Охота на оборотня - Евгений Сартинов

— Что толку подбивать, если потом снова будут трупы?

Он перевел разговор на другую тему:

— Кто там на тебя на рынке-то наехал? Братва?

— Да нет, санэпидемстанция придирается! Озверели совсем, третья проверка за месяц! Денег им, что ли, совсем не платят? На одних взятках живут.

— Ну, а ты не мусори. — Слово это понравилось Юрию своей двусмысленностью, и он разом решил отыграться на Сычеве за все его плоские шуточки. — Валяешь поди мясо в грязи, а потом продаешь его честным гражданам. Ну, признавайся, мусор? — И он ткнул эксперта кулаком в плечо.

— От мусора слышу, — беззлобно огрызнулся, прикрываясь, Сычев. Потом сам ткнул Юрку в бок, тот ответил, и до самого управления машина ходила ходуном от этой детской драки.

Ашот Айвазян проснулся очень рано, еще не было шести. Приподнявшись, он осмотрелся по сторонам, на соседней подушке увидел голову спящей женщины и поморщился. Нет, Анна Тимофеевна Верстакова сейчас была очень хороша, какой только может быть женщина после бурной ночи любви — расслабленной и счастливой.

Она даже спала с улыбкой на губах, просто Ашот сразу вспомнил все связанные с ней проблемы, от этого и морщился. Осторожно поднявшись, он на цыпочках вышел из спальни и начал искать одежду. В горле был настоящий сушняк, как следствие неистовой любви и пьянки. Хлебнув из бутылки теплого, без газа шампанского, он чуть было не выплюнул его и еле успел зажать рот рукой. Будить хозяйку не входило в его планы. Минут через пять он покинул гостеприимный дом Анны Тимофеевны с твердой уверенностью, что ни этот дом, ни его хозяйку никогда в жизни больше не увидит.

"Надо рвать когти, — думал он по дороге в Кривов. — Нет фарта и здесь! И зачем я ввязался в это дело, да еще и в киллеры подался? Прав был папа, когда говорил: «Ашот, умная у тебя голова, да дураку досталась».

На подъезде к городу он для себя все решил: «Сейчас домой, забираю все деньги и рву как можно дальше отсюда. Надо было делать это вчера, баран, а ты не мог оторваться от этой старой стервы! — выругал он себя. — Хотя трахается она сумасшедше! А какой минет!»

Это воспоминание его невольно возбудило. Еле справившись с нахлынувшей похотью, Ашот начал планировать свою будущую жизнь: «Попробовать судьбу в Хохляндии? А может, податься в Белоруссию? Только что там делать, картошкой торговать? Так ты скоро до Антарктиды дойдешь, Ашот Айвазян. Кого там трахать будешь, пингвинок?»

Оставив машину перед подъездом, он бегом поднялся к себе на третий этаж, быстро сложил в чемодан самое необходимое, деньги и документы, с сожалением осмотрел трехкомнатную квартиру, купленную всего две недели назад.

«По-хорошему надо бы продать и ее, и оба ларька. Столько денег бросаю, столько денег! А сколько их вообще прошло через мои руки за эти годы? Если бы они все остались у меня, я бы был богаче Березовского!»

С этой печальной мыслью он вышел на лестничную клетку, а дальше уже сожалеть пришлось совсем о другом. Мощный удар в живот заставил его согнуться, а второй удар по шее лишил сознания.

— Подняли, понесли, — негромко скомандовал могучий «автор» ударов двум своим таким же дюжим спутникам, и те, подхватив безжизненное тело армянина под руки, поволокли его вниз. Сзади с чемоданом Ашота шествовал Мастеров. Внизу их ждал «лэнд крузер». Погрузив на заднее сиденье так и не пришедшего в себя Айвазяна, компания отбыла в неизвестном направлении.

* * *

Колодников был не в духе. Во-первых, сегодня воскресенье, а он на работе, во-вторых, после вчерашнего горло перехватила постоянная, жуткая жажда, перебороть которую Андрей мог только двумя способами: либо пережить как болезнь примерно до обеда, либо лечить «подобное подобным», то есть водкой. Он еще рассуждал о том, какой метод выбрать, но тут в его кабинет вошел Паша Зудов. По его сияющему лицу Андрей понял, что тот раскопал что-то очень интересное.

— Ну, что нарыл, Павло? — особенно хрипловатым в это утро голосом спросил Андрей. — Давай-давай, удивляй.

— А ты откуда знаешь, что я что-то раскопал? — удивился Павел.

— Паша! — рассмеялся Колодников. — Мы сколько лет вместе работаем? Лет семь? Я тебя уже насквозь вижу!

— Ну ладно, раз так. Ты прямо как моя жена, от той ничего не скроешь, и тебя ничем не удивишь. Тогда слушай, всевидящий!

Он выложил из папки какие-то бумаги.

— Вчера мы весь день с главбухом Иванова разбирали бумаги. Петрович его в свои тайные дела и планы не сильно посвящал. Но, судя по документам, за это лето доход Петровича упал по сравнению с прошлым годом чуть ли не в два раза.

Мы начали смотреть почему. Оказалось, что основной свой капитал Иванов качал не из ресторана и даже не из рынков, как все думали, а из школ и детских садов. Он уже лет шесть стабильно снабжал продуктами чуть ли не все школы и детские сады города. Кроме того, тут еще «Дом ребенка», приют и прочие точки соцпомощи. Но!

Летом школы не работают, зато работают пионерские лагеря. Раньше их тоже снабжал Иванов. Но в этом году он проиграл тендер на поставку продовольствия некоему Ашоту Айвазяну. Смотри, вот такая интересная бумажка.

Он протянул Колодникову листок с какой-то таблицей, а сам, зайдя сзади, начал пояснять:

— Это те цены, которые наши бизнесмены выставляют на тендер. Вот смотри.

Например, Иванов предлагал пшено по цене пять рублей восемьдесят копеек, а Айвазян по три рубля…

— Сколько?! — удивился Андрей.

— Три рубля, — подтвердил Павел, — Сахар — девять рублей, хотя даже на оптовых базах он стоит одиннадцать рублей. Мука по шесть рублей, макароны по шесть, ну и так по всем позициям.

— Он что, воровал, что ли? — спросил Колодников. — Таких цен не может быть.

— Да нет. Эта бумажка блеф. Я съездил в администрацию к Верстаковой и, пока хозяйки не было, выбил из напарницы Анны Тимофеевны действительные цены, те, по которым Айвазян поставлял им продукты. На самом деле пшено обошлось казне по цене шесть рублей ровно, сахар по тринадцать, мука по восемь, макароны по двенадцать. Обрати особенно внимание вот на это. Мы с бухгалтером долго смеялись. Мороженое — одна порция сто грамм сорок два рубля.

— Ого! — воскликнул Колодников. — Мы с дочкой в аквапарке были, там и то дешевле получалось!

— Особенно этот Ашот хорошо нажился на кофе и чае. Они собирались поить детей кофейным напитком по цене восемь девяносто, а, судя по документам, поили отборным «Нескафе» по пятьдесят рублей банка.

— Детей, по-моему, вообще нельзя поить кофе, — наморщился, припоминая, Андрей.

— Зато есть возможность списать на это дело кучу денег. Но это все цветочки. Главное не это. В условиях тендера был такой пункт, вот он: «Какое время вы не будете повышать цены на продукты?» Айвазян поставил месяц. На самом деле он поднял цены на следующий день после получения документов на поставку.