Смерть из консервной банки - Дарья Калинина

— Ты даже одно время думал, что я с Ваней встречаюсь.

— Не думал я такого никогда!

— Думал, думал, — настаивала Катя. — Ты даже специальную проповедь прочитал. Помнишь? Про Давида и Вирсавