Злой рыцарь - Трейси Лоррейн

Да, это то, чего я хочу. Я хочу, чтобы он видел, как его мир рушится у его ног. Я хочу посмотреть, как он попробует на вкус то, через что он заставил пройти мою семью.

«Тебе придется подождать и выяснить, Чертовка. Что было бы забавного в том, чтобы рассказать тебе, а?» Она снова рычит, но это сопровождается дрожью, когда я провожу кончиком пистолета по ее соску. «Что я могу тебе сказать? Это будет очень весело… для меня».

Она смотрит на меня мгновение, в ее глазах мелькают мысли, планы побега, которые, как мы оба знаем, провалятся. Прямо сейчас я здесь главный.

«Пошел ты», — выплевывает она.

«Знаешь, это действительно чертовски хорошая идея, принцесса».

Она вызывающе вздергивает подбородок, отрывая свои глаза от моих, уставившись в другой конец комнаты, как будто ей все равно.

Ложь, полная гребаная ложь. Я могу читать по ее телу лучше, чем она думает, и она хочет меня больше, чем когда-либо призналась бы прямо сейчас.

Потянувшись к своему поясу, я освобождаю его.

«Себ», — предупреждает она. Легкая дрожь в ее голосе заставляет мое злое сердце петь, когда я обматываю кожу вокруг ее запястий, а затем прикрепляю их к металлической спинке кровати, дергая, чтобы убедиться, что я связал ее достаточно туго.

«Вот. Теперь ты полностью в моей власти. Что мне с тобой делать?»

«Я собираюсь, блядь, убить тебя». Подъем и опускание ее груди усиливается, ее дыхание вырывается короткими, резкими вздохами, когда ее прищуренные глаза удерживают мои.

«О, да? Удачи тебе с этим без использования твоих рук.»

Ее бедра дергаются, но я слишком тяжелый, чтобы она могла куда-нибудь дотянуться.

«Осторожно, или ты обнаружишь, что твои лодыжки тоже связаны. Тогда ты действительно будешь бессильна. Это то, чего ты хочешь?»

«АРГХ», — кричит она достаточно громко, чтобы разнести по всему дому, и я паникую. Я понятия не имею, есть ли здесь кто-нибудь, но если они есть, мне действительно не нужно, чтобы они спешили ее спасать.

Зажав ей рот рукой, я оборвал ее крики.

«Если ты хочешь, чтобы кто-то присоединился к вечеринке, Чертовка, тебе следовало просто сказать. Теперь я могу позвонить своим братьям. Ты же знаешь, что они будут готовы к этому».

«Пошел ты», — кричит она в мою ладонь.

Удерживая его на месте, я скольжу вниз по ее телу, поднимая ее пистолет обратно и скользя им вниз по упругой коже ее живота, пока не могу провести им по краю ее трусиков.

«Это будет идеальным дополнением к моей коллекции», — размышляю я, прежде чем снова посмотреть на нее.

Кладя ее пистолет на прикроватный столик, я отпускаю ее рот, чтобы освободить обе свои руки. Она ничего не говорит, но я не дурак. Я знаю, что это не потому, что я предостерегал ее от этого.

Я обхватываю пальцами бретельки ее майки и тяну, пока звук рвущейся ткани не заполняет комнату, и он не спадает с ее тела.

«Лучше», — бормочу я, двигаясь вниз, чтобы добраться до ее трусиков.

Как только они снимаются, я засовываю их в задний карман.

«Интересно, сколько их у меня будет, прежде чем я, наконец, сломаю тебя, Чертовка».

«Этого не произойдет. Я не какая-нибудь слабая девица, попавшая в беду. Я не буду пресмыкаться перед тобой. Сначала тебе придется убить меня.»

«О, это, конечно, можно устроить. Но тогда мы бы пропустили все это веселье».

Обхватив рукой ее бедра, я раздвигаю ее ноги шире, устраиваясь между ними.

Она сопротивляется, но недостаточно, чтобы остановить меня, и в ту секунду, когда я выпускаю струю воздуха на ее набухшую пизду, она немедленно останавливается, отдаваясь тому, чего хочет больше всего.

Ее тело вздрагивает, когда я делаю это снова, только на этот раз ближе, и ее полные ненависти глаза впиваются в мою макушку.

Поднимая глаза вверх по ее телу, я ловлю их своими и ухмыляюсь.

Она хочет снова потребовать, чтобы я ушел, я вижу это по ее сурово сжатым губам, но легкая хмурость, пронизывающая ее брови, указывает на ее внутреннее смятение.

«От тебя пахнет грехом и действительно чертовски плохими решениями, Чертовка».

«Тогда выходи так же быстро, как и вошел», — выдавливает она, хотя грубость в ее голосе говорит мне, что она хочет совершенно противоположного.

«Ты бы только мучила себя, и ты это знаешь».

«Ты мне не нужен. Помнишь тот вибратор, о котором я упоминала? Он полностью заряжен и готов к работе».

Смех срывается с моих губ, и морщинка между ее бровями становится глубже. «Забавно, что ты думаешь, что я позволю этому случиться».

«Ты не контролируешь меня, Себ. Я могу делать то, что хочу. Это мое тело. И мое удовольствие.»

«Больше нет. Это мое. Все это.»

Раздвигая ее шире, я припадаю губами к ее влагалищу, прежде чем она успевает огрызнуться в ответ.

Я облизываю ее по всей длине, прежде чем взять в рот ее клитор и покусывать его, пока она больше не может сдерживать свой язык и не визжит от удовольствия.

«Ненавижу тебя, Себастьян».

Я посмеиваюсь над ней, и она стонет, ее бедра прижимаются к моему лицу, пытаясь получить именно то, что ей нужно.

Опуская свой язык ниже, я проталкиваю его внутрь нее, смакуя ее соки и позволяя ее вкусу взорваться у меня во рту.

Да. Одержимый даже близко не подходит к тому, что это такое.

Обхватив руками ее бедра, я удерживаю ее неподвижно, продолжая работать с ней, подпитывая свою зависимость, пока она стонет и вскрикивает надо мной.

Я наблюдаю за всем этим, мой член невероятно тверд от потребности погрузиться глубоко в нее.

«О, черт, пожалуйста», — умоляет она, когда я немного отстраняюсь, как раз перед тем, как она собирается упасть. «Себ».

Я смеюсь, проводя губами по заживающей коже на ее бедре, на которой написано мое имя.

Черт возьми, да.

Я даю ей пять секунд, чтобы спуститься с надвигающегося пика, прежде чем начну снова.

Я не готов к тому, что она кончит. Когда она это сделает, я буду так глубоко внутри нее, что она сможет чувствовать это до этого времени на следующей неделе.

«О Боже мой», — всхлипывает она, дергая за свои путы, когда я снова обнимаю ее. «С-Себ».

Мое тело горит, кожа покрыта потом, пока он продолжает вести меня к грани безумия.

Это был сон. Просто сон. Я была уверена в этом.

Пока это действительно, блядь, не случилось.

У меня кружится голова, когда я снова мчусь к своему освобождению, хотя я уже знаю, что он не даст мне кончить. Садистская пизда.