Нужен муж! Срочно! - Наталья Жарова

— Бастиан, — позвала я. — ты обещал поведать все подробности о Валесии.

— Обещал. — Супруг опустился в соседнее кресло, но, видимо решил, что находится слишком далеко, и пересел на подлокотник моего. — Но не сейчас. Подождешь еще немного? Я связан магической клятвой, поэтому некоторые вещи просто не смогу рассказать, хоть и очень хотел бы.

Я нахмурилась:

— А когда?

— Думаю, завтра к вечеру. Клятва давалась конкретному человеку, и только он может ее снять.

— И этот человек не из АрМонта? — спросила я.

— Нет, — Бастиан покачал головой, — не местный.

— Кто-то из Берии? Неужели сам шах? Больше, кажется, гостей нам ждать неоткуда.

Супруг улыбнулся.

— Ты меня переоцениваешь. Нет, конечно, это не шах, — ответил он. — Тебя очень волнует история Валесии?

— А сам как думаешь? — Я встала и подошла к кровати, на которой, вольготно развалившись, посапывал дракоша. Краснокрылый питомец что-то урчал во сне и крепко обнимал подушку передними лапками. — Ты за это время перестал быть чужим, — призналась я, оборачиваясь к Бастиану. — Мне казалось, я тебя узнала, изучила, поняла. А на деле… Продажа собственной невесты, девушки, которая должна была стать женой, это… это подло. Таким признанием ты рисковал перечеркнуть все то хорошее, что могло бы появиться между нами.

— А оно могло появиться? — Бастиан поднялся и подошел ближе.

— Могло, — не стала скрывать я. — Но сейчас уже не уверена. Одна часть меня хочет тебе верить, а вторая боится этого доверия.

Мужчина нахмурился.

— Я никогда не причиню тебе вреда.

— Знаю, брачные обеты не позволят.

— К Вайду обеты! Это не обеты, а я сам! Я сам никогда не причиню тебе вреда! Даже если бы не было никаких обетов, неужели думаешь… — Он замер. — Камелия, ты и вправду думаешь, что я мог бы просто так продать тебя в гарем берийцам?

Его глаза потемнели, рождая в синей радужке темные, мрачные всполохи.

— Нет, — нервно повела я плечом. — Конечно нет, не думаю. Если бы ты хотел меня продать, то продал бы давно, и никакие обеты не помогли бы.

— Рад, что ты это понимаешь, — тихо произнес Бастиан.

В глазах отца и всего АрМонта мы были мужем и женой, поэтому, несмотря на некоторые разногласия, спать приходилось в одной комнате. И если раньше супруг пытался отвоевать удобную кровать себе, то сейчас безропотно устраивался на диване, лишь иногда бросая косые взгляды на Пакость. Дракоша не слишком обрадовался, увидев вернувшегося мужа любимой хозяйки, но молчал, позволяя себе незначительные проказы.

— Вы обещали помириться, — сурово напомнила я, когда Пакость попытался стащить подушку Бастиана, а тот в ответ спеленал питомца собственной рубахой. — Оба обещали!

Пакость глухо фыркнул, а Бастиан безмолвно закатил глаза.

— Давайте! — скомандовала я сердито и сложила руки на груди. — Ну?

Бастиан скривил губы, но засунул дракошу под мышку и, накинув на плечи другую рубашку, покинул комнату. Я, как человек ни разу не видевший сговора между человеком и зверенышем, тут же выскользнула следом.

Бастиан быстро спустился по лестнице, пересек зал первого этажа и вышел в сад. На небе уже блестели звезды, дул легкий ветерок, и фигура мужчины с трепыхающимся дракончиком в руках смотрелась весьма комично.

Бастиан остановился возле скамейки и выпустил Пакость на волю. Тот сразу же начал что-то возмущенно верещать.

— Тихо! — попросил Бастиан. — Тихо, перебудишь весь замок. Слушай внимательно, дружочек, нам сейчас ссориться никак нельзя, Камелии это не по нраву, понимаешь? А мы ведь хотим порадовать хозяйку крепкой мужской дружбой?

Пакость настороженно прищурился и выпустил два колечка черного дыма, по одному из каждой ноздри.

— Будем считать это согласием. — Бастиан усмехнулся. — Давай договоримся: ты прекращаешь выживать меня из супружеской спальни, а я, так и быть, промолчу о том, кто таскает любимые печенья княжны.

Дракоша возмущенно фыркнул и попытался что-то прорычать, но, увидев, как скептически дернулась бровь Бастиана, сник.

— Я тебе не враг, малыш. Просто позволь мне спокойно жить рядом с женой, без гадостей с твоей стороны.

— Гррряу!

— С меня блюдце молока раз в день и коробка печенья каждый четверг. Устраивает?

— Грх…

— И уговорю Камелию со временем завести второго дракона… дракониху, чтобы тебе не было скучно.

— Гррррх! — Пакость благосклонно ткнулся лбом в мужское плечо.

— Вот и славно.

Я задумчиво наблюдала за этим своеобразным диалогом и понимала, что Бастиан действительно неплохо управляется с животными. Надо же.

Пакость еще что-то проурчал, взмахнул крыльями и, взлетев, направился прямиком ко мне.

— Гррррх! — рыкнул он гордо, указывая хвостом на Бастиана.

— Помирились, вижу, — кивнула я. — Лети уже, предатель.

Дракончик сделал круг и полетел к окнам моей спальни, а мы так и остались в саду. Но разве теперь подсмотришь, если вредный питомец нечаянно выдал мое месторасположение! Или не нечаянно? Пришлось выходить из укрытия.

— Прекрасный вечер, — сказал Бастиан. — Не находишь?

— Неплохой. — Я обхватила себя руками, ночь обещала быть прохладной.

— Мы с Пакостью уладили конфликт. Проблем больше не будет.

— Знаю, Пакость выглядел довольным.

Бастиан усмехнулся.

— Замерзла? — Он подошел вплотную, осторожно приобнимая. — Возвращаемся?

— Нет, задержимся на пару минут, воздух чудесный.

— Как скажешь.

Мы сели на лавочку.

— Всегда любила гулять в саду, — призналась я, посматривая на супруга. — Тут красиво и свежо. И пахнет цветами.

— И птицы поют, — добавил Бастиан.

— Да, особенно по утрам. Кстати, ночью тут тоже иногда слышны трели. Вот прислушайся. Слышишь?

Мы замолчали. Где-то пела птаха.

— Неужели соловей? — Бастиан удивился.

— Радужный, — кивнула я. — Он такой же, как обычный, только…

— Только разноцветный, — со смехом заключил супруг. — Я знаю, как он выглядит, Камелия. У него очень мягкие перья.

— Правда?

— Правда. — Бастиан помолчал, а потом вдруг предложил: — Хочешь подержать его в руках?

— Хочу! — Я посмотрела на мужчину с любопытством.

— Тогда идем. Найдется кусочек мяса? Радужные соловьи хищники.

— Спрошу у прислуги.

К тому моменту, как я обзавелась кусочком свежей телятины, небо полностью почернело. Бастиан нашелся в самом центре сада, подле дерева, на котором восседала сладкоголосая птаха.