Смех и смертный грех - Дарья Калинина

Но господин Беся обладал счастливой способностью не слышать вещей, которые ему не нравились или просто были не по вкусу.

Он невозмутимо продолжал рассказ:

— Мой человек осмотрел все пространство каюты Николо, пока тот дрых, но короны так и не нашел.

— Но если вы считали, что корона по-прежнему находится у Николо, зачем было его усыплять? — перебила Леся.

— Затем, что я решил: пусть корона пока побудет у моего человека.

— Значит, этому Бобру вы доверяли, а Николо нет? — усмехнулась Леся. — Странно доверять уголовнику, но не верить честному человеку, всего лишь попавшему в трудную жизненную ситуацию.

— Хорошо, скажу всю правду. Мой человек подслушал, как Николо ведет переговоры об оценке короны. Мне категорически не понравилось, что парень собирается впутать в дело кого-то еще.

— Это правда? — повернулась Леся к Николо.

— Ну… да. В общем, да. Но я всего лишь хотел оценить корону. Узнать, правда ли, что она настоящая, прежде чем отдавать ее старухе.

— Ясно, — произнесла Леся и, повернувшись теперь уже к Бесе, сказала: — Что же, тогда я где-то могу вас понять.

— Так вот, — продолжил Беся. — Как я уже говорил, короны в каюте не оказалось. Я был в панике. Хорошо, что Бобр случайно увидел корону на какой-то девице, которая перемещалась из ресторана в ночной бар, где полным ходом шла дискотека. Он разузнал, кто эта девица и окружающая ее молодежь, узнал, что это невеста и ее гости, и на следующий день во время остановки, когда на теплоходе оставалось мало народу, сумел влезть в каюту к невесте, где и достал наконец драгоценность из ее шкафа.

Да, Леся в отличие от Николо не таскала корону с собой, спокойно оставила ее в шкафу в своей каюте, даже не подозревая о ее ценности. Похоже, в этой истории все беды произошли оттого, что кто-то что-то не договорил, а кто-то так и вовсе что-то приврал.

— А каким образом ваш человек проник в нашу каюту? — поинтересовался Эдик, которому именно этот факт казался наиболее значимым.

— Проник… Хм… Полагаю, он сумел найти взаимопонимание с кем-то из членов экипажа. Для этого ему была выделена специальная сумма.

Небось человек Беси сумел договориться не с одним членом экипажа. Наверняка первым подкупленным им членом команды был тот самый стюард, который принес Николо бутылку шампанского. То-то парень был таким бледным, когда друзья начали ломиться в каюту к Николо. И позеленел не хуже самого Николо, когда обнаружил в каюте почти мертвое тело. Смекнул, что с шампанским было что-то не то, и если всплывет его участие в этой истории, то ему не поздоровится.

— Мой человек имеет опыт в такого рода делах, — разглагольствовал Беся. — Так что я не сомневался — он не подведет. Не понимаю, почему Николо стало так плохо.

— Врачи сказали, что у меня было пищевое отравление. Перед теплоходом я поел в уличном кафе. Видимо, там я и отравился.

— А та дрянь, которой напоил Николо ваш человек, усугубила состояние больного.

— Так я и думал, что произошло недоразумение, — с удовлетворением произнес Беся. — Но потом, когда корона была уже в руках у моего человека, началась сущая чехарда. Старуху убили. На судне появилась полиция. Мой человек запаниковал. По определенным причинам он не очень любит попадать в поле зрения полиции.

Ну, еще бы! С таким-то количеством судимостей — и любить полицию! Ха-ха!

В этот момент Лесе захотелось рассказать о том, что она слышала, как этот преступный тип трезвонил самому Бесе и допытывался, как ему быть, но потом она передумала. Если она скажет, что слышала, как Беся велел своему человеку запрятать корону под елью, которая находится за камнем возле одного из монастырских скитов на Валааме, и что этот человек избавился от опасной короны во время экскурсии по острову, а потом корона куда-то денется, то с кого будет спрос? Не с нее ли? Попробуй потом, объясни этому Бесе, что корону никто из их компании не брал.

Вон они и Николо едва не убили, хотя и клянутся теперь, что смерти его не хотели, а желали лишь обыскать его каюту. Но кто в такое поверит? Каюту можно было обыскать и просто в отсутствие Николо.

И Леся не удержалась, спросила:

— Зачем же этому вашему Бобру понадобилось усыплять Николо? Он мог влезть в его каюту и на остановке!

— Так ведь Николо всюду таскал корону с собой в сумке! Тут было одно из двух — открытое нападение или элегантная кража. Второе мне показалось более деликатным. В конце концов, я не хотел причинить вред Николо.

— Правда? — радостно пискнул Николо.

— Конечно, — подтвердил господин Беся. — Ты же ни в чем не виноват. Конечно, я был уверен, что все отлично срежиссировал, что ты будешь моей послушной марионеткой и сделаешь все так, как я спрогнозировал. Но видно, режиссер — это не моя стезя. Ты поступил совсем не так, как я ожидал. Моя вина, надо было сразу же объяснить тебе твою задачу.

— Вот именно, — снова пискнул Николо. — Рад, что вы это понимаете.

— Но даже когда ты начал чудить, я был раздосадован, но не собирался причинять тебе вред. Тот тип должен был усыпить тебя и изъять корону. Утром бы ты проснулся и понял, что обеднел на сто рублей, вот и все. Я же не знал, что этот остолоп сыпанет тебе тройную дозу. Рука у него, видите ли, дрогнула! Да еще пищевое отравление, которое усугубило дело. Одним словом… Прости меня, парень.

И Беся протянул руку Николо, который тут же ее радостно пожал.

— Ладно, я не сержусь, — произнес он. — Долг мой старухе списан. Сам я остался жив. Все хорошо, что хорошо кончается.

Николо произнес эту фразу, а друзья задумались. Кончается ли? Ведь если убийство Надежды Сергеевны — это не дело рук Беси и его компаньона, то кто же тогда прикончил старуху?

Этот вопрос был основным, но ответа на него по-прежнему не было.

— Это не мог быть ваш громила — Бобр?

— Ему-то зачем?

— Затем, что вы ему так велели.

— Бобр на мокрое дело не пойдет, — решительно запротестовал Беся. — Он по убийствам не специалист. И потом, я же вам уже объяснял: я — порядочный человек.

Понятие порядочности у господина Беси было сильно размыто. Но убийство, видимо, и впрямь было не из его арсенала. Его громиле убивать Надежду Сергеевну без приказа хозяина также было не с руки. Ну а Сергей объяснил, в чем заключалась его месть.

— Единственное, что тяготит мою совесть и в чем я хочу признаться вам, так это то, как убийство совпало по времени с моим знакомством с сестрой.

— С сестрой? — воскликнул Лисица. — С Ларисой?

— Да, с ней.

— Вы признались Ларисе, кто вы такой?

— Да. Мне захотелось познакомиться с той, с которой мы провели в утробе матери целых девять месяцев. Увы, когда я познакомился с ней, то сразу понял, что влияние мачехи оказалось на сестру слишком сильным. То ли сама Лариса по натуре человек слишком мягкий, чтобы противостоять такому чудовищному давлению, то ли в ее характере изначально были схожие со старшей сестрой моменты, но мне она показалась совсем чужой.