Мир дней. Том 1 - Филипп Фармер

Чарли сделал глубокий вдох и толкнул дверь. Переступив порог, он оказался позади композиции, изображавшей французский двор семнадцатого столетия. Огромное пустое пространство внутри башни было безмолвно: туристы давно ушли, круговой эскалатор замер, информационные экраны выключены. Роботы-чудовища беззвучно застыли в неподвижных позах. Ом опасался, что внутри он встретит рабочих, занятых ремонтом или изменением экспозиции; однако на самом деле здесь не было никого. Или он просто не слышит их голоса? По крайней мере в этой нише он один.

Выйдя из-за помоста и нескольких рядом стоящих тронов, он пробрался мимо фигур Короля и Королевы, зигзагом обогнул придворных, облаченных в прекрасные одеяния и напудренные парики, миновал фигуры фрейлин в шелковых платьях и парчовых накидках, на ходу отметив необычайную ширину их платьев и высоту париков. Композиция выглядела весьма реалистично. Одна молодая женщина улыбалась, приоткрыв рот и обнажив в нем пустое место — не доставало по меньшей мере четырех зубов, да и оставшиеся были затронуты кариесом. Лицо некоего мужчины почти сплошь покрывали щербины, которые бывают только после оспы. Еще одна женщина держала в руках веер, прикрывая им лицо. Чарли с ужасом отметил, что добрая половина ее носа съедена сифилисом. Однако отсутствовали многие другие детали придворной жизни того времени. Чарли не почувствовал тяжелого запаха, исходящего от давно немытых тел, и аромата духов, призванных этот запах заглушить. Не заметил он и столь обычных вшей, вечно копошащихся в париках и досаждавших их обладателям, или пятен мочи на туфлях — придворные справляли малую нужду в углах просторных дворцовых залов.

Уловил Чарли и нечто такое, что в другое время непременно заставило бы его рассмеяться. Несмотря на многочисленные исследования и постоянные сверки с литературными и историческими источниками, художник, создававший композицию, все же упустил из виду, что в семнадцатом столетии люди имели гораздо меньший рост, нежели сейчас, в Новой Эре. Любая фигура из этой группы, окажись она и в самом деле при дворе Луи XIII, возвышалась бы над головами остальных придворных, словно башня.

Ом остановился посреди композиции. Молчаливая и неподвижная женщина в ярко-красной с желтым накидке и в золотисто-желтом парике уставилась на него большими карими глазами. Лицо ее прикрывают густой слой пудры и румян.

— Помоги нам Господь! — произнес Чарли Ом.

Приподняв парик на ее голове, Чарли, как и ожидал, увидел под ним ежик коротких, прямых, блестящих коричневых волос — мех котика да и только.

— Подонки! Старый ублюдок! Какая наглость!

Он обхватил тело сзади руками и потащил его к лифту. Высокие каблуки на туфлях Сник скреблись по полу, а потом и вовсе свалились с ее ног. Чарли остановился и, придерживая одной рукой тело в вертикальном положении, наклонился, чтобы подобрать туфли. Нельзя оставлять никаких улик, указывающих на исчезновение одной из фигур композиции. Возможно, что ее отсутствие заметят не скоро. Ему же требовалось не так уж много времени.

— Ом!

Голос прозвучал где-то совсем рядом. Это был Мадж. Чарли выронил туфли и выпустил окаменевшее тело Сник, которое с шумом обрушилось на пол. Мгновенно скользнув вокруг отчаянным и диким взглядом, он заметил двух мужчин и, к своему удивлению, понял, что не узнает их, хотя без сомнения они хорошо знакомы ему. Ому понадобилось еще несколько секунд, чтобы, сфокусировав взгляд, заставить себя вернуться к реальности. Призрачный сон охватил его, лишив дара речи и заставив оцепенеть. Затем он все понял. Двое придворных кавалеров, до этого момента молча наблюдавших за ним, теперь ожили. Это были Мадж и его напарник.

Они заблаговременно вырядились в одежды двух фигур из композиции и, задвинув их куда-то, ждали его появления. Наверняка наблюдали за ним по мониторам с того момента, как он спустился под землю. А едва он вошел через дверь в эту нишу — застыли, изображая придворных.

— Предатель! Болван проклятый! — орал Мадж, медленно приближаясь к Чарли. — Какое тебе дело до этой женщины? Она — органик, она опасна для нас! Что с тобой случилось, объясни, наконец?!

Ом выскользнул из-под ремня наплечной сумки и позволил ей упасть на пол. Он чуть согнул ноги и оглядывался по сторонам с таким видом, будто вот-вот бросится бежать. Пусть они так думают.

Второй мужчина, напарник Маджа — высокий, худой парень с горящими черными глазами — отскочил, чтобы отрезать Чарли пусть к отступлению. Чарли заметил, что парень вытаскивает из висящих на боку ножен рапиру, и понял, что тот успеет перекрыть ему выход.

— Я говорил Гетману… шефу… что ты попадешься в эту ловушку, — сказал Мадж. Он остановился, снимая с себя маскарад: длинные усы, шляпу с пером и парик. Правая рука покоилась на рукояти болтавшейся слева рапиры.

— В ловушку? — переспросил Ом.

В нем начал медленно просыпаться голос Уайта Реппа, сообщающий, что сцена, которая вот-вот будет разыграна, вполне сойдет за эпизод битвы из его последней постановки — по общему признанию, сентиментально-развлекательной работы.

«Ты исполнишь роль героя», — произнес едва слышный голос.

— Конечно, в ловушку, — отвечал Мадж. — Ты думаешь, что увидел Сник случайно. Ничего поденного. Над ее головой мы пустили свечение, которое подсознательно привлекло твое внимание. У тебя не было шансов не заметить ее. Гетман Имм… я хотел сказать, шеф… поместил ее сюда специально, чтобы проверять тебя. Он хотел убедиться, действительно ли ты страдаешь умственной неустойчивостью, способен ли ты на предательство. Теперь вам все абсолютно ясно!

— Я хотел узнать, не убили ли вы ее, — сказал Ом, придвигаясь к ослепительно разодетому придворному справа от себя.

— А какое тебе до этого дело? — поинтересовался Мадж. — Тебе же дали возможность выпутаться из этой истории без ущерба для нашей семьи.

Раздалось резкое и короткое шипение — он с силой вытащил рапиру из ножен.

— Ом, я советую спокойно отправиться с нами. Здесь больше никого нет, и тебе с нами не справиться. Если попробуешь, у меня будет прекрасное оправдание, чтобы прикончить тебя прямо сейчас.

— Она мертва?

— Этого ты уже никогда не узнаешь, — улыбаясь, сказал Мадж.

— Черта с два! — заорал Чарли. Бросившись прыжком вперед, он выхватил шпагу из ножен на боку одного из безмолвных придворных.

— En garde [в фехтовании — в состоянии боевой готовности (франц.)], ты, сучий сын! — вскричал он.

Улыбка Маджа сделалась еще шире.

— Безмозглый вииди, — сказал он. — Нас же двое, а ты один. Может быть, ты и хороший фехтовальщик — Бела говорил, что это именно так — но ты пьян, а против таких бойцов, как мы, не устоит чемпион мира. Я не так уж плох, а Бела… и вовсе серебряный медалист Олимпиады. Опусти шпагу, Ом, и прими положенное тебе лекарство как настоящий мужчина.

Казалось, Мадж с наслаждением предвкушает предстоящий смертельный бой. Его напарник, видать, тоже ждет удовольствия.