Танец для двоих - Виктория Клейтон

Я взяла кольцо и надела на безымянный палец правой руки. Мне показалось, что Джереми специально подобрал разгадки таким образом, чтобы я и Ники могли выиграть и перстень достался мне. Коробку с шоколадом забрал Ники.

Я задумчиво рассматривала кольцо, автомобиль мчался по скоростной трассе. Мне следует быть осторожной, чтобы не потерять подарок. Я всегда теряла украшения.

— Что за черт, почему ты так закричала?! — спросил Джайлс рассерженно. — Я чуть не врезался в грузовик от испуга!

— Извини, я только сейчас заметила, что забыла часы в Инскип-парке. Часы украшены бриллиантами, они стоят недешево. Это часы моей тети, она очень расстроится.

— Ты должна позвонить в Инскип-парк, когда мы остановимся пообедать. Думаю, что кто-либо из Инскипов сможет отправить часы по почте. Перестань махать руками, ты отвлекаешь меня от дороги!

— Прости, в салон залетела пчела. Бедняжка не может выбраться наружу. А где карта?

— Оставь пчелу на время в покое. Ты выпустишь ее из машины, когда мы остановимся для ленча. Пчела не укусит тебя, если ты не будешь ее трогать.

— Я как-то читала, что пчелы могут найти дорогу обратно только с определенного расстояния. Она, наверное, залетела в машину, когда мы остановились, чтобы выпустить кролика. С каждой минутой мы увозим ее все дальше от родного улья.

— Что ты делаешь?

— Я хочу, чтобы пчела вскарабкалась на карту. Оп-па, я поймала ее. Мне осталось только открыть окно и выпустить бедняжку наружу… О Господи! Прости меня, пожалуйста!

Джайлс сдержался: вместо многословной тирады он выдавил лишь короткий гневный возглас. Я выронила карту, и она понеслась по дороге, подгоняемая порывами ветра.

— Думаю, мы остановимся здесь. В деревне должен быть паб.

Небольшой приятный паб назывался «Повешенный». Стены паба были выкрашены белым, крыша покрыта соломой, окна выходили на шоссе. Справа от входной двери стояла деревянная виселица; потрепанная веревка, качаясь на ветру, отбрасывала зловещую тень.

— Какой ужас! — Я была возмущена. — Представь, как можно повесить человека? Это обыкновенное, ничем не оправданное убийство, независимо от того, каким тяжким было преступление. Вообрази, каково было находиться в тюрьме, зная, что тебя неминуемо ожидает веревка! Я не могу понять зевак, которые приходили поглазеть на казнь. Иногда человеческая природа приводит меня в отчаяние… Чему ты смеешься?

— Я вижу несколько кусков фанеры, довольно неряшливо сбитых. Виселица покрыта лаком. Думаю, что это горе-сооружение поставлено здесь не так давно. Скорее всего, хозяин паба установил ее перед входом, чтобы привлечь туристов.

Я вздохнула с облегчением, меня больше не сердили насмешки Джайлса. Однажды в детстве меня повели в комнату страха. Я вышла оттуда вся в слезах. Моя школьная подруга и ее мама, которые сопровождали меня, ужасно разозлились. Затем, когда мы сидели в «Савое», они бросали колкие реплики в мой адрес, а я, всхлипывая, жадно пила очень вкусный горячий чай, пытаясь прийти в себя. После этого случая меня долго мучили кошмары по ночам. Думаю, дело в том, что я чрезмерно впечатлительна и принимаю все слишком близко к сердцу.

Ленч был очень хорош. Мы заказали два стейка, картофельные чипсы и грибы. Кажется, даже привередливому Джайлсу понравилось.

— Стейк пережарен, чипсы слишком жирные, но думаю, что все будет казаться деликатесом после той еды, которой мы вынуждены были питаться последние пять дней. — Он содрогнулся с отвращением, но, увидев мое лицо, сказал: — Я забыл — ты очень старалась. Извини, я должен был больше помогать тебе. Но эти книги… Мне просто необходимо было составить каталог. А за день до этого я потерял время, вытаскивая Джереми из полицейского участка.

