Ученица - Вера Чиркова

– Никогда так не шути… – выдохнул он через пять минут, наконец отпустив ее из тесных оков объятья. – А сколько времени?

– До полудня два часа, скоро придут костюмерши, помочь мне одеться.

– Любимая… но почему ты не разбудила меня раньше? – вихрем слетел с постели маг, – я же все проспал.

– Ничего страшного, – заявила Миэль, начиная сердиться всерьез, – ты шел по той тропе и тащил Итенса, когда все остальные гуляли… и сегодня пришел под утро. Неужели не заслужил право немного отдохнуть?

– Наверное ты права… – вздохнул Лебруз, – да нет, разумеется права. Просто такой у меня характер.

– Самый замечательный и самый мной любимый. Но мне еще всегда нравилось любимая поговорка отца, – «самые важные обещания это те, которые мы даем самым близким людям». И я намерена по ней жить.

– Он был хорошим человеком, – согласился Дейн, нежно целуя жену, – дай мне пять минут умыться и выпить чаю. Потом мы сядем в коляску и поедем на набережную. Надеюсь, часа нам хватит.

– Я тогда пока найду коляску, – Эми кивнула вслед исчезнувшему в ванной мужу, и шагнула на балкон. – Гест, через пять минут мне понадобится коляска, поехать на набережную.

– Будет, – донеслось снизу.

Город бурлил, готовясь к празднику. Все владельцы лавочек, магазинов, салонов, харчевен, булочных и кофеен, выходящих фасадом на центральные улицы, украсили цветами и лентами витрины и кованые решетки, выставили столы и приготовились к отражению волны покупателей. На перекрестках замерли пикеты стражников, площадь перед городской управой, где заканчивали украшение высокой трибуны и примыкавших к ней беседок для самых знатных гостей была оцеплена солдатами.

Но кучер свернул не к центру, а вправо, к тянувшимся вдоль набережной причалам с разнообразными судами и лодками.

– Нам сюда, – остановив коляску у одного из них, Лебруз легко выпрыгнул на светлую брусчатку.

Ловко снял жену со ступеньки и повел к уже поднимающей паруса небольшой белой яхте.

Гест и Чархан тенями скользнули следом, первыми заскочили на борт и стремительно обшарили каждый уголок.

– Вообще-то это романтическая прогулка, – притворно ворчал Дейн, но оборотни дружно сделали вид будто оглохли.

Уселись в уголке прямо на пол и замерли, настороженно следя за капитаном и единственным матросом.

Магистр усадил жену в стоявшее на палубе широкое кресло и устроился рядом, тихонько предупредив, что смотреть нужно не на воду, а на берег. Она и смотрела, и не могла не признать красоты этого места. Набережная закончилась ведущей наверх широкой лестницей, и начались сады самых знатных и богатых горожан. Каждый из них построил свою собственную пристань и лестницу, ведущую от нее к воздвигнутому выше по склону особняку, соревнуясь в роскоши и вычурности отделки. Но особое внимание Эми привлекли выложенные из белоснежного ракушечника ступени, все расширяющиеся книзу и доходящие до самой воды. По обе стороны от них нависали над водой ажурные беседки, оплетенные щедро цветущими лианами, и рядом с каждой обнаружилась выкрашенная в неприметный зеленый цвет деревянная купаленка с лесенками, перилами и балкончиками. А наверху, там, куда уходила лестница, виднелись башенки и черепичная крыша изящного особняка, почти дворца.

– Прошу, – Дейн подал жене руку, шагнув с палубы прямо на ступени, – мы прибыли. А вы посидите там, – остановил он оборотней, – здесь везде драконья защита.

И стражи почему-то покорно остались сидеть на полу. Эми задумчиво покосилась на них и пошла в беседку, откуда открывался великолепный вид на озеро. Несколько минут стояла у перил, потом села к накрытому столу и, глядя в глаза мужу, от всего сердца поблагодарила.

– Спасибо, Дейн. Это действительно прекрасный сюрприз. Вид просто сказочный… я запомню его надолго. Но что ты сделал с оборотнями?

– Не думай о них, всего лишь на десять минут лишил возможности бегать. Скоро оживут. Лучше поговорим про сюрприз. Я очень рад, что тебе понравилась эта лестница и беседки… тут действительно очень приятно посидеть вечерком. И потому хочу попросить… не отказывайся, когда король начнет раздавать награды. Мы три часа спорили до хрипоты… его величество желал непременно всучить тебе огромный замок и герцогство в придачу, но я-то помню, как тебе хотелось жить именно в Мадморе. И гулять каждый день по набережной. Наконец он сдался… здесь после ареста горожан, продавшихся Чемино, освободилось несколько особняков и мне позволили выбрать тот, который точно понравится тебе.

– И ты… – Эми задохнулась от волнения, – выбрал… вот это?

– Угу, – с надеждой глядя ей в глаза, тихо подтвердил Лебруз, – ты ведь не против?

– Дейн… но это же… это же даже не мечта. Это просто… что-то невероятное… – она неожиданно всхлипнула.

– И ты это заслужила, любимая, – прижимая к себе жену, нежно шептал магистр, – и когда прятала девушек в часовне, и когда плыла по подземной реке… ты стократ это заслужила, и я беспокоился лишь об одном, чтобы награда пришлась по душе.

На улочку, выходящую к построенным для важных гостей скамьям, навесам и беседкам стражники пропускали лишь тех, кто предъявлял особые пропуска. Для многих знатных жителей Мадмора, привыкших занимать удобные диваны и кресла неподалеку от центральной, королевской ложи, это новшество оказалось неприятным сюрпризом. Они ругались со стражей, пытались угрожать и призывать тех к разумности, – безуспешно. Непоколебимые воины твердой рукой заворачивали их кареты в боковой переулок, позволяя седокам сделать простой выбор, отправиться домой или пройти на площадь пешком вместе с обычными жителями.

Но и кареты, проехавшие ко входам в ложи не оставались без внимания. Их очень учтиво и почти незаметно делили на три части, в зависимости от цвета билетов. Коляски, доставившие на площадь экспертов Ридзони, стражи пропустили к самой высокой беседке, возведенной над трибуной для выступающих. Предложили почетным гостям занять места на втором ярусе и провели Дейна и Азхарта с женами в центральную, королевскую беседку, вознесенную над трибуной для оратора.

Здесь уже сидели Агорр и Лаатт, оказавшийся морским владыкой, правитель гномов Тардрен, старейшина эльфов Озинель, старшая мать оборотней Исинья и Зиг, седой хранитель тролльего колодца. Принц Астард и герцог Сангро уже тоже были тут, не хватало лишь их величеств.

– Великая мать, – оборотница поднялась со своего места, едва завидев Эми, и направилась к ней, не обращая внимания на правила этикета.

Впрочем, оборотни и прежде славились дерзкими манерами. Но сейчас ни у кого не хватило бы совести остановить сияющую счастьем женщину. Людям, доподлинно знавшим, как дорого обошлась оборотням ловушка Чемино, трудно не понять светившейся в ее взоре чистой и искренней радости.

– Садитесь здесь, – на миг приветственно коснувшись ладошкой плеча Миэль, заботливо захлопотала Исинья, – сюда солнце не достанет.