Мой верный страж - Лиза Клейпас

Кеннон окинул Гранта задумчивым взглядом:

— Послушайте, Морган… Я не так уж бесстрастен по натуре, что бы вы там ни думали. Если бы женщина, которую я люблю, подверглась жестокому нападению, я поступил бы так же, а то и хуже. Мы все совершаем ошибки, о которых приходится сожалеть. Я сам далеко не безгрешен. И не жду от вас большего, чем от самого себя.

Грант внезапно усмехнулся, испытывая облегчение, что судья не счел его действия непростительными:

— Тогда все в порядке. Я согласен. Немного респектабельности мне не помешает. Чертовски надоело целыми днями гоняться за ворами и головорезами. К тому же, если повезет, я скоро обзаведусь семьей, о которой надо заботиться.

— А-а, значит, вы намерены жениться на мисс Дивейн.

Представив себе Викторию, Грант почувствовал, что на его лице появилась улыбка… теплая и простодушная…

— Всю жизнь я считал, что брак — это петля на шее, — сказал он. — Клялся, что ничего подобного со мной не случится. А теперь мне кажется, что это не так уж плохо. — За легкой бравадой таилась внезапная тоска… Он нуждался в Виктории. Без нее его жизнь не будет полной. Грант вдруг ощутил острую потребность отправиться домой и убедить ее принять его предложение.

Он мог поклясться, что Кеннон едва заметно улыбнулся его последнему замечанию.

— Это совсем не плохо, — заверил его судья. — А с надежной женщиной брак может быть… — Кеннон запнулся, подыскивая нужное слово с таким видом, словно погрузился в сладкие, давно забытые воспоминания. Грант никогда не видел в его серых глазах такого теплого выражения. — Желаю удачи, Морган, — сказал он после непродолжительного молчания.

* * *

Большую часть дня Виктория провела в саду за домом. Погода стояла прохладная, влажный ветерок гнал по небу низкие тучи. Она читала, расположившись за каменным столом, бродила по аллеям, окаймленным кустами сирени, жасмина и жимолости. Ухоженный сад окружали увитые плющом кирпичные стены и высокие тополя. Вдоль дорожек тянулись пышные клумбы цветущих и плодоносящих растений, наполнявших воздух благоуханием.

Казалось, что город находится в сотне миль от этого мирного уголка. Невозможно было не чувствовать себя счастливой в таком прелестном месте.

Тем не менее Виктория ощущала растущую потребность вернуться в Уайт-Роуз-коттедж. Она хотела увидеть сестру в убедиться, что с Вивьен все в порядке. И самое главное — ей не терпелось оказаться в знакомом окружении, чтобы в родных стенах обрести себя. Хотя память ее полностью восстановилась, она чувствовала, что не успокоится, пока не проведет несколько дней дома. Присев за каменный стол, она опустила голову на скрещенные руки.

— Что ты здесь делаешь?

Знакомый голос проник в круговерть ее мыслей. Виктория подняла глаза и улыбнулась при виде Гранта. Он уселся напротив нее и взял ее руку в свою. Другой рукой он коснулся ее прохладной щеки, обведя большим пальцем тени под глазами.

— Тебе следовало вздремнуть, — промолвил он. — Нам придется съездить на Боу-стрит во второй половине дня для дачи показаний. Хотелось бы, чтобы ты хорошо отдохнула.

Виктория склонила голову, прильнув щекой к его ладони:

— Я не могу заснуть. Все время думаю.

— О чем, любовь моя?

— Хочу повидаться с сестрой. Хочу съездить в Форест-Кросс и выспаться в своей постели.

Грант снял сюртук и набросил его ей на плечи. Плотное сукно на шелковой подкладке еще хранило его тепло и запах, и Виктория тесно запахнулась в него.

— Я отвезу тебя туда сразу же после того, как мы разделаемся с показаниями. Мы пробудем там столько, сколько захочешь.

— Спасибо, но… лучше мне поехать одной. Я хочу о многом подумать, а в твоем присутствии у меня ничего не получится.

Грант молчал, борясь со вспышкой раздражения. Когда он снова заговорил, голос его звучал тихо и холодно:

— О чем, собственно, ты собираешься думать?

Виктория пожала плечами:

— О себе… о моем прошлом… будущем.

— Ты имеешь в виду свое будущее со мной, — уточнил он.

— Я хочу поехать домой и поразмыслить обо всем, что случилось. Моя жизнь слишком быстро изменилась, ты не находишь?

Грант разочарованно вздохнул. Потянувшись к Виктории, он усадил ее к себе на колени и скользнул рукой под наброшенный на нее сюртук. Тепло его ладони, проникнув через платье, согрело ее грудь.

— Понимаю, — неохотно произнес он. — Но мне не нравится, что ты собираешься путешествовать одна и останешься в Форест-Кроссе без моей защиты.

Она ласково улыбнулась:

— Грант… до того как мы встретились, я довольно долго была самостоятельной.

— Пора это изменить, — буркнул он.

— Позволь мне одной поехать в Форест-Кросс, — уговаривала Виктория, хотя они оба понимали, что она не нуждается в разрешении.

Гранта парализовал страх, что, если он выпустит ее из виду, она вообще раздумает выходить за него замуж. В конце концов, он не в состоянии предложить ей тихую сельскую жизнь, к которой она привыкла. Он не джентльмен. Она видела достаточно свидетельств его грубоватой натуры и бешеного нрава, видела его многочисленные недостатки. Он относится к тому типу мужчин, которых она презирала и побаивалась в своей прежней тепличной жизни.

— Хорошо, — с трудом выговорил он. — Я отправлю тебя в Форест-Кросс после дачи показаний. Ты поедешь в моей карете с моим кучером и лакеем. Я приеду за тобой через неделю.

— Неделю? Но этого недостаточно… — Виктория умолкла на середине фразы, понимая, что с таким же успехом могла бы разговаривать с глухим, и кисло улыбнулась. — Ладно.

Новая мысль пришла Гранту в голову, и он нахмурился.

— Ты ведь не собираешься встречаться с бывшими поклонниками в Форест-Кроссе?

В ее глазах сверкнула озорная усмешка.

— Нет, мистер Морган. Деревенские парни за мной не ухаживали.

— Неужели? Да что с ними со всеми такое, прости Господи?

— Я не принимала их авансы, — заявила Виктория, удобнее устраиваясь у него на коленях. — Все мое время поглощали заботы об отце, чтение и… — Она нежно склонила голову ему на плечо. — Наверное, я ждала тебя, — сказала она и почувствовала, как сжалось кольцо его рук.

Велев кучеру остановиться в конце грунтовой дороги, Виктория вышла из кареты и пешком дошла до Уайт-Роуз-коттеджа. Успокоенная знакомым видом, она жадно вглядывалась в мирный пейзаж. За время отсутствия ее маленький мирок пришел в запустение. Розовые кусты нуждались в подрезке, клумбы армерии, ноготков и душистого горошка заросли сорняками. И все же это был ее дом. Виктория ускорила шаги и приблизилась к арочному входу с таким чувством, словно отсутствовала целый год, а не месяц.