Высокие Горы Португалии - Янн Мартел

– Outro dois sanduíches, por favor![79] – просит он. И, вспомнив, что кафе в здешних краях еще и продовольственная лавка, добавляет: – E, para o macaco, dez…[80] – Изображая рукой нечто продолговатое, он принимается как бы снимать кожуру.

– Dez bananas?[81] – уточняет мужичок.

О, так это одно и то же слово.

– Sim, dez bananas, por favor[82].

– Como desejar[83].

Селяне радостно наблюдали, как Одо проглотил оба бутерброда, а когда очередь доходит до бананов, они и вовсе приходят в восторг. Питер думал, что их хватит по крайней мере на несколько дней. Ан нет. Обезьяна, завидев бананы, гукает от неописуемой радости и принимается уплетать бананы один за другим, ловко очищая от кожуры; с тем же успехом она проглотила бы и оба новых бутерброда, не окажись Питер порасторопнее и не перехвати один из них. Следом за тем Одо жадно заглатывает и кофе Питера, предварительно макнув в чашку пальцы, чтобы проверить, не горячо ли. Выпив все до последней капли, он вынимает чашку изо рта и начинает облизывать ее языком и губами, как будто это огромный леденец.

Селяне улыбаются и смеются. А macaco у этого чужака – и впрямь забавная зверушка! Питер доволен. Одо всех очаровал.

И вот в разгар веселья, в минуту, показавшуюся Питеру мгновением всеобщего и полного облегчения, Одо хватает рукой чашку, вскакивает на стул, пронзительно визжит и со всей силой швыряет ее наземь. Чашка разбивается вдребезги.

Селяне застывают как вкопанные. Питер поворачивается к подавальщику и делает успокаивающий жест рукой.

– Desculpe![84] – говорит он.

– Não há problema[85].

Потом, уже обращаясь к широкой публике, он прибавляет:

– Macaco amigável é feliz, muito feliz[86].

Amigável и feliz – но в меру. Он расплачивается, оставляя щедрые чаевые, и откланивается – толпа осмотрительно расступается перед ними.

Когда они возвращаются, дом на краю деревни не узнать. Стекла в окна вставлены; водопровод работает; к газовой плите подсоединен новый баллон; каждая пядь поверхности основательно отмыта; кастрюли, сковородки, посуда, ножи, ложки и вилки – хоть и бывшие в употреблении, потрескавшиеся, разрозненные, но вполне пригодные для использования – расставлены по кухонным полкам; на кровати покоится новый матрац, застеленный чистой простыней и парой шерстяных одеял, поверх которых лежат сложенные полотенца… и среди всего этого дона Амелия – она занимается тем, что пристраивает на столе в гостиной вазу, полную ярких цветов.

Питер подносит руку к сердцу.

– Muito obrigado! – говорит он.

– De nada[87], – отвечает дона Амелия.

Оборов взаимную неловкость, они быстро сговариваются о цене. Он потирает большой палец об указательный и показывает на газовый баллон, кухонные принадлежности, потом – в сторону спальни. Затем заглядывает в словарь в поисках слова «аренда» – оно выглядит странно: aluguel. Дона Амелия всякий раз называет цену с нескрываемой нервозностью, и Питеру всякий раз кажется, что она продешевила раза в три-четыре. Он соглашается без лишних слов. Дона Амелия объясняет, что охотно готова ему стирать и раз в неделю убирать в доме. Он медлит с ответом. Здесь и убирать-то нечего, да и потом, чем еще ему занимать свой досуг? Он снова задумывается. Впрочем, она может стать его связной со всей остальной деревней. И, что важнее, она будет связной Одо – обезьяньей посланницей. К тому же, сдается ему, обитатели Тизелу – народ, вероятно, не больно обеспеченный. А взяв дону Амелию к себе на службу, он сможет внести свою, пусть и небольшую лепту в местное хозяйство.

– Sim, sim, – говорит ей он. – Quando?[88]

– Amanhã, amanhã, – с улыбкой отвечает дона Амелия.

Дальше – следующий пункт повестки дня. Ему, с Одо, нужно привести в порядок свои дела. Речь идет об открытии в установленном порядке банковского счета и организации регулярных безналичных денежных переводов из Канады, а также о получении постоянного номерного знака для автомобиля. Стало быть, где находится ближайший банк?

– В Брагансе, – отвечает дона Амелия.

– А телефон? – спрашивает он. – Aqui?[89]

– В кафе, – отвечает она. – У сеньора Алвару.

Она дает ему номер.

Браганса – в часе езды отсюда. Но куда больше его заботит другое: стоит ли брать обезьяну с собой или, может, ее лучше оставить здесь одну? Без всех этих организационно-рутинных дел никак не обойтись. Как ни крути, что в городе, что в деревне он не умеет по-настоящему ладить с Одо. И что бы он ни делал, ему остается полагаться только на обезьянью сознательность. А еще надеяться, что Одо не убежит далеко от дома и не попадет в какую-нибудь передрягу.

Дона Амелия с бригадой помощников уходит восвояси.

– Сиди здесь, сиди здесь. Я скоро приду, – обращается он к Одо, который весело резвится на каменном полу.

Питер выходит из дома и запирает за собой дверь, хотя знает, что Одо ничего не стоит ее открыть. Он садится в машину и уезжает. Глядя в зеркало заднего вида, он замечает, что обезьяна взбирается на крышу.

В Брагансе он закупает припасы: свечи, фонарики, керосин, мыло, всякую снедь, включая молоко в картонной упаковке, которое не нужно хранить в холодильнике, разные хозяйственные принадлежности с предметами личной гигиены – и улаживает дела в банке. Что до номерного знака, его обещают выслать ему по почте на адрес местного кафе.

Из почтового отделения Брагансы он делает два телефонных звонка в Канаду. Бен выражает радость по поводу того, что отец благополучно добрался до места.

– Какой у тебя номер телефона? – спрашивает он.

– У меня нет телефона, – отвечает Питер, – но я могу дать номер телефона деревенского кафе. Можешь оставить им сообщение, и я непременно тебе перезвоню.