Смертник - Владимир Махов

– Я не брошу тебя, – тихо сказал Макс, но проводник его не слушал.

– Бери. – Он порылся в чужих карманах. – Вот зажигалка. Там пиявки будут. Хвосты им прижги, сами отвалятся. Не рви, слышишь? Нельзя. Нож у тебя есть. – Грек попытался отыскать еще чего-нибудь нужное, но, кроме разнообразной чепухи – зубочисток, таблеток, куска шоколада, ничего не нашел. – Беги быстро. Как отстреляю всех, найду тебя, – веско добавил он, заметив нехороший блеск в глазах парня.

– Я не…

– Сука! – не удержался Грек. – За тобой, болваном, может, и не пойдут, особенно если я убью одного-двух. Еще слово – и я сам тебя пришью! Слышишь? – Он развернулся с намерением столкнуть парня вниз.

Макс сдался, виновато улыбнулся и взял зажигалку.

– Ползком давай. Ноги в руки. Живо!.. – Сталкер едва не сорвался на крик.

Он хотел взять парня за шкирку, тот понял это по глазам, коротко всхлипнул и покатился вниз.

Пользуясь затишьем, Грек выщелкал из рожка патроны, насчитал семнадцать штук и вернул их на место. Семнадцать выстрелов отделяли его от смерти. Кто-то измеряет жизнь в шагах, кто-то – в минутах. Грек воспользовался патронами.

Имей он запасных рожков штук этак… да чего мелочиться – чем больше, тем лучше! Да с пяток гранат. Еще товарищей, из которых как минимум двое – проверенные сталкеры. Вот тогда еще можно было бы повоевать.

Грек заметил, как стремительно скользнуло между деревьями размытое черное пятно, и выстрелил. Больше для успокоения и для того, чтобы там, внизу, не дремали. Сколько их могло быть? Пока трое-четверо лежали, отвлекая его внимание, остальные потихоньку обходили пригорок с другой стороны. Оставалось надеяться, что Макс успел уйти с открытого места.

Промах Грека, по всей видимости, внушил преследователям уверенность в собственных силах. Какой-то «патриотовец» неосторожно высунул голову из укрытия и тут же лишился жизни.

Автомат не дал осечки. «Патриотовец» взмахнул руками и упал на спину. Эхо долго терзало звук одиночного выстрела.

«Патриотовцы» стали осторожнее. Они передвигались быстро, и поймать их в прицел оказалось делом бессмысленным. Грек выстрелил еще два раза – для проформы, чтобы не теряли бдительности. Ему вяло отвечали. Он несколько раз менял расположение – благо мест, за которыми можно было спрятаться, имелось в избытке.

Проводник не знал, сколько времени продолжались вялотекущие военные действия. Он метался по пригорку, но физически не имел возможности находиться в нескольких местах сразу, поэтому нисколько не удивился, когда справа раздался тихий треск.

Сталкер перекатился за куст. Пули взрыли землю в том месте, где он только что находился.

Грек терпеливо ждал, когда появится тот, кто обошел его справа. Так и случилось. «Патриотовец» высунулся из-за кустов. Грянул выстрел.

Боец «Патриота» медленно падал, разметав руки в стороны.

В тот же миг спину под левой лопаткой обожгла боль. Грек дернулся, но уйти из-под обстрела уже не смог.

Он четко уловил момент, когда сердце перестало биться, толкнулось два раза в ребра и замерло, успел удивиться тому, что еще жив.

Под ногами расплескалась лужа.

Грек падал лицом вниз, и земля стремительно неслась ему навстречу.

За все время поспешного бегства проводник ни разу не вспомнил о Крабе. Он удивился бы, узнав, что парень имел отношение к его освобождению. Грек умер, так и не узнав правды.

Темная поверхность впитывала тьму. Во всяком случае, такое впечатление складывалось, если смотреть на шар долгое время. Зрелище завораживало и успокаивало.

Шар Хеопса имел шероховатую поверхность, трудно поддающуюся сравнению. Она была холодной и нагрелась в долю секунды. Тепло от прикосновения рук распределялось по ней равномерно и, что самое интересное, сохранялось надолго, если не навсегда.

Красавчик помнил первое прикосновение к холодному шару. Теперь он дотрагивался до артефакта и не чувствовал холода. Шар хранил тепло человеческого тела.

Неделю назад сталкер вошел в деревню Боровая. Это случилось в середине дня. На то, чтобы обыскать развалины, в его распоряжении оставалось где-то шесть часов. Среди почерневших бревен, обгорелых домов, прогнивших колодцев и редких, уцелевших кое-где заборов возвышалась водонапорная башня. Она стояла гордо и величаво, как виновница всего того, что творилось у ее подножья.

Методично передвигаясь по спирали, Красавчик исследовал все, что имело отношение к Боровой. Он не поленился взобраться по шатким лестницам и спуститься в подвалы, как сухие, так и полузатопленные. Сталкер прикончил трех обычных одичалых собак, задумавших начать охоту на двуногого зверя, несколькими выстрелами отогнал огромную псевдосвинью, покрытую густой шерстью и сующую рыло в чужие дела. Он размозжил камнями с десяток черепов крыс, бегающих под ногами. Словом, ему было чем заняться.

Ближе к вечеру Красавчик докатился до того, что забрался по крепкой лестнице на верхушку водонапорной башни, залег на вершине и принялся осматривать окрестности в бинокль.

Все без толку. Ничего из того, что хотя бы отдаленно походило на легендарные артефакты, так и не попалось ему на глаза.

Сталкеры считали, что хороший хабар, как кошка, любит человеческие руки. Исходя из этого, Красавчик остался в деревне на ночь. Для отдыха подошел сруб бани с уцелевшей крышей.

Красавчик спал чутко, улавливал каждый посторонний шорох. Среди ночи он почуял неодолимое желание опорожнить мочевой пузырь и открыл глаза.

Ночь молчала. Ветер стих. Красавчик слышал лишь собственное дыхание, нарушавшее полную тишину. Он долго стоял на пороге бани. Прояснившееся небо явило миру Зоны россыпь мерцающих звезд.

Тогда Красавчик и заметил некоторую странность. Среди кирпичей, выбитых из стены соседнего дома, образовался укромный уголок. Тьма в этом месте будто сгущалась, втягивалась в дыру так же неудержимо, как мотыльки летят на луч света. Воздух едва заметно дрожал, словно камни излучали жар.

От сна не осталось и следа. Красавчик решил отложить детальное исследование до утра. Он расположился на крыльце бани, в непосредственной близости от странного явления.

Чем светлее становилось, тем меньше внимания привлекал укромный уголок. Ближе к утру ничего не указывало на то, что ночью здесь наблюдалась некоторая странность.

Красавчик присел на корточки перед битым кирпичом и заметил темный шар абсолютно правильной формы.

Именно так описывал шар Хеопса сталкер, уверявший, что видел сей раритет. Мол, показывал один убогий. Этот самый сталкер попытался довести бедолагу до кордона, однако, спасаясь от выброса, они угодили в подземный бункер, где убогий и сгинул бесследно. Желания искать его, скитаясь по бесконечным переходам, у сталкера не было, и пути их разошлись. Кстати, помнится, и сам сталкер сгинул вскоре после описанных событий.