Мэрилин Монро. Тайна смерти. Уникальное расследование - Уильям Реймон

Помимо встреч с психиатром актрисы, Майнер обосновал свои сомнения констатацией одного факта, обнаруженного в ходе вскрытия: «Доктор Ногуши и я увидели на сигмовидной толстой кишке — самом нижнем участке толстого кишечника — обширную зону покраснения и темно-синего цвета. Это было явной аномалией. Я присутствовал при многих вскрытиях умерших от передозировки барбитуратами людей, но ничего подобного не видел»[195].

Высказав такое замечание, Джон Майнер добавил: «Проконсультировавшись с лучшими мировыми патологоанатомами, я решил, что единственным возможным способом потребления барбитурата было впрыскивание его с помощью клизмы»[196].

* * *

В некоем идеальном мире мое расследование на этом можно было бы и закончить. Поскольку Джон Майнер подтвердил мои соображения, оставалось лишь рассказать о последних часах жизни Мэрилин.

Но, увы, бывший помощник окружного прокурора Лос-Анджелеса был источником не только этого признания. На самом же деле Джон Майнер познал свою минуту славы, раскрыв большую тайну. Спустя некоторое время после смерти актрисы Ральф Гринсон якобы дал ему послушать несколько магнитофонных пленок, записанных Мэрилин за несколько дней до кончины.

Это было настоящим эльдорадо, позволявшим установить истину о событиях 4 августа 1962 года.

Поход на кладбище, вызванный подлинным чувством или даже будучи дурным спектаклем, всегда окрашен одинаково.

Как это обычно бывает на протяжении уже сорока пяти лет, 5 августа толпы почитателей собираются вокруг могилы Мэрилин Монро на кладбище в Вествуд Вилидж. Большинство приезжает из всех уголков США, но есть и те, кто совершает это паломничество из Европы и Японии. И, как обычно, там собирается, привлекая к себе внимание, кучка претенденток на звание «двойника» звезды, хотя все сходство заключается только в выборе аксессуаров.

Но в 2005 году на день памяти актрисы события приняли новый оборот. Одна серьезная газета посвятила первую полосу сенсационному сообщению о смерти звезды. В тот день «Лос-Анджелес таймс» вышла под заголовком «Тайные магнитофонные записи Мэрилин» и любезно напечатала их содержание[197].

В возрасте 86 лет Джон Майнер сел за игровой стол.

* * *

Роберт Велкос раздобыл сенсацию.

Когда к нему обратился Джон Майнер, этот журналист газеты «Таймс» сумел убедить своих начальников в подлинности досье и в достоверности своего источника. Тот впервые нарушил клятву молчания, которую он некогда дал Ральфу Гринсону, и согласился на опубликование полного текста последнего разговора Мэрилин Монро. Майнер объяснил перемену своей позиции желанием защитить память психиатра. По его словам, врача незаслуженно обвиняли в отсутствии положительного эффекта его лечения, и следовало обнародовать содержание этих магнитофонных кассет, доказывавших, что Мэрилин находилась на пути к выздоровлению.

Действительно, первый вывод, который следовал из этого документа, был таким: накануне смерти звезда кипела жизнью, строила планы на будущее.

Но при этом погружении в личную жизнь Мэрилин обнаружилось еще кое-что.

Подтвердился тот факт, что она часто прибегала к спринцеванию. Но не из-за терапевтической пользы этой процедуры, как можно было предположить, а потому, что это якобы приносило ей сексуальное удовлетворение[198].

Вершиной всего стали откровения актрисы — вот чем можно еще сильнее возбудить интерес к этой записи — о ее гомосексуальных связях, а также описание ее тела, которым она любовалась, стоя голой перед большим зеркалом. И наконец, Мэрилин с сарказмом вспоминала о своих любовных связях с Джоном и Робертом Кеннеди!

* * *

Эти речи с того света стали шоком для всех. Потому что они на удивление точно подтверждали интуицию Кейпелла — кстати, мимоходом перечеркивая часть данной книги. С той поры стало более понятно, почему «Лос-Анджелес таймс» отвела этому так много места.

Но фанаты с кладбища Вествуд Вилидж не очень радовались появлению решающего довода в разгадке тайны смерти звезды. Обожателей Мэрилин охватила усталость, грусть, гнев. Они считали, что опять кому-то захотелось обогатиться за счет их идола.

* * *

Эксклюзивность для прессы всегда является вопросом перспективы.

Потому что, прежде чем появиться на страницах «Лос-Анджелес таймс», а затем послужить источником вдохновения для французского писателя Мишеля Шнейдера, последние разговоры Мэрилин уже были напечатаны. В книге, вышедшей в свет в 2003 году.

В том самом году, действительно, англичанин Мэтью Смит опубликовал книгу «Последние слова Мэрилин»[199]. И этот специалист в теории заговора, сумев заручиться полным и безоговорочным содействием Джона Майнера, привел в то время длинные выдержки из записи разговоров, которые вроде бы должны были подтвердить, что Монро была убита в результате заговора, в котором участвовали братья Кеннеди.

Появление с интервалом в два года «последних слов» Мэрилин должно было насторожить любого независимого дознавателя. Это сразу же лишало Майнера всякого доверия. А прочтение книги Смита только усиливало это впечатление. Произведение ограничилось лишь повторами и нагнетанием слухов, окружавших смерть кинозвезды. В этой книге приближенный к Дж. Эдгару Гуверу экстремист Фрэнк Кейпелл был назван «журналистом, работавшим в небольшом малоизвестном журнале»[200], и представлен как «человек находчивый, сумевший сразу после смерти Мэрилин собрать большое количество острой свежей информации об обстоятельствах ее кончины». Не зная о причинах появления на свет книжонки «Странная смерть Мэрилин Монро» и о связях между Кейпеллом и директором ФБР, Смит все-таки выразил сожаление по поводу крайне правых высказываний этого автора, но при этом подчеркнул, что с точки зрения подбора фактов книга оказалась весьма «важной».

Он, кстати, использовал это же определение и при упоминании появившейся на свет в 1973 году работы Нормана Мейлера, забыв указать на мотивацию этого романиста, но подчеркнул тот факт, что Мейлер был глубоко уверен в версии убийства.

Но самое худшее ждало впереди. Потому что эта работа, где впервые были опубликованы записи разговоров, сделанных Джоном Майнером, начиналась с введения, написанного Робертом Слатцером. Эти две страницы — где Слатцер не устоял перед искушением выпятить свою «связь» со звездой — занимали в книге особое место. Потому что из них было ясно видно, что именно было основным источником информации для автора. И благодарности в книге «Последние слова Мэрилин» также о многом говорили. «Я должен выразить признательность Роберту Слатцеру, — написал Смит. — (…) Если на свете и есть кто-то, кто особенно хорошо информирован о подробностях смерти своей верной подруги Мэрилин Монро, то это — не кто иной, как Роберт Слатцер».