Тень с Севера - Мария Васильевна Семенова

погибнет Маковка. И вот теперь жители усадьбы и воины Арнгрима смотрели на гору, с ужасом понимая: беда, которой все боялись в последние годы, наконец пришла…

Однако только послышались первые крики, женский плач – как облачко растаяло, а далекий гром начал затихать. Люди переводили дух, не веря своим глазам и еще не вполне осознавая, что гибель отступила…

И только Славейн из Гардарики, хозяйка усадьбы, стояла, сжав руки, и шептала:

– Он там… Он пошел туда!

Потом был долгий яростный спор с Крумом: тот строго следовал воле друга и пытался запретить ей собирать людей на поиски мужа. Но куда ему! Вскоре немалый отряд вышел на тропу, ведущую через лес на гору Исцеления. Славуша шагала впереди, разгоняя факелом тьму. И она же первая увидела идущего навстречу среди елей одинокого путника.

– Любимый! – закричала она, бросаясь ему на шею.

Все прочие не торопились подходить, глядя на бывшего Утопленника со страхом и благоговением.

– Не знаю, какие боги стоят за твоей спиной, Арнгрим… – выступил вперед Крум. – Не знаю, как ты убедил ледник снова уснуть… Но сегодня ночью ты спас не только свой дом, но и весь Яренфьорд…

Арнгрим весело улыбался, обнимая жену. Однако его неподвижные глаза показались Круму похожими на два осколка пакового льда.

– А вот теперь, – сказал он, – можно праздновать возвращение домой. И начинать готовиться к новому походу…

– Зачем тебе Бьярмия? – спросил Крум, когда они под радостные разговоры, окруженные пляской факелов, шагали через еловый лес в усадьбу. – Что ты хочешь там найти? Мы уже поняли, что ни власть, ни серебро тебе не нужны…

– Все то же, что и раньше, – сказал Арнгрим. – Ответы. Старше Змеева моря лишь сам Полуночный океан под вечными льдами. Но он никому не дает ответов… А боги Змеева моря могут сказать, кто я…

– Об этом ты говорил с Ньордом? – наугад спросил Крум.

И похолодел, когда Арнгрим кивнул.

– Что ж, – сказал шагавший с другой стороны Дарри, – теперь, с твоей удачей, ты наберешь сколько угодно воинов. Да ты при желании можешь просто захватить Бьярмию!

Арнгрим кивнул:

– Захватить – и принудить ее богов ответить мне.

– Принудить богов?!

– А почему нет?

Дарри расхохотался.

– Будь я пуглив – я бы начал бояться тебя, Арнгрим!

– Уж тебе-то нечего бояться, брат.

Крум молча склонил голову и подумал про себя, что очень в этом сомневается.

* * *

«Я совсем не знаю его, – подумала Славуша, чувствуя, как откуда-то со дна души, словно ил во взбаламученной воде, темным облаком поднимается страх. – Совсем не знаю».

До рассвета было еще далеко. Чертог озаряли только красноватые отсветы рдевших в очаге углей. Арнгрим спал, раскинувшись на просторной, устеленной шкурами кровати – лучшей во всей усадьбе. Широкая грудь мерно поднималась и опускалась, веки были крепко сомкнуты, лицо совершенно спокойно. Славуше бы порадоваться, что супруга не тревожат страшные сны, частенько посещавшие его прежде.

Немудрено, после всего, что он пережил! Мало кому из нордлингов, с их полной тягот и опасностей жизнью, довелось пережить столько, сколько молодому ярлу, словно в насмешку носившему прозвище Везунчик. Славуша вспомнила хмельные рассказы братьев Хальфиннов за пиршественным столом. Дарри даже пытался петь, но сам смеялся над своими попытками и обещал непременно сложить песнь обо всех чудесах, что случились с Арнгримом, – как только протрезвеет.