— Я прекрасно знаю, что не умею готовить. Но я собираюсь научиться.

Джайлс недоверчиво улыбнулся.

— Не бери в голову! У тебя были не самые подходящие условия для работы и не самые лучшие продукты. Сырой порошок карри — излюбленная приправа в Средней Англии. Узнаю влияние моей матушки, она обожает подобные блюда. — Джайлс снова передернул плечами. — Но благодаря тебе у нас на ужин было хоть что-то съедобное.

— Мне помогала Сюзан, без ее помощи я вряд ли вообще что-нибудь смогла бы приготовить.

— Сюзан, кажется, постоянно раздражена. Вчера вечером она была слишком резкой. Она убежала, даже не попрощавшись.

— Нет, она скорее чересчур благовоспитанна. Думаю, что | записки, которые написал Джереми, показались ей не особенно пристойными.

Джайлс хмыкнул:

— Мне нравится Джереми. Он славный малый — очень неординарный молодой человек. Но он несколько… э-э… эксцентричен. Я знаю, что это не мое дело, но тебе следует быть с ним поосторожнее.

— Почему же?

— Он, кажется, несколько неуравновешен, а ты слишком молода, чтобы разбираться в подобных вещах. Вот и все!

— О, мне это нравится. Знаешь, я всего лишь на шесть месяцев младше Лаллы!

О том, что Джайлс собирался соблазнить Лаллу, не думая о последствиях, я предпочла умолчать.

— Ты выглядишь гораздо моложе. Перестань, не стоит дуться! Хорошо, я прошу прощения. Я не хотел тебя обидеть. Большинство женщин мечтают выглядеть более юными, чем они есть на самом деле.

Джайлс не желал обострять обстановку, он сделал шаг навстречу. Я приняла его предложение позвонить в Инскип-парк, чтобы сказать о часах. Он вызвался растолковать все самостоятельно, чтобы я не утруждала себя длительными телефонными переговорами с Хаддлом.

Когда Джайлс ушел, официантка принесла кофе. Я пила его в задумчивости. Мыслями я все еще находилась в Инскип-парке. Мне очень нравился Хаддл. Он тепло попрощался с нами. Обняв меня с отеческой нежностью, он умолял не пренебрегать собственным здоровьем. Я так и не поняла, насколько справедливы слова Лаллы о том, что болезни Хаддла — всего лишь выдумка. Члены семейства Инскипов достаточно странные люди, и было бы совершенно неудивительно обнаружить, что и их слуги немного не в себе. Хотя леди Инскип — действительно ли она настолько неуравновешенна, как все полагают? Я начинала сомневаться. В конце концов, я ведь тоже слышала жуткий вопль в бальном зале.

После того как мы с Ники нашли сокровище, я отправилась в оранжерею поблагодарить Джереми за кольцо. Внезапно я увидела в темном окне чье-то лицо, прижатое к стеклу. Лицо было демонически: искривлено, нос сплющен, глаза выпучены, а на губах играла дьявольская улыбка. Я дико закричала. Лицо исчезло. На стекле, на том месте, где находились губы чудовища, осталась влажная метка. Мысль о том, что ни одному сверхъестественному существу не дано оставлять на стекле теплые следы дыхания, приободрила меня. Я с силой распахнула двери оранжереи. В темноте перед собой я увидела маленькую фигурку, бегущую в сторону лагеря угольщиков. Было довольно холодно, а я не захватила манто, но я решила поймать незнакомца, чего бы мне это ни стоило. Мы почти добежали до озера, когда его ноги, значительно более короткие, чем мои, стали уставать. Я ускорила бег и схватила его за воротник. Он выругался и попытался лягнуть меня по голени.