Боги богов - Андрей Рубанов
Шрифт:
Интервал:
И вот — один из них убивает другого, а ты не способен помешать. Это не твоя битва. Тебя отодвинули в сторону. Ты не нужен. Ты не умеешь душить, губить, умерщвлять, устранять неугодных. Ты просто не способен мыслить такими категориями. Ты ничего не понимаешь в древних механизмах насилия и вынужден бессильно скрипеть зубами, пока старик, погубивший твою судьбу, хладнокровно лишает жизни существо, которое ты любил.
Ты был помазан любить живое, но не властвовать.
10.
Он гнал Марата шесть дней.
Гнал и бил.
Начал сразу, там же. На песчаной отмели в зеленом океане.
Марат ухватил ведьму за скользкие плечи, приподнял — голова откинулась; под неестественно белыми скулами видны были багровые следы пальцев старика. Положил мертвую на песок, взял камень — один из лежавших у воды, приготовленных для всякого желающего нырнуть и коснуться чуда — и бросился, двумя руками занеся оружие над головой.
В теле ощущалось столько сил, что Жилец, казалось, был обречен. Марат прыгнул, но старик увернулся и схватил его за запястье. Марат заорал от боли. Чудовищная сила подняла его в воздух и понесла над изумрудной волной.
Перевернувшись несколько раз, он рухнул в воду, выгреб к берегу, выскочил, снова рванулся — и снова проиграл: Жилец схватил его за волосы, сбил с ног, несколькими ударами по лицу ослепил и оглушил. Марат пытался противостоять, но только месил кулаками воздух. Никогда в жизни он не чувствовал себя так глупо: в мышцах и суставах ощущалась взрывная мощь, вдобавок утроенная, удесятеренная гневом, но соперник — еще час назад жалкая, высохшая, привязанная к мокрым бревнам смрадная мумия, говорящая голова, желтый полускелет, беспомощный паралитик — теперь был средоточием еще более мощной силы. Невероятной, запредельной.
Наверное, Жилец ждал просьбы о пощаде. Бил, разумеется, не в полный замах, дозированно. Не калечил, а воспитывал, давал понять, кто из двоих теперь главный. Но Марат не стал умолять. Даже когда понял, что не может сопротивляться, и опустил руки, молчал. А Жилец наносил удары: мерно, через равные промежутки.
Когда хватка ослабла, бывший пилот сумел вырваться. Прыгнул — но уже не в атаку, а назад, прочь. Поплыл на запад, выплевывая обломки зубов. Однако сила никуда не исчезла — вода стала плотной, но и более послушной, раздвигалась сама собой. Попробовал работать только ногами — получилось. Заскользил, изгибаясь, чувствуя ярость и отчаяние.
Спустя полчаса налетел порыв холодного ветра, и первая волна — еще несмелая, пологая — подняла его. Оглянулся — горизонт был черен, в плотных тучах сверкали короткие лиловые молнии. А совсем рядом, в нескольких метрах сзади, плыл Жилец. Справа и слева от головы неправдоподобно быстро появлялись из воды и уходили в воду белые острые локти. Марат прибавил скорость, но не прошло и минуты — старик нагнал его, схватил сначала за щиколотку, потом за плечо, рывком развернул и вцепился в горло. Марат ударил в ответ, но морщинистая физиономия Жильца не выразила даже минимального неудовольствия, напротив, убийца забавлялся, рот его был оскален, глаза излучали наслаждение. Пинаясь и кусаясь, оба стали тонуть, а когда задохнулись, расцепились и всплыли — наверху уже бушевало и ревело.
Не обменявшись ни единым словом, они поплыли на запад. Волны и ветер не мешали Марату — наоборот, возбуждали: если он оказывался наверху, на самом гребне, то мог видеть далеко впереди серый берег.
Обратный путь занял вдесятеро меньше времени. Когда разбитые подглазья превратились в опухоли, Марат потерял направление и запаниковал, но очередная волна сильно ударила его о дно, а следующая — толкнула в спину и выбросила на твердое. Хрипя и отплевываясь, он пополз, понимая, что левая рука то ли вывихнута, то ли сломана. Добравшись до сухого места, сел, обернулся.
Жилец стоял над ним, широко расставив ноги. Голый, мокрый, невообразимо тощий. На берег за его спиной накатывали свинцовые валы.
Ветер швырял в лицо водяную взвесь, имевшую вкус меда.
Корабля он не увидел. Очевидно, шторм отнес их далеко от места, где должны были ждать Муугу и Нири. Не было также никого из старожилов Узура; бродяги всегда были предусмотрительны и отплыли с песчаной отмели заблаговременно и сейчас, может быть, спасались от урагана, зарывшись в песок. Так семь лет назад зарывался и сам Марат, арестант пересыльного пункта на Девятом Марсе.
Жилец прокричал что-то, но от грохота Марат не разобрал ни слова, уловил только интонацию. Старик был счастлив. Проорав несколько фраз, он подскочил и пнул Марата ногой в живот; бывший пилот понял, что ничего не закончилось. Напротив, всё только начинается.
Он поднялся, сплюнул воду и кровь. Побежал.
Сила никуда не исчезла. Ступни сами отталкивались от слежавшегося песка.
В тот первый день Жилец трижды догонял его. Сильным пинком опрокидывал и бил ногами в лицо или живот.
Марат не чувствовал ни одышки, ни усталости, ни голода, ни жажды. Только боль и желание оторваться от преследования. Даже грохот урагана не пугал, казался единственно верным звуковым сопровождением происходящего.
Пена и брызги воды попадали в горло, он замедлял бег, чтобы восстановить дыхание, и тогда Жилец догонял, сшибал с ног подножкой или ударом кулака в спину и опять бил, молча, умело, без суеты.
Во второй половине ночи при свете четырех лун Марат решил дать бой и разработал план. Идея была в том, чтобы увеличить скорость бега до максимальной и усыпить бдительность преследователя, а потом резко остановиться, развернуться и атаковать на встречном курсе. К этому времени опухоли под глазами исчезли, и даже поврежденная рука перестала болеть. Марат сосредоточился на работе ног, забрал немного в сторону, ближе к берегу, где песок был более плотным, и взял такой темп, что сам удивился.
Под утро хлынул ливень. Волны стали вдвое выше. В первые дни Большой шторм всегда особенно силен.
Дышать сломанным носом было нелегко.
Решившись, Марат откинул назад плечи, затормозил и обернулся. И закричал от отчаяния.
Оторваться не удалось: Жилец был прямо за спиной, в одном шаге.
Он вытянул руку и толкнул Марата пятерней в лицо. Сверкнул глазами, вытер мокрое лицо, заорал:
— Слишком просто!
И опять ударил ногой. Словно железный рельс врезался в ребра. Марат упал.
— Ты никуда не денешься! — выкрикнул старик, перекрывая рев шторма, и развернул костлявые плечи. — Тебе не убежать от меня! И не победить меня! Я — Жилец, понял? Таких, как ты, я ломал каждый день! Если сомневаешься, вставай и возрази!
Марат поднялся, набрал полную грудь воздуха — сладость его показалась бессмысленной, кощунственной — и бросился прочь.
Вспомнил о пистолете — и с тоской понял: оружие осталось в Узуре, смыто с отмели первой же большой волной и сейчас лежит где-то на дне, в коралловых кущах. Разумеется, там есть встроенный маяк, потерю можно отыскать по радиосигналу, но для этого надо добраться до капсулы и реанимировать издохшую аппаратуру.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!