Железное сердце. Книга 2. Тайна замка Морунген - Варвара Корсарова

— Майя… — он беспомощно повернулся ко мне.

— Езжай домой. Все будет хорошо, — сказала я деревянным голосом.

Но я вовсе не была уверена в том, что все будет хорошо.

— Идемте, барышня, — Луция набросила на мои плечи шаль, взяла под локоть и повела к замку. Мы прошли мимо Карины, которая отшатнулась от нас и прижала к лицу руки.

— Вот такое вышло романтическое свидание, госпожа Кальбек, — сказала я с горечью. — Чудесное завершение праздника.

— Простите… — прошептала она в ответ. — Я не думала, что… все так выйдет.

Прошла неделя; обстановка в замке была похоронной.

Я не выходила из своей комнаты, последние слухи получала от госпожи Шварц, которая ненадолго заглядывала ко мне каждый вечер. Ей нравилось приносить дурные известия.

Остальные обитатели замка старались держаться от меня подальше. Кроме Курта; когда я ненадолго выглядывала в коридор, натыкалась на камердинера, который делал вид, что просто прогуливается или чистит светильники. А когда его не было, у дверей лежал Кербер. Видимо, им было приказано нести пост у моей комнаты и обеспечивать мою безопасность. Или сторожить.

От госпожи Шварц я узнала, что после происшествия Лео провел ночь в замке, у его постели сидел доктор. Но все обошлось: уже на следующий день ростовщика перевезли в Ольденбург, а через пару дней он настолько оправился, что уехал в столицу — подавать жалобу на наместника в королевский суд. Следом за ним уехал и князь, чтобы попытаться замять дело, а за ним и мой отец.

Лео был одним из уважаемых жителей города и не беден; кроме того, на его сторону встали бургомистр и другие именитые горожане. Они решили воспользоваться оказией, чтобы свести счеты с ненавистным наместником и убрать его из города.

Дело принимало дурной оборот; у барона фон Морунгена имелись недруги и в столице, при дворе, которые могли раздуть это событие и повернуть его к своей выгоде. Ему грозили серьезные неприятности.

«Ну, Август на них давно напрашивался», подытожила госпожа Шварц. Меня она ни в чем не обвиняла и в целом воздерживалась от расспросов.

К моему удивлению, прочие гости не покинули замок. Княгиня ждала благоприятного исхода этой истории и не желала отказываться от своих планов.

Пару раз ко мне стучалась Карина; я ее не пустила. Она жалобным голосом просила прощения сквозь замочную скважину и уверяла, что не имела ни малейшего представления о замыслах ростовщика. Ее саму ввели в заблуждение! Но ведь она первая забеспокоилась о моем отсутствии и предупредила господина барона, и он оценил ее помощь!

Возможно, так оно и было, но беседовать с ней не хотелось. И без того тошно.

Наконец, из города пришло письмо от князя. Используя свое влияние, он сумел погасить скандал. Дело даже не дошло до суда, не было ни слушаний, ни разбирательств. Барон фон Морунген заплатил штраф и компенсацию Лео Цингеру. Бог знает с какой суммой пришлось ему расстаться.

Но Август остался на посту наместника; здесь его враги потерпели поражение. Однако теперь и речи не могло быть о том, чтобы наладить хорошие отношения с горожанами… Наместника хулили и порицали на каждом углу Ольденбурга. Разумеется, мое имя тоже склоняли на все лады…

«Боюсь теперь вас ждет в Ольденбурге дурной прием», чопорно поджала губы госпожа Шварц, донеся до меня эти сведения.

Письмо стало сигналом для княгини, и в замке снова началась череда развлечений: охота, прогулки, пикники и игры на свежем воздухе. Меня, правда, на них больше не приглашали. Я сидела почти что пленницей в своей комнате. Я превратилась в изгоя. Даже на общие обеды и ужины не выходила.

Но мне нужно было поговорить с Августом. Мы не обмолвились с ним ни словом после той ужасной ночи; да его в замке-то почти не видели. Он предоставил гостей самим себе и пропадал целые дни в Ольденбурге.

Я понятия не имела, что Август думает о моей роли в несчастливом происшествии. Лео твердил свою версию событий, я рассказала бургомистру и князю свою, но они были заинтересованы лишь в том, чтобы поскорее замять скандал. Истина и мои чувства их ни капли не интересовали.

Однажды я собралась с духом, выскользнула из своей комнаты и отправилась в библиотеку. За мной поплелся Кербер, но на полпути отстал.

Я не нашла полковника в библиотеке; не было его и в покоях.

— Майя! — окликнул меня Гаспар, заметив в коридоре. — Наконец-то вышли из своего убежища! Я собирался зайти к вам, да госпожа Шварц отговорила. Сказала, вас лучше сейчас не тревожить. Вы как, в порядке? Ужасное дело с вами произошло. Черт побери, я рад, что не родился женщиной. Сложно вам живется, однако, когда вокруг бродят такие мерзавцы, как этот ростовщик.

Он предложил мне руку и повел по лестнице вниз.

— Хотите прогуляться? Или давайте обследуем западное крыло? Я тут нашел в библиотеке кое-какие заметки Жакемара с планом здания, и там указана дверь. По-моему, я видел за доспехами панель, за которой спрятан потайной ход.

— Нет там никакого хода, — мрачно сказала я и забрала у него пачку пожелтевших исписанных листов. — Я проверяла. Вы не знаете, где полковник? Хочу с ним поговорить.

— Знаю. Опять уехал по делам. Взяв камердинера и пистолеты. Он теперь не выезжает один и без оружия. Местные сильно ополчились на него. Кто мог подумать, что ростовщик пользуется такой любовью! Однако барон опасный человек. Так легко пускает в ход кулаки. Бешеный нрав. Неудивительно, что у него много врагов.

Я поежилась; вспоминать искаженное бешенством лицо Августа и его окровавленные кулаки было неприятно. В момент избиения Лео я испытала ужас и отвращение, хотя и сама была не прочь расправиться с подлецом. Но думать о том, что ты хочешь убить кого-то — это одно, а наблюдать убийство — совсем другое… особенно если убийцей чуть не стал близкий тебе человек.

Это была та сторона Августа, которую я еще не видела и больше не хотела видеть.

Но я горячо встала на его защиту.

— Ростовщика тоже не любят в Ольденбурге. Его боятся, потому что у него в руках долговые расписки. И он может напакостить исподтишка. Но Цингер свой, а фон Морунген — чужак. И его ненавидят больше, чем Цингера. Так оно всегда бывает в глубинке. Жители могут грызться между собой, но легко объединяются против общего врага. Недругов у наместника немало, это верно. Вот они и воспользовались случаем…

Я была глубоко обеспокоена. Ругала себя последними словами: дура, глупая, наивная идиотка! Поддалась чувствам, не разглядела опасность! Августу теперь приходится нелегко. Моя неосмотрительность дорого стоила и ему, и мне.

Но я переживу. Пусть мое имя смешивают с грязью — не страшно. Поболтают, забудут и успокоятся. У меня в городе много друзей. А на сторону наместника не встанет никто. Он едва не покалечил уважаемого горожанина. Сам нарушил закон, соблюдение которого так неустанно и жестко требовал от подопечных.