Околдованные любовью - Кэтрин Куксон

Спасатели пробились к ним только через три с половиной дня, но не через завал. Это невозможно было сделать, потому что обвал перекрыл и основную штольню. Спасатели проделали ход сбоку, чуть дальше от того места, где раньше была снята последняя, поддерживающая потолок подпорка.

Когда их нашли, стало ясно, что Марка Сопвита удастся освободить только ампутировав одну ступню и другую ногу до колена. Девушка еще дышала, когда ее вынесли наверх, но было мало шансов, что она выживет. Тилли пронесли сквозь толпу, плотно облепившую устье шахты.

Люди пришли сюда даже из Ньюкасла и Гейтсхеда, не желая пропустить такое необыкновенное зрелище: не каждый день случается, что владелец шахты на себе испытал, каково приходится в шахте рабочим. Таким было общее настроение, которое царило в толпе.

Бидди подошла к закрытой повозке, куда уложили Тилли.

— Куда вы ее везете?

— В больницу, приютскую больницу в Шильдсе.

Бидди и Сэм переглянулись и посмотрели на повозку, на которой опустили откидную доску.

— Она выживет? — спросила Кети у одного из приехавших с повозкой мужчин.

— Трудно сказать, но, думаю, шансов у нее маловато. Ей повезло в том, что ее не задело, и она осталась целая, а вот хозяин шахты потерял обе ноги.

— Господи! — слышалось со всех сторон, когда новость облетела толпу.

Спустя полчаса из шахты вынесли тело забинтованного Марка Сопвита. Его ждал открытый экипаж-ландо с проложенными от двери до двери досками и матрацем сверху. Марка уложили на этот щит и, осторожно придерживая, медленно повезли домой.

Всю неделю Марк провел в царстве кошмара: он видел себя безногим. В детстве ему часто снились кошмары. Тогда его охватывал необъяснимый страх, он кричал, не слыша своего голоса, и просыпался в холодном поту среди сбитых в кучу простыней.

С возрастом кошмары мучили его реже, но также сильно действовали на него. Потом разум научил его побеждать кошмар. И когда страх набрасывал на него свою липкую сеть, он просыпался и успокаивал себя:

«Это только сон, дурной, страшный сон».

Теперь же кошмар цепко держал его целых семь дней. И когда терпеть становилось невыносимо, он кричал себе: «Это же сон, только сон!» Но, просыпаясь сейчас и сознавая жестокую правду, он заставлял себя возвращаться в призрачный мир сна, не имея сил смириться с неизбежным. На седьмой день Марк больше не мог спать. Он заставил себя скользнуть взглядом вдоль кровати туда, где должны были находиться его ноги. В этот момент он хотел убедить себя, что это сон, что ноги целы и даже чувствовали боль.

Он вновь взглянул на одеяло. В этот момент к нему наклонилось незнакомое лицо, и притворно-бодрый голос сказал:

— Вот мы и проснулись. Сегодня вам лучше?

Марк молча оглядел высокую грудь под белым накрахмаленным фартуком, круглое лицо и отделанный оборками белый чепец.

— А теперь мы поедим суп, правда?

Она подхватила его под руки, собираясь усадить в подушки. Едва удержавшись от крика, Марк оттолкнул женщину от себя что было силы, и она отлетела в сторону. С лица сползла застывшая деланная улыбка.

— Ну, ну! — возмутилась она. — Я только хотела, чтобы вам было удобнее.

— Но не надо же это делать, как ломовая лошадь, — Марк не узнал свой голос, который звучал хрипло и надтреснуто.

— Сейчас к вам зайдет доктор Кемп, — поджав губы, объявила сестра.

Марк бросил на нее взгляд, полный ярости. В нем бушевал дикий гнев. Ему хотелось кричать, бить, крушить. Пальцы его, как длинные когти, впивались в шелк покрывала и царапали его.

Дверь открылась, и в комнату вошел доктор Кемп. Маленький, крепкий доктор светился здоровьем и жизнерадостностью. Его голос звучал бодро и деловито.

— Хорошо! Очень хорошо! Теперь мы по-настоящему проснулись. Хорошая работа, сестра. Вашими заботами он выглядит совсем не…

— Заткнитесь!

Доктор и сестра с удивлением уставились на него.

— Вон! — указывая на сестру, крикнул Марк.

— Ну, не надо, успокойтесь, что случилось? — спросил миролюбиво доктор Кемп.

— О боже! — Марк откинулся на подушки и схватился за голову. — Не надо задавать такие идиотские вопросы. Разве вы не слышали? — он зло сверкнул глазами на сестру. — Идите вон.

Сестра вышла, всем своим видом выражая крайнее возмущение.

— Это не очень любезно с вашей стороны, — строго заметил доктор Кемп. — Сестра Бейли всю прошедшую неделю очень хорошо за вами ухаживала.

Марку следовало сказать: «Сожалею, что так вышло», однако он заговорил о другом.

— Объясните мне вот это, — он ткнул пальцем в сторону противоположного конца кровати.

— Это была вынужденная мера.

— Но почему, скажите, почему? Неужели спасатели не могли убрать камни?

— Могли, конечно, могли, — возвысил голос доктор Кемп. — Но к тому времени, как они вас вытащили, вы были бы уже покойником, а с вами вместе и те, кто старался разобрать завал изнутри. Так что ничего другого не оставалось делать.

— Так это сделали вы?

— Да. Я ампутировал вам ноги и очень вовремя. Началось нагноение, ткани стали разлагаться. Вы можете считать, что вам повезло, если не начнется гангрена.

— Спасибо огромное, вы меня очень ободрили, — съязвил Марк.

— Вы живы и должны быть за это благодарны.

— Что такое? Вы лишили меня ног и говорите теперь, что я должен быть еще за это и благодарен? — по его подбородку потекла слюна. Мистер Сопвит резким движением вытер ее.

— Жизнь есть жизнь. Все могло быть гораздо хуже.

— Что же может быть хуже этого? Объясните мне!

— Хорошо, я вам объясню, — доктор вжался своим пухлым телом в бок кровати. — Вы могли ослепнуть, как один из ваших рабочих три года назад, а еще вас могло зажать по самое бедро, тогда вы совсем лишились бы ног и были навсегда прикованы к постели. Теперь же вам сделают протез, и вы сможете передвигаться на костылях.

Марк закрыл глаза и затих в своих подушках. Неожиданно гнев стал медленно покидать его, унося с собой и силы.

— Эйлин сообщили, как я полагаю.

— Да.

— Но она не приехала?

— Нет, но приезжала ваша теща и пробыла здесь два дня. Но вы ее не узнали, как и остальных в то время. Я обещал ей сообщать о вашем состоянии, так и делаю.

— Значит, Эйлин не приехала, — он сказал это почти про себя, но доктор его услышал.

— Она больная женщина, вы должны это учитывать.