай…

– Знаешь ли ты, вдоль ночных дорог, – подхватила Сирена, удачно имитируя голос некогда популярной певицы.

– Так мы петь будем, или квартиру нам искать?! – прервал я импровизированный концерт.

– Извини, идем. Просто настроение хорошее.

Я подал девушке руку, помогая ей выбраться из машины.

Интересно, мне это показалось, или ее ладошка действительно задержалась в моей чуть дольше, чем было нужно?

Первой преградой на нашем пути встала дверь с домофоном.

– Ну что, газеты будем разносить или пиццу привезем? – поинтересовалась Сирена.

– Ни то, ни другое.

Марка домофона оказалась стандартной и весьма популярной, так что я вышел в сервисное меню и начал перебирать стандартные коды доступа. С пятой попытки замок сдался, и дверь открылась.

– Так просто? – удивилась девушка.

– Просто повезло, что настройщики не сменили коды. Идем, нам нужна шестнадцатая.

Поднимаясь по лестнице на второй этаж, я проверил почтовый ящик с нужным номером. Тот оказался забит битком: тоже хороший знак. Как и грязный коврик у входа, и залепленный жевательной резинкой дверной глазок.

– Как бы не померла бабка-то, – пробурчал я, вдавливая кнопку звонка.

Тишина. Выждав еще пару минут, я повторил, и снова никто не отреагировал на протяжную заливистую трель. Только собака залаяла где-то на этаже, в одной из соседних квартир.

– Отсутствие результата – самый лучший для нас результат!

С этими словами я достал отмычки и присел.

На все про все у меня ушла пара минут. Можно было и быстрее, но не хотелось заклинить замок или испортить его начинку: нам здесь еще жить.

– Прошу, девушки вперед! – и я галантно открыл дверь, одновременно принюхиваясь.

Мертвечиной не пахнет – уже хорошо. Застарелым мусором тоже. Зато пахло табаком и пивом – запах уже почти выветрился, но знак нехороший.

– Бабка, говоришь? – раздался голос Сирены из спальни, – Задорная тут старушка живет, ничего не скажешь.

Я вошел в комнату. Мда-а-а…

Девушка проскользнула мима меня. Судя по хлопку дверцы холодильника – на кухню.

Ну а я стоял и смотрел на полку в серванте, где за грязным стеклом красовались… вибраторы. Штук пять разных цветов, форм и размеров. А еще на столике стояла пепельница с парой окурков, пустая банка из-под пива и наполовину наполненная кружка с принтом анимешных котиков.

Значит, у нас тут живет не бабулька-грязнулька, а какая-нибудь внучка или студентка, ведущая не самый праведный и не особо чистоплотный образ жизни. Скорее всего, снимает квартиру у старушки.

– А-а-а… А вы что тут делаете? – раздался позади неуверенный голос.

Женский.

Я повернулся. Ага, примерно вот такая.

Передо мной стояла… ну, как стояла – скорее, неуверенно покачивалась девушка лет девятнадцати-двадцати, в ситцевом платьишке и наброшенной поверх легкой курточке-ветровке. В правой руке она держала пакет с продуктами (и парой банок пива), а в правой – ключи.

– Так я это… Из ЖЭКа. Соседи ваши снизу вызвали, говорят, заливаете вы их. Где у вас тут ванная? Давайте, пройдем и вместе посмотрим…

И я уверенно зашагал в сторону ванны.

В нашем деле самое главное – это уверенность и нахрап. Нельзя жертве дать опомниться. Загрузить ее информацией, не позволяя ни обдумать услышанное, ни вставить хотя бы слово.

– А я им говорю: ну какой вызов? Суббота на дворе, Михалыч! Пусть кораблики, что ли, попускают, или круг списательный надуют и плавают.

– Спасательный, – машинально поправила меня ошарашенная девушка.

А о том, что сегодня вообще среда, а никакая не суббота, даже и не вспомнила. Хотя, оно и понятно: на меня пахнуло дешевым пивом и чем-то острым. Сухарики?

– Точно, спасательный. Ну а я уже в понедельник и приду, как положено в мой нормальный рабочий день – верно я говорю, хозяйка?

– Погодите, а как вы в квартиру попали?! И где ваши инструменты?

Мда, не такая уж она и пьяная, как мне показалось на первый взгляд. Я ее, может грабить, убивать и насиловать пришел, а она такие глупости спрашивает!

С кухни до нас донесся протяжный противный звук свистка.

– У тебя чайник на плите. Убрала бы ты его от греха подальше, – кивнул я в ту сторону.

– Ой, чайник! – крикнула девчушка и бросилась на кухню.

Разумеется, ждать ее возвращения я не стал и выскочил из злополучной квартиры. Через несколько секунд ко мне присоединилась и Сирена.

– Бабулька, значит? – ухмыльнулась она, – Видать, пьет свежевыжатый сок из молодильных яблок твоя старушенция. Жаль, не успела рецепт взять.

– Ага. Забродивший… – я вдруг насторожился, – Слушай, а ты не заметила, от той девчонки никакими духами не пахло?

– Вроде нет… перегаром да сигаретами ментоловыми. А что?

– Да так, запах один знакомый. Мелькнуло, когда ты за мной следом выскочила, и пропал.