Руанда: принять примирение. Жить в мире и умереть счастливым - Кизито Михиго

глубоко ранили, и я был расстроен тем, что не мог ничего сделать, чтобы помочь ей.

51. Заключение

Для диктатуры разговор с оппозицией – это преступление, но для пацифиста – это необходимость.

За все время, что я провел в тюрьме (более трех лет), я не чувствовал никаких угрызений совести за то, что я говорил с оппозицией, потому лишь, что Кагаме считает это самым ужасным преступлением. Еще меньше я чувствую себя виновным в том, что я сочинил религиозную песню, которая выражала ценности моей христианской веры – любовь к ближнему, прощение и настоящее глубокое Примирение, хоть это ему и не понравилось. Я не считаю себя закоренелым преступником, потому лишь, что разговаривал с членом RNC о том, что тоталитарная и репрессивная система РПФ должна быть упразднена, тем более, что мои дискуссии в Ватсапе были частными дискуссиями. Я совсем не горжусь оскорблениями, которыми я осыпал Кагаме и некоторых политиков его режима в своих разговорах с Санкара. Я полагаю, в следующий раз я выберу менее оскорбительные термины. Но, повторю еще раз, это частный разговор двух молодых людей, выживших в геноциде, глубоко недовольных политикой РПФ, которым опротивели репрессии режима.

Я знаю, что в день, когда я снова обрету свободу действий, я всегда буду говорить с оппозицией, поскольку невозможно работать ради национального Примирения и разрешения конфликтов без переговоров двух оппозиционных партий – так называемого режима и его критиков. Моя роль общественного деятеля в гражданском обществе – прилагать усилия для поиска точек соприкосновения между действующей политической властью и оппозицией в интересах всего народа.

Я хотел бы, чтобы РПФ понял, что диссонирующие никогда не являются препятствием. В музыке диссонантные ноты необходимы и важны для перехода от одного к другому. Этот феномен называется модуляцией. Этот прием часто использовался великими классическими композиторами. Им не нужно было прерывать музыкальный фрагмент для перехода из одной тональности в другую.

Когда я освоил этот прием, я начал сочинять фантастические вещи. Права человека, фундаментальные свободы и правовое государство всегда будут мифами в Африке, пока действующая власть будет считать диссонирующие голоса препятствием, а не возможностью демократии.

«Да» и «нет» мужчинам и женщинам – политикам в Руанде.

ДА Президенту Кагаме за его желание и усилия в области экономического развития и технологического прогресса. НЕТ закрытию политического поля и антидемократическим методам управления, диктаторским и милитаристским. ДА достижениям в деле здравоохранения (страхование здоровья, дроны, перевозящие кровь и т. д.) НЕТ убийствам, похищениям, исчезновениям и тюремным срокам для оппозиционеров. ДА усилиям правительства в деле постройки небоскребов в городе Кигали, пятизвездочных отелей и международных конференц-залов, строящихся в городе. Такое же ДА за требование образцовой чистоты на улицах столицы. И огромное НЕТ ограничению фундаментальных свобод, особенно свободе выражения и правам человека.

ДА Виктории Ингабире Умухоза за попытку сделать политическое пространство в Руанде открытым, борьбу за правовое государство, стремление к беспристрастной справедливости и самостоятельности для всех.

НЕТ некоторым представителям ее политической семьи – FDU, которые пытаются отрицать геноцид, совершенный против тутси. Я хорошо знаю, что эти их деяния неизвестны их лидеру.

ДА генералу Каюмба Ньямваса и его сподвижникам, ранее близким к Полю Кагаме и старым членам РПФ Inkotanyi за то, что они, рискуя жизнью, объявили о постепенном сползании режима в сторону авторитаризма и тоталитаризма, а также за попытки опровергнуть ложь, внушаемую руандийцам в течение двадцати лет. НЕТ за попытки скрыть свои намерения совершить изменения силой.

ДА Фаустену Тваримунгу за его независимый дух, за свободу и смелость, с которой он заявляет о несправедливости и репрессиях, которым подвергаются руандийцы все эти годы, не различая, кто репрессирован – хуту или тутси, и за его мечту о единой Руанде. НЕТ его заявлениям, которые поддерживают силовое возвращение руандийских беженцев.

ДА священнику Томасу Нахимана за его вовлеченность в политику. Его борьба за свободу и истину мне представляется законной и не противоречит его священническому сану.

ДА Диане Рвигара за ее смелость обличать несправедливость и нарушение прав человека, совершаемых РПФ и его режимом. НЕТ ее убеждению, что Бог будет мстить нам. Я считаю, что Бог не мстит нам с той поры, как явился Иисус. Бог сострадает нашим страданиям. Он прощает, утешает, исцеляет и укрепляет нас. Пусть Он научит нас тем же ценностям. Если мы желаем долгого Мира для нас, наших детей, наших внуков и правнуков, мы должны бескомпромиссно бороться с обычаем мести в нашей культуре и заменить его на культуру прощения и примирения.

ДА FDLR и всем руандийцам, кто живет в разных странах, за их желание вернуться на родину. НЕТ их попыткам вернуться путем насилия.

ДА руандийскому гражданскому обществу за его вклад в восстановление страны после геноцида. НЕТ поддержке, которую это последнее оказывает правительству и политическим партиям. НЕТ молчанию руандийских и международных неправительственных организаций, работающих в стране и сталкивающихся с нарушениями прав человека и попранием фундаментальных человеческих свобод индивидуальных и коллективных, беспрерывно нарушаемых режимом.

Самая моя большая мечта о том, что однажды все руандийские политики, мужчины и женщины, известные и неизвестные, и все активисты руандийского гражданского общества внутри страны и за ее границами соберутся вместе в Кигали, не опасаясь угрозы ареста или убийства, каждый со своим особым мнением, но, главное, с общим желанием искать и найти сообща решение, как сделать Руанду более гуманной и более мирной. Со мной или без меня, но пусть мой фонд поучаствует в осуществлении этой мечты.

Я надеюсь всем сердцем, что однажды Руанда станет правовым государством, и журналистские расследования будут проводиться без противодействия, без угроз, без цензуры и без преследований. Где неправительственные организации будут работать без желания понравиться властям. Где активисты по защите прав человека и других прав будут работать без страха быть преследуемыми, без угроз, запугивания и объявления их врагами страны. Где свобода выражения гарантирована, где певец может критиковать правительство и может выражать свое мнение без страха быть похищенным, убитым или заключенным в тюрьму. Страна, где демонстрации против правительства – это фундаментальное право. Я надеюсь, что Руанда станет тем местом, где каждый гражданин будет знать, что человеческая жизнь – это самое священное на свете.

Смерть, которой мы пожали руки во время геноцида, дала нам один важный урок. И урок этот в том, что мы должны уважать жизнь, а приоритетом нашего руководства должна стать защита свобод и прав человека. Как я пел в песне «Hataka nyirubukozemo» (песня, в которой много критики, которую я так и