Война в немецком тылу. Оккупационные власти против советских партизан. 1941—1944 - Эрих Гессе

Тем не менее о действиях чисто еврейских партизанских отрядов в документах официальных советских инстанций никаких сведений нет. Не говорится об этом и в «Истории Великой Отечественной войны». Отмечается только то, что во главе ряда партизанских групп и позже отдельных крупных партизанских соединений стояли командиры и комиссары еврейской национальности. Однако поскольку с самого начала развертывания партизанского движения образование чисто национальных формирований не приветствовалось, то еврейские отряды и не возникли.

Евреи в партизанских отрядах, безусловно, были, но сколь-либо серьезной руководящей роли они не играли, да и сама их численность в партизанских формированиях являлась не особенно большой. Более же точных сведений по данному вопросу найти не представляется возможным, поскольку в документах они отсутствуют. Можно только утверждать, что в результате проведенных фашистами радикальных мероприятий по их уничтожению евреи в 1942 году в партизанских отрядах встречались уже довольно редко.

Неприятие создания отрядов по чисто национальному признаку в ходе их последующей военизации сохранялось и дальше. Однако, судя по опубликованному в Лондоне историческому очерку Соломона Шварца «Евреи в России и в СССР» и труду Йозефа Тененбаума «Подземелье, история одного народа», это не исключало наличия в лесах, наряду с другими, укрывшихся от преследований мелких еврейских групп, которые стояли особняком от более крупных отрядов и действовали в ограниченных по территории районах.

Поэтому не исключено, что нападение 6 июня 1942 года на расстрельную зондеркоманду СД неподалеку от Барановичей было делом рук одного еврейского партизанского отряда. Согласно донесению командующего полиции безопасности и управления СД I P Остланд № 1919/42, в состав зондеркоманды, наряду с другими солдатами, входило восемь руководителей-немцев, два члена Новогородейского окружного комиссариата, лейтенант жандармерии, жандармский вахмистр, а также пятнадцать литовцев и русских. На подъезде к Барановичам по машинам был открыт огонь из пулеметов, и пятнадцать человек были сразу убиты. Члены команды попытались атаковать близлежащий населенный пункт, но их автоматы не могли противостоять станковым пулеметам. И все же двум эсэсовцам и четырем добровольцам вспомогательной службы удалось пробиться живыми, они и доложили, что на груди у одного оберштурмфюрера СС партизаны выжгли свастику и пятиконечную звезду. Партизанский отряд состоял из 90–100 человек, в том числе советских парашютистов в форме и снабженных рацией (LU 7, 24 а).

Весной же 1942 года действия партизанских отрядов по большей части служили целям укрепления их собственной организационной структуры и поддержания у населения чувства принадлежности к Советскому государству. При этом борьба за привитие народу воли к сопротивлению не ограничивалась одними только уговорами – нередко применялась сила и даже террор. Причем сценарий всегда оставался одним и тем же: партизаны убивали поставленных немецкими комендатурами старост, а германская сторона отвечала на это карательными акциями против сел, которые «допустили» убийство своего бургомистра.

Об этом свидетельствует, в частности, запись в журнале боевых действий за период с 1 апреля по 30 июня 1942 года командующего охранными войсками и тыловым районом в зоне ответственности группы армий «Север», где говорится, что «следует предпринять карательные экспедиции против тех сел, в которых были убиты агрономы или старосты…» (NOKW 2112). Доклады о подобных акциях содержатся и в обобщенной сводке о положении на оккупированных восточных территориях № 9, направленной в адрес начальника германской полиции безопасности и СД 17 июля 1942 года (NO 5155).

Как следствие, в отдельных областях, в частности в зоне ответственности группы армий «Север», проходило до четырех месяцев, пока немецкое командование находило подходящего нового старосту и добровольцев для обеспечения локальной безопасности. Неудивительно, что в таких бедственных условиях различные коменданты населенных пунктов были готовы поручиться за найденных ими в лагерях для военнопленных русских пленных из числа местных жителей, если им разрешат использовать их для усиления полицаев.

О том, с какой ожесточенностью велась борьба за народ, свидетельствует текст уже упоминавшейся чуть выше обобщенной сводки о положении на оккупированных восточных территориях № 9 от 17 июля 1942 года, в которой можно прочитать следующее:

«…Районному бургомистру позвонили из одного подчиненного ему села и доложили, что партизаны собираются убить старосту за то, что он состоит на службе у оккупантов. Ставить туда другого старосту бессмысленно, поскольку каждого вновь назначенного ожидает точно такая же угроза.

В других селах объявились партизаны, убили старост и полицаев, вывесили красные флаги, а потом заявили, что отныне деревни переходят под новую юрисдикцию, и наказали всех, кто в последнее время оказался замеченным в «услужении оккупантам».

Школы все больше пустеют с тех пор, как партизаны пригрозили наказать родителей, посылающих своих детей в школы, учрежденные оккупантами, вместо того чтобы держать их дома.

В одной деревне были убиты все служащие порядка (полицаи). Соотношение сил – 1:12. Нападавшие оружие не взяли, так как у них и своего было достаточно» (NO 5155).

Подобная активность партизанских отрядов в значительной степени была направлена на то, чтобы помешать деятельности немецких хозяйственных управлений по эксплуатации оккупированных земель. Путем реквизиции запасов у населения и угроз партизаны старались воспрепятствовать выполнению местными жителями распоряжений германских властей о нормах обязательных поставок. В результате в некоторых областях зоны ответственности группы армий «Север» нормы по сдаче зерна были выполнены всего лишь на 20 процентов.

На это немецкие инстанции реагировали проведением арестов тех крестьян, которые установленные нормы не выполнили. Как отмечалось в приложениях № 77–184 к донесению о боевых действиях № 1 начальника охранных войск и командующего тыловым районом группы армий «Север» за период с 1 апреля по 30 июня 1942 года, крестьяне оставались под арестом до тех пор, пока недостачу не покрывали их жены (NOKW 2112).

На Псковщине в районе города Себеж партизаны разрушили три из пяти молокозаводов. В результате в этой области, где насчитывалось свыше 7000 дойных коров, производство масла снизилось на 50 процентов. Однако в зоне ответственности группы армий «Север» отмечались места, в которых положение было еще хуже. Так, в охранявшемся тремя взводами ополченцев районе, расположенном между населенными пунктами Освея, Юховичи и Клястицы, немецким хозяйственным командам пришлось вообще прекратить свою работу, поскольку сбор зерна и другой продукции оказался невозможным. Ополченцев, обеспечивавших безопасность этих территорий, обвинили в бездействии по подавлению партизан, одновременно похвалив эффективность работы эстонских вспомогательных сотен. Поэтому, согласно вышеупомянутому документу, а также обобщенной сводке начальника охранных войск и командующего тыловым районом группы армий «Север» о деятельности партизанских отрядов за период с 1 по 15 июня 1942 года от 16 июня, замена хорошо проявивших себя в борьбе с партизанами эстонских добровольцев на немецких ополченцев была запрещена (NOKW 2111).