Семь сокрытых душ - Наталья Калинина

– О чем ты хотел поговорить со мной? – прервала его сантименты Ада. Этот разговор хотелось свернуть как можно скорее. А еще недавно она приходила в неописуемое волнение лишь от одного звука его голоса.

– О чем, о чем… Ада, ну что же ты такой дурой оказалась? – с интонациями разочаровавшегося в ребенке отца произнес Борис. – Тебе денег не хватало? Так попросила бы меня напрямую! Дал бы сколько требовалось. Тебе бы дал!

– Если ты о махинациях с целью крупной наживы, то сильно ошибаешься.

– Ошибаюсь, – устало вздохнул он, – вернее, ошибся. В тебе. Я уже давно подозревал, что не все у вас там чисто… Но и подумать не мог, что дело в тебе. Я же доверял тебе, как… собственной дочери.

– Я ни в чем не виновата, Борис. Только разве в том, что где-то допустила ошибку, что-то важное упустила.

– Мне переслали копии тех липовых договоров с твоей подписью. Признаться, первый звоночек поступил от Писаренкова, но ты же его знаешь – о подозрениях не говорит, только уже по факту докладывает. А может, решил пощадить мое стариковское сердце. Знает, что неровно я к тебе дышу…

Говорить ему было тяжело, Борис задыхался, и Ада встревожилась не столько из-за несправедливых обвинений, сколько из-за того, что заметила, как сунул он ладонь за пазуху, словно у него болело сердце.

– Успокойся, пожалуйста, Боря. Тебе нельзя нервничать… – попросила она его. Но он лишь мотнул головой и поморщился.

– Мне прислали эти липовые договоры, на которых стоит твоя подпись, Ада. Счета, заведенные на твое имя, на которые уходили внушительные суммы, уже заморожены. Хотя я допускаю, что у тебя осталась парочка таких «секретных». Отпираться и дальше будешь?

– Кто тебе прислал договоры?

– Сташков. Хоть должен был Писаренков. Но, так как Сергей не смог, я попросил Игоря.

– Значит, Сташков…

В голове зашумело. Предположение Джека, что кто-то задумал завалить ее, используя для этого и Писаренкова, теперь уже не казалось ей невероятным. Сташков, Сташков… Он отправил Борису документы с ее подписью якобы «от Писаренкова». Он зачитывал Аде по телефону содержимое папки, которая так кстати осталась в кабинете, из которого пропали все важные документы. Может, и не существует той папки? Или существует, но Игорь соврал насчет проставленных на документах дат.

– Скажи, это ты несчастного Сергея сбила? – спросил вдруг Борис. Для Ады, ушедшей в свои размышления обо всем случившемся, терявшейся в догадках и предположениях, новое обвинение прозвучало так неожиданно, что казалось, она ослышалась:

– Что?!. С ума сошел?!

– Мне уже доложили, что ты в тот вечер была с ним, о чем-то вы вели разговоры.

– И речи не шло о договорах! Мы говорили о другом! У меня знакомый погиб, и Сергей меня сопровождал. Как я его могла сбить, если он меня привез домой и сам уехал?

– А ты поехала за ним, сложно разве? – продолжал топить ее Борис. Ада ушам своим не верила: он, который воспитал ее почти как свою дочь, доверял ей, как себе, способен говорить такие вещи? А Борис, похоже, действительно поверил в ее виновность, потому что разговор давался ему тяжело: слова произносил с расстановкой, дышал прерывисто. Ладонь уже не вынимал из-за пазухи, видимо, сердце совсем разболелось.

– Боря, меня оговорили. И я, кажется, догадываюсь кто. Боря… Тебе плохо? – испугалась она, заметив, что он опять поморщился и еще больше ссутулился. В тревоге оглянулась: где они находятся? Борису надо в больницу. А они в разговоре уже вышли за территорию кладбища, сошли с дорожки и незаметно углубилась в чащу леса. Нужно свернуть на просеку, ведущую к больнице.

– Да. Мне плохо. Из-за твоего предательства.

– Я не предавала тебя. Мы вернемся в Москву и во всем разберемся.

– Слишком много всего против тебя говорит, Ада. Кто может, к примеру, подтвердить, что ты была дома и не поехала за Писаренковым следом?

– Он, – неопределенно махнула она рукой в сторону, где остался Джек, – он был у меня в ту ночь. Но это не то, что…

– Вот как, значит… – вздохнул Борис, перебивая ее. И вдруг резко разогнулся. Но в то же мгновение какая-то тень мелькнула рядом с Адой. В первый момент девушка подумала, что мимо пронесся крупный зверь. Но спустя секунду увидела катающихся по земле двоих мужчин. Бориса и Джека.

– Ты что?! С ума сошел?! – закричала она, бросаясь к придавившему к земле старика молодому парню. – Ему с сердцем плохо!

– Назад! – закричал Джек. И следом за этим грянул выстрел.

Боярышники, 2011 год

Он очень редко пользовался услугами проституток. Брезговал. Да и не его это были женщины. Он по-прежнему жил мечтами о юных, как ранняя весна, прелестницах, а проститутки были уже давно наступившей осенью, растерявшей все свои краски. И все же в тот раз ему было так неуютно и холодно, будто он в дождливый ветреный вечер вышел из дому в летней рубашке без пальто. Ему так захотелось хоть малую толику человеческого тепла и понимания, что он обратился к услугам проститутки.

Тепла не получил. Наоборот, на него словно вылили таз ледяной воды, потому что гетера после выполнения своих обязанностей с алчной улыбкой потребовала непростительно крупную сумму денег… за молчание. Оказывается, и она в ту трагическую ночь присутствовала в закрытом крыле интерната. И, хотя не видела, что там случилось, потом совершенно случайно подслушала его разговор с директрисой… Он-то, выходя тогда из кабинета, не увидел притаившуюся за колонной девушку, а она его хорошо рассмотрела. Тайну в то время раскрывать не стала, а вот сейчас, спустя годы… Какая встреча! И он так хорошо сохранился, совсем не изменился с тех лет!

Он откупился в тот раз от проститутки крупной суммой, надеясь, что этого окажется достаточно. Он пробовал свои силы в политике, и любая сплетня, любой скандал ему повредили бы.

Но настырная проститутка, нащупав золотую жилу, разыскала его и потребовала перевести на ее счет еще одну кругленькую сумму. К тому же стерва сообщила ему, что сумела обезопасить себя: поделилась недавно информацией о нем с кем-то из участников той давней истории. Правда, с кем откровенничала – не призналась.

Если тебя начнут шантажировать, и ты один раз поддался, не жди, что шантажист на этом успокоится.

Как жаль, что все совпало с тем, что его конкурент в предвыборной кампании стал обходить его на полголовы. Не смертельно, обогнать еще можно. Если только не всплывет какая-нибудь скандальная история, подобная той, интернатовской.

Как заставить замолчать проститутку, он решил, не колеблясь. Осталось лишь выбрать способ. Нанимать профессионала было опасно, марать самому руки – того хуже. Он ломал голову, как это сделать. И однажды ночью ему пришел ответ.

…Старый родительский дом сохранился, несмотря на то что никто в нем не жил постоянно уже очень давно. Он использовал его как место ночлега, когда изредка приезжал в эти места. В старом чулане не разбирали хлам годами. Значит, с ящиком с куклами ничего не должно было случиться.