Секретарь старшего принца - Любовь Свадьбина

В грохоте пушек утонул протяжный растерянный рык императора Карита, снова задрожала земля. Я пыталась подхватить ритм поцелуя, но принц Элоранарр остановился, прижался лбом к моему лбу:

– Что ты делаешь?

– Я хочу, чтобы вы остались здесь, пожалуйста, – я вновь прижалась к его губам, и он ответил на мой поцелуй, его ладонь оказалась на моём затылке, и поцелуй опять углубился.

На нас обрушился поток ледяной воды, и в голове чуть прояснилось. Отступив, я судорожно хватала ртом воздух. Принц Элоранарр, который, похоже, и призвал на наши головы воду, чтобы остудить, тряхнул меня за плечи:

– Успокойся, всё будет хорошо, – его сиплый голос звучал странно. – Я не собираюсь умирать.

– Никто не собирается! – отчаянно вскрикнула я. – Никто из моей семьи не собирался! А потом…

Отскочив, принц Элоранарр расправил крылья и взмыл вверх, нырнул в закрывающийся купол, и тот сомкнулся, оставляя меня в темноте.

Черепичная крыша подо мной дрожала, башня по-прежнему втягивалась в землю, а та тряслась, беспрерывно грохотали пушки, даже сюда доносился чудовищный, мозгодробительный визг. Кажется, в нём есть ментальный элемент, но я ничего не соображаю, никак не могу его нащупать и определить, словно это… что-то слишком чужое. Наверное, это магия Бездны. К счастью, гвардейцы-медведеоборотни неподвластны ментальным манипуляциям, а принц Элоранарр и император закрыты щитами правителей и, как всякие нементалисты, не восприимчивы к таким тонким воздействиям, их этот визг не сводит с ума.

Но они там, наверху, они будут защищать осаждённый кем-то дворец. Придёт кто-нибудь на помощь, или вассальные рода драконов восстанут в надежде захватить престол или расширить собственные владения? Не воспользуются ли вампирские кантоны или Неспящие возможностью уничтожить Аранских, объединивших под своей властью большую часть плодородных земель?

Я не хотела об этом думать, но думала. Меня трясло, как в лихорадке, я обхватила себя за плечи, согнулась пополам и беззвучно заплакала. А потом стала молиться Великому дракону, чтобы он, позволивший забрать весь мой род, оставил мне хотя бы Аранских, хотя бы принца Элоранарра, потому что иначе я совсем не знаю, как жить и что делать.

***

В темноте было жутко и одиноко. Дрожь земли не унималась ни на минуту, порой чуть стихала, а потом усиливалась, и чудовищный грохот заглушал даже мысли. Башня опустилась достаточно глубоко, защитный каркас наверху был пронизан толстыми слоями перегородок, и порой мне казалось, что они рухнут на меня, раздавят о черепицу, размажут… Ломать крышу, чтобы залезть внутрь башни, я не решалась – вдруг защитные чары воспримут меня врагом?

Так что оставалось сидеть-бродить-молиться и ждать, чем закончится битва там наверху. Гадать, кто именно напал на цитадель. Выгонять из сознания видения окровавленного, изрезанного принца Элоранарра, императора Карита, барона Дариона и остальных гвардейцев.

Я не хотела думать об их смерти, но это было выше меня – все страхи ожили и не хотели отступать. Если на минутку удавалось отстраниться от этих кошмаров, я закрывала лицо руками и ругала себя за глупый поцелуй: теперь, даже если принц Элоранарр спасётся, он меня выгонит. Какой дракон захочет терпеть возле себя другого дракона, покушавшегося на него таким наглым образом? А если расскажу, что я девушка, или он сам об этом догадается, службы мне не видать – выставит, как и других женщин ИСБ. А может… принц Элоранарр уже догадался, он ведь поцеловал меня в ответ весьма рьяно. Но как? Слишком уж безумная была ситуация, не располагающая к внимательности, мой истинный запах был перебит спецсоставом и запахом его драконесс, с которыми я так долго обнималась, да и вкус кожи принц вряд ли оценил: он целовал только губы и языком скользил во рту, а по слюне можно определить разве только то, что я не ядовита. Нет, скорее всего, принц Элоранарр совершенно неосознанно поддался соблазну женских запахов на мне и безумной ситуации… Но простит ли он мне свою ошибку?

С новой силой всё затряслось. Я так не хотела думать о битве наверху, о поцелуе думать было страшно… а время в темноте словно не шло. Казалось, я сидела там целую вечность, каждая косточка вибрировала в такт дрожи земли. Порой от ужаса меня сводило судорогами, и я сожалела о своём упрямстве: могла бы сидеть в свете внутри башни, прижиматься к тёплым Вейре и Диоре, мы бы убеждали друг друга, что всё будет хорошо. У меня одной это получалось всё хуже и хуже. В этой содрогающейся шумной темноте было страшнее, чем в Башне порядка, хотя тут я ощущала связь с магией. Мне так хотелось сбежать, но наложенные на территорию щиты не давали телепортироваться. И это было хорошим знаком: значит, родовой артефакт Аранских и наложенные другими магами печати держались.

Это длилось бесконечно.

Непрерывно.

Тело болело, словно меня избивали вместе с дворцом и парком.

Тысячи разных вариантов смерти настигали принца Элоранарра в моём воображении, и я до крови кусала пальцы, пытаясь избавиться от ужасных образов.

Казалось, прошли целые годы в одиночестве, страхе и темноте. И я поняла, что увидеть свою семью мёртвой – это… ужасно, невыносимо, но ещё хуже ждать, когда дорогое тебе существо погибнет, ждать и не иметь возможности вытравить из сознания страшные образы. А принц Элоранарр – его ведь в любой момент могут убить, он всегда под угрозой, всегда на передовой, и если младшие принцы почти недосягаемы, а его отец покрыт бронированной чешуёй и сильнее магически, то принц Элоранарр часто бывает вне защищённого дворца, он уязвим со своей обыкновенной чешуёй и магией, не усиленной связью с избранной. Принц Элоранарр всегда под ударом, он самый неподходящий объект любви, с ним таких страшных минут может быть много, очень много, больше, чем может выдержать мой разум…

***

Когда всё, наконец, прекратилось, я даже не сразу это поняла – вибрация до сих пор будто сотрясала моё тело, все кости ныли, и я соображала совсем плохо: кровавые образы затуманили разум, и казалось, что я брожу по залитому кровью разорённому парку дворца. Не сразу пришло осознание, что перемычки в бронированно-поддельной башне наверху расходятся в стороны, а настоящая башня потихоньку движется вверх.

Когда сквозь раскрывающуюся крышу проникли первые тонкие лучики солнца и упали на черепицу передо мной, это показалось чем-то невероятным. А потом в ноздри ударил запах гари.

«Всё закончилось, – отстранённо текли мысли. – Кто умер? Хоть кто-нибудь выжил? Это конец, или нас выпускают, чтобы убить?.. Ну какую же глупость я думаю: действует то же заклинание, что и спрятало нас сюда, значит, артефакт Аранских работает, и кто-то из семьи точно жив… но кто?»

Закрыв лицо искусанными руками, я вместе с крышей поднималась всё выше и выше, тёплое солнце касалось моей кожи, всклокоченных волос. Так я оказалась на самой высокой точке, с которой могла обозреть всё, но посмотреть было страшно. Особенно пугало то, что принц Элоранарр не спешил проверить своих любовниц – по идее, он должен был сделать это сразу после того, как убедится в безопасности братьев.