Однако и без всякой песни молодая хозяйка наслушалась от соратников мужа такого, что мурашки по коже. Оказалось, с тех пор, как Арнгрим ушел в Ярен предупредить отца и младших братьев об опасности, его дважды пытались убить: сперва те самые братья, потом йомсвикинги. И оба раза смерть настигла самих убийц. А ее супруг снова – вот уже в третий раз! – вышел целым и невредимым из морской бездны…

Славуша нахмурилась. Она вспомнила неприятный разговор, недавно случившийся тут, в спальне. Арнгрим тогда внезапно отстранился от нее, нежно льнущей к нему, и начал задавать вопросы.

Очень странные вопросы! Она не знала на них ответов. Славуша понятия не имела, что за синеглазая морская ведьма потопила корабль ее мужа в Гардарики. Она не знала, откуда у него глубокий колотый шрам на шее. («Он уже был, когда я очнулся на берегу моря в той хижине!»)

И она никак не могла объяснить мужу, почему он много лет боялся моря. Уж она точно не имела к этому никакого отношения!

«Тебе что-то наговорили обо мне? – догадалась она наконец. – Меня оклеветали? Кто?»

Арнгрим загадочно усмехнулся, будто кого-то вспомнил. А потом нахмурился и сказал:

«Либо ты хорошо притворяешься, либо в самом деле тебя заколдовали, как и меня, и ты тоже ничего не помнишь».

При слове «притворяешься» Славуша расплакалась, и в конце концов Арнгриму пришлось утешать ее.

«Как бы то ни было, – сказал он, гладя ее волосы, – все эти годы ты была мне преданной женой, и я люблю тебя…»

…Арнгрим шевельнулся во сне, свел белесые брови, невнятно что-то пробормотал.

– Что? Что?

Славуша склонилась над ним, напряженно вглядываясь.

Арнгрим внезапно открыл глаза и уставился прямо в лицо жены неподвижным взглядом.

– Вода уходит, – пробормотал он, глядя сквозь нее. – Вода отступает, кости поднимаются…

Славуша отшатнулась. На миг лицо мужа показалось чужим, незнакомым.

«Опять», – с тоской подумала она.

Арнгрим и раньше порой разговаривал во сне. И то, что он говорил, пугало женщину до дрожи. Как она ни уговаривала себя, что надо терпеть и молиться богам; что после того, как Арнгрим побывал за Кромкой и вернулся, он не будет прежним, – ей все равно было страшно.

«А каким он был прежде?» – подумала она вдруг.

И поняла, что в самом деле не знает…

Каким он был – ребенком, юношей, – пока не утонул и не вернулся из моря к живым? Каким его знали отец, братья, родичи, друзья детства? Славуша очень хорошо помнила прием, который им оказали в большом доме на берегу длинного залива. Помнила смертельный ужас в глазах жителей Ярена. И шепот, летевший над толпой:

«Драуг… Драуг…»

Конечно, окажись он в самом деле драугом – подняли бы на копья и сожгли в тот же день… Но от прежнего Везунчика осталась лишь тень, которую многие годы честили Утопленником. Теперь же, когда Арнгрим снова стал викингом, все чаще звучало новое имя, от которого тоже явственно тянуло Кромкой: Арнгрим-из-моря.

– Она смотрит! – мужчина вскинулся в постели, едва не спихнув жену на пол. – Она ищет меня!

– Кто?! – в испуге вскрикнула Славуша.

Арнгрим сонно моргнул, потер глаза кулаками. Теперь Славуша отчетливо видела, что он смотрит на нее, а не куда-то вдаль, будто глядя сквозь завесы мира.

– Показалось, милая, – пробормотал он. – Уф! Просто камни.

– Какие камни?

– Синие… Галька морская…

– О чем ты?!

– Пустое, – проворчал Арнгрим, сгреб жену в объятия и упал в постель, увлекая ее за собой.

* * *

– Жена, мне приснился сон, – произнес Арнгрим, проснувшись поутру.

Славуша безмолвно покосилась на него, лежа рядом. Арнгрим глядел на стропила –