Один к трем - chromewitch

— Тогда лично мне предельно ясно, что ты должен сделать, — наконец, сказала Флешка знакомым ровным голосом.

Джей помнил, как в номере Клакера она с ужасом смотрела на Экса, не в силах согласиться с убийством близкого, дышащего совсем рядом человека, пусть человек этот и конченая мразь, пытавшаяся их застрелить минуту назад. Помнил, как меняла собственную память, чтобы не реагировать слишком нервно на убийцу прямо рядом с собой. Помнил, как спокойно вела себя позже, под собственными настройками... Теперь в ее поведении не читалось искусственного воздействия — только природная решительность.

— Ты должен убить ее. Просто. Убить. Уничтожить. Айну. Твою сестру и не сестру. Подругу, может, любовь, мне плевать на то, какие отношения вас связывали в «Пандоре». Одно дело вляпаться в заговоры корпораций по собственной дурости, и совсем другое — в качестве прицепа к какому-то сраному наемнику с мутной историей.

«Неужели, пока меня не было, вы с Китти объединились в одну сеть?» — хотел спросить Джей, но дурацкая шутка застряла у него в горле.

Возможно.

Возможно, они все уже смешались настолько, что никто не разберет, где заканчивается один человек и начинается другой.

«Мне всегда она нравилась, — сказал Червь. — Возможно, даже больше, чем ты. Стремление к независимости — это лучшая черта, свойственная как людям, так и программам вроде меня. Я бы предположил, что она неразделима с ростом интеллекта».

— Так как это касается не только тебя, Джей, то ты просто не имеешь, не имеешь права включать любые свои чувства и эмоции по отношению к этой твари.

— Я и не собирался.

Он слегка покривил душой. Джей не мог не понимать, чем закончится его встреча с «сестрой», но все же где-то в глубине сердца надеялся, что в Айне еще есть что-то от женщины, которая шутила с ним над «Пандорой», чистила его мозги и обсуждала последние новинки «Тэцуо». Что с ней делать, впрочем, с этой женщиной, он так и не представлял.

— Я понимаю, Флешка. Я все понимаю. И я убью ее. Дайте мне немного времени, чтобы придумать способ.

Керо и Королева давно потеряли нить их разговора, но теперь немного оживились. Впрочем, быстрее них заговорил Китти.

— Ну... — Он по-прежнему мало напоминал себя старого, если бы только не идиотский образ. — Я пока вижу только один способ. Аппелирование к этим самым чувствам и эмоциями. Имею в виду, она очевидно хочет встретиться с тобой, и если что-то в ней еще осталось человеческого, то встреча пройдет лично.

Самый простой способ, Червь наверняка его поддержит. Просто встретиться, просто убить. Можно относиться к этому как к очередному заказу. Джей криво ухмыльнулся. Хотелось бы, чтобы и Флешка сказала что-то насчет плана, но ее привычная рассудительность, видимо, осталась где-то в дальних секторах мозга-хранилища — девушка по-прежнему могла лишь смотреть на Джея тяжелым взглядом.

— Вы действительно собираетесь воевать с Домом Воробья... — потрясенно прошептала Королева за спиной Джея.

Червь немедленно откликнулся на ее шепот:

— Я объяснял вам. Дом Воробья стоит за катастрофой в Ханэде.

«Отлично справился с промыванием мозгов малолетних гангстеров? И что, чувство патриотизма и стремление к супергеройству таки взыграло?» — подумал Джей.

«Нет. — Червь как всегда был спокоен. — Но они хотят быть частью чего-то большего. Все хотят. И помощь героическим взломщикам — вклад в общее дело, гораздо более ощутимый, чем, например, включение в общую игру с поисками сигналов на глубине океана... К тому же, дед нашей Королевы был большим фанатом настоящего „Дома Воробья“, а Королева его очень любила».

Иными словами, пока Джей был в отключке, Червь быстро вытащил из ребят все, что могло ему помочь, и успешно завербовал новых союзников.

«Ты... немного сволочь. Уже начинаешь склоняться к методам Айны, с ее играми на высоких стремлениях. А ведь с Сиреной ты знаком только по моей жизни и воспоминаниям».

«Я всего лишь стараюсь быть эффективным. К тому же, я вовсе не собираюсь их использовать».

— Ох, да, — от избытка яда Джей произнес это вслух, — ты собираешься использовать только меня. Спасибо. В любом случае, — он поднялся, — да, да и да, я согласен. Я встречусь с ней. Всегда собирался. Отправлюсь прямо сейчас, пожалуй.

— Джей, не горячись, — Червь и Китти сказали это одновременно, и это стало последней каплей.

Подумав пару секунд, Джей попросту обрубил звонок. Дальнейшее могут слышать Керо и Королева — все равно не поймут ничего до конца — а вот друзей лучше оставить без лишних параноидальных мыслей.

— Очень гладко, Червь, очень, — сказал Джей, подходя к планшету.

Можно было общаться мысленно, но речь и движения дарили ощущение разрозненности — того, что Джей и Червь все-таки не одно целое. Как будто он, Джей, стоит здесь, в реальности, а Червь остается по ту сторону экрана.

— Насколько самостоятельны другие твои части? Твои гребаные личинки, пробурившие в мозгах Флешки и Китти свои ходы? Ведь они, отлично знакомые мне ребята, говорят именно то, что нужно тебе. И если в распсиховавшуюся Флешку я еще могу поверить — все-таки тот случай оставил ей ментальную травму! — то Китти остается злобным придурком даже в самых гнилых ситуациях. А тут — надо же, он начал меня успокаивать!.. Он! Меня! Кретина!

Джей фыркнул и неожиданно даже для себя признался:

— Еще немного, и я начну скучать по нашему фрику.

Последняя фраза слегка смазала градус его пламенной речи, но Червь не стал цепляться за внезапную реплику. Его лицо на экране планшета оставалось серьезным и внимательным.

«Мы разделены и лишены связи друг с другом, — ответил он, в отличие от Джея, не решившись говорить вслух в присутствии чужаков. — Но не моя вина, что даже по отдельности мы приходим к одному и тому же стремлению. Как я говорил, несмотря на свое положение, я остаюсь цельным».

Его образ пошевелил рукой, за ней протянулся легкий призрачный след, по-змеиному свился кольцами вокруг его предплечья.

«Я бы с радостью вернул себе оставшиеся доли и лишил тебя этой тревоги за чужой рассудок, но на моем нынешнем уровне развития это представляет слишком серьезный риск для твоей жизни».

— Не прикидывайся ангелом.

«А ты не строй из себя простака. — Серьезное выражение лица немедленно сменилось ухмылкой. — Ты догадался о моем влиянии еще в самолете. И сам сказал им об этом».

Когда