Посол Мира - Владислав Олегович Савин

спиной такую силу, таких союзников - могут требовать от нас все! А если мы не послушаемся - нас просто уничтожат! Или покорят, превратят в "банановую республику" - где их посол ногой открывает дверь в кабинет президента и диктует свои условия. И он, Дуайт Эйхенхауэр, войдет в историю, как тот, при котором это случилось. Если не повезет дотянуть до выборов, или умереть на посту.

   Мертвящий холод из бездны - как он представил все это. Боль в груди, темнота в глазах. И столешница ударяет в лицо.

  

   Из сообщений всех новостных агенств мира, включая ТАСС.

   Президент США Дуайт Эйзенхауэр доставлен в национальный военно-медицинский центр Уолтера Рида с сердечным приступом. Персонал госпиталя пока воздерживается от более точной информации.

  

   Уильям Райс, помощник окружного прокурора. Де-Мойн, 12 марта 1956.

   Мистер Райс очень любил свою дочь.

   "Твой домашний очаг не будет гореть на осколках моего разбитого сердца". Это сказала ему Мэри О'Коннор, пятнадцать лет назад. Рыжеволосая девочка с фермы, задорная и страстная - но женитьба на ней не открывала бы никаких перспектив. В отличие от Оливии, после ставшей миссис Райс - ее отец уже тогда был большой шишкой в штате Миссисипи. И ведь он, Уильям Райс, тогда хотел сохранить для себя обеих - жениться на Оливии, а тайно встречаться и любить Мэри. Но у девчонки с фермы внезапно оказались гордость и достоинство - она не стала устраивать скандал, а просто ушла, сказав на прощание те самые слова.

   Твой домашний очаг не будет гореть на осколках моего разбитого сердца. Говорят, что все ирландки, а тем более, рыжие - ведьмы. Все так и вышло: брак с Оливией вовсе не был семейным счастьем, а лишь деловым союзом, с обеих сторон. Оливия и в постели была как снулая рыба - а еще, слаба здоровьем: умерла при родах, едва успев подарить жизнь Виктории - которая тоже была весьма болезненным ребенком. А Мэри наверно, родила бы ему множество крепких и здоровых сыновей. В сорок шестом, когда мистер Райс достиг уже достаточного уровня в карьере и богатстве - золотые были годы для бизнеса, Великая война и время сразу после нее! - то стал наводить справки и узнал, что Мэри записалась в Красный Крест, и сгинула на "Куин Элизабет", когда в Атлантике зверствовал нацистский адмирал-маньяк Тиле. Когда со смерти Оливии прошел уже год - эх, узнать бы раньше! - но нет, в сорок третьем мистер Райс, хотя и вдовец, был еще не в том положении, чтоб жениться на ком угодно, без вреда для репутации.

   После в его жизни была еще Адель - заболела полиомелитом, и Райс расстался с ней без сожаления: Виктории нужна здоровая мачеха, а не калека на каталке. В пятидесятом была Барбара - деловая, считающая себя будущей звездой журналистики - "вот погоди, милый, быстро сплаваю в Китай, за интервью с самим Макартуром будет и гонорар, и известность" - и корабль, на котором она плыла, пришел в Шанхайский порт как раз в тот день, когда упала русская Бомба. Будь ты проклята, рыжая ирландская ведьма - ну что тебе стоило не ломаться тогда? И главное, что ее пророчества уже не отменить - если оно запечатано смертью того, кто его сотворил. Так сказал отец Брайан - который, помимо служения Господу, втайне баловался оккультизмом и был сведущ в подобных вопросах.

   Что ж - в жизни Уильяма Райса еще оставалась Виктория, любимая дочь. Из которой он со всем старанием стремился вылепить истинную леди - которая выйдет замуж за уважаемого джентльмена, ну а ее дети (и его внуки) достигнут заветных высот, вплоть до Конгресса... или даже Белого Дома! Поскольку Соединенные Штаты, это свободная страна - если прадед Уильяма, начиная надсмотрщиком на плантации, сумел после стать управляющим этой плантацией, дед был уже мэром города (пусть не столицы штата, но все же), а отец даже баллотировался в Сенат (пока лишь штата Миссисипи, но ведь не сразу же в Вашингтон?). Вырастить дочь, увидеть внуков, поступивших в Принстон или Гарвард - и можно считать, что жизнь прошла не зря.

   -Виктория! Я слышал, почтальон проезжал - принеси с крыльца утреннюю газету.

   Дороти, чернокожая служанка, подала на стол завтрак - яичницу с беконом. Мистер Райс не был расистом (в собственном понимании) - ведь он не считал, что всех негров надо загнать в газенваген (если, конечно, они знают свое место). И не был сторонником бессмысленной жестокости, подобно книжному Саймону Легри - это удел разбогатевших плебеев, а не истинных джентльменов! Даже если "негр, это животное", как утверждают иные уважаемые люди в светской беседе, то ведь рачительный хозяин и свою рабочую скотину без нужды не бьет? Если Господь создал черных - безусловно, лишь затем, чтобы они служили белым людям! - то кто мы такие, чтобы сомневаться в Его воле? Тем более, что белая домработница обошлась бы гораздо дороже.

   -Ааааа!!

   Кричала Виктория - так, словно увидела голливудского монстра. Мистер Райс, схватив револьвер, выскочил на крыльцо - вообще, Ингерсолл считался спокойным и безопасным пригородом, и появление гангстеров здесь, да еще в светлое время, было невероятным.. но все может случиться!

   Виктория сидела на ступеньках, глядя на газету (утренний "Регистр", выпуск "Экстра", с иллюстрированной вкладкой) как на гремучую змею. На первой странице заголовок, "Президент в госпитале", над хорошо знакомым портретом.

   -Папа, ты помнишь, что писали, про русских колдунов? Про их боевую нечисть, вампиров и оборотней - и как эта красная ведьма Лючия наслала проклятье на мистера Фаньера?! А до того были ещё Рузвельт, Стеттиниус, Макартур, потом вот Фаньер - и вот, снова!! Ну а эта тварь тогда наобещала, что и со мной так будет! Папа, я в эту школу больше не пойду, я боюсь! Она ведь напишет своей подружке Лючии в Россию - и если уж она Фаньера и нашего Президента смогла прям оттуда накрыть так, то меня ей угробить, вообще ничего не стоит! Папа, я не хочу умирать!

   Мистер Райс потратил не меньше получаса, чтоб вытянуть из дочки, впавшей в жуткую истерику, всю историю, что случилось в школе в прошедшую пятницу. И ощутил холодную ярость. Поскольку, хотя и был образованным человеком двадцатого века - испытал на себе и был уверен, что такие вещи, как проклятие рыжей Мэри, есть. И если теперь его любимая и единственная дочка умрет, заболеет - или просто станет неудачницей, что практически равнозначно! - то это крах всей его жизни,