Пес. Боец - Константин Калбазов

Для себя Джеф Первый решил, что с дочерью помирится, чего бы ему это ни стоило, вплоть до того, что во всеуслышание признает свое отцовство. Это, конечно, в значительной мере возвысит барона Гело, а в особенности его сына. Но при этом на севере у Джефа появится весьма мощная опора. Всегда и везде нужно находить плюсы.

Однако когда памфийская армия еще только выступала в поход, обрастая по пути присоединяющимся баронским ополчением, выяснилось, что король Несвижа уже выдвинулся к границе со своей армией, полностью собранной и готовой к броску. Складывалось впечатление, будто Гийом сам все подстроил, чтобы спровоцировать конфликт и иметь возможность начать войну. У западной границы появилось войско Бесфана. В последнее время бароны графства стали куда более ревностно относиться к союзническому долгу, чем несколько лет назад.

В немалой степени этому способствовало то обстоятельство, что после восшествия на престол Гийома Второго его матушка решила вернуться на родину, сменив титул вдовствующей королевы на «графиню Бесфан». Вроде как и понижение, но это как посмотреть. Она встала во главе отдельной автономии, считай союзного государства. Это куда серьезнее, чем практически бесполезный титул, не дающий фактической власти. Бесфан принял графиню с воодушевлением.

В итоге Памфии пришлось отказаться от войны. Правда, свое лицо и король, и его подданные сохранили. По непонятной причине, имея преимущество как во времени, так и в силах, Гийом сам направил в Клеве, столицу Памфии, посланников с предложением провести мирные переговоры и разрешить возникший конфликт. Все закончилось, так и не успев начаться.

Причины и следствие всего произошедшего были просты и в то же время сложны. Прояви барон Гатине меньшую расторопность или бдительность – все могло оказаться куда хуже. Благодаря постоянной слежке за бароном Авене, Жерару стало своевременно известно о получении Георгом вести. Вывод был только один: парень помчится в Памфию вызволять возлюбленную. Он просто не мог поступить иначе – у него куда больше сходства с отцом, чем у того же Гийома. Барон Гатине прекрасно помнил, что послужило первопричиной захвата Хемрода бароном Авене.

Самое паршивое – он знал, что остановить Георга никто не сможет. Разве что матушка. Но тут тоже ничего не получится. Ведь именно она сама в своем безумии и простоте постоянно теребила сына, настаивая на том, чтобы он наконец привез к ней ее «дочку». К тому же Георг не станет заезжать домой и соединится с остальной дружиной уже на территории Памфии. Предугадать же, что последует за этим его поступком, было совсем нетрудно. Сложнее было убедить в этом Гийома, который просто не мог поверить, что барон Авене настолько глуп, что готов пойти на подобный шаг. Ничего не поделаешь, каждый судит по себе. Король прекрасно осознавал свое положение, свой долг перед королевством и никак не мог понять, как барон Авене сможет подставить под удар свое баронство, а главное – людей, которые, поверив в него, потянулись к нему. Насколько было известно королю, дела в баронстве шли настолько хорошо, что его владетелю, просто нет никакого смысла затевать опасные авантюры.

Не так давно из-за барона уже едва не началась война. Собственная выходка дорого стоила барону. Он был вынужден выплатить компенсацию пострадавшим от его руки, и король указал ему на недостойное поведение. Но тогда все выглядело понятным – Авене просто обязан был так поступить, чтобы отвадить жадных соседей от своих владений. Несмотря на свое решение, Гийом хотя и не явно, но полностью одобрял и поддерживал этот поступок. Когда подобное произошло с несвижским бароном, который по надуманным причинам решил нажиться за счет соседа, а вместо этого пострадал сам, король и вовсе признал Георга правым.

Но это была вынужденная мера, единственно возможная. Необходимость показать всем, что он готов жить мирно, пока живут в мире с ним, и карать любого, кто возжелает поднять на него руку. А вот этот поступок… По велению сердца… Нет, это никак не укладывалось в голове короля. Гатине пришлось изрядно потрудиться, дабы убедить Гийома, что Авене не настолько практичен и действительно способен на необдуманные поступки. Как результат – он оказался прав.

Расторопность Жерара помогла избежать войны, которая Несвижу была не нужна. Они могли изрядно потрепать Памфию и даже откусить от нее кое-что, но это пошло бы лишь во вред. Дело в том, что Загрос совершил повторную попытку атаковать Несвиж, и на этот раз куда большими силами. Война была выиграна с относительной легкостью, бои имели место в приграничных областях, так и не успев перекинуться в глубь Несвижа. В этой скоротечной схватке двух государств опять проявился недюжинный талант короля как полководца. Очень многие уже поговаривали о его схожести со славным дедом.

Уже вторая попытка открытого нападения говорила о том, что с мышиной возней в Кармеле покончено. Тревожный звонок. Загросцы наконец привели земли к покорности и теперь вполне серьезно взирают на западного соседа. Памфия, конечно, давний соперник, можно сказать извечный, но сейчас Гийом не мог себе позволить сцепиться с ней. Его куда больше беспокоил загросский Кармель и опасность, исходящая оттуда.

Сопутствовавшие загросцам неудачи можно объяснить противоречиями в самом островном государстве, в результате чего в командование армией вступали не столько настоящие полководцы, сколько удобные в политическом плане лица. Однако бесконечно это продолжаться не могло. Очень скоро совет республики возьмется за ум, и может появиться новый Варен, от которого загросцы слишком поспешили избавиться, потому как боялись все возрастающей популярности полководца.

Загрос вовсе не растерял свои силы и обладал весьма мощной армией, а сами загросцы хотели новых территорий и богатств. В стране наблюдался необычайный всплеск рождаемости, результат победоносной войны и повышения благосостояния. В то же время свободных земель становилось все меньше, так как патриции в стремлении завладеть обширными территориями выживали бедняков с их земель и тем приходилось искать лучшей доли в провинции Кармель. Но и там уже не наблюдалось прежнего простора. Поэтому загросцы всерьез засматривались на запад. Ну не в сторону же Диких земель расширять им свою территорию!

В этой ситуации Несвижу следовало искать любые точки соприкосновения для заключения союза с Памфией, а не затевать войны. Даже при наличии преимущества эта война не могла не подорвать силы несвижской армии.

…Тогда для Георга все закончилось благополучно, и молодые беззаботно зажили в своем баронстве. Гийом хотел было примерно наказать барона и вернуть баронессу в Памфию. Но тут опять непонятным образом повел себя Гатине. Он сумел убедить Гийома простить барона, нажимая на то, что Адель – как раз одна из точек соприкосновения с королевским домом соседа. Да, пока болезненная, но время лечит раны.

Не сказать, что в Авене все проходило безоблачно. Проблем хватало, но это были скорее домашние хлопоты. Возведение укреплений, строительство новых домов, расширение мануфактур… Люди продолжали стекаться в баронство. Все это требовало времени и денежных затрат. А еще добавилась такая головная боль, как разрешение различных споров и участие в судебных тяжбах, чем Георг обязан был заниматься как сюзерен. В его отсутствие эти вопросы приходилось взваливать на себя Адели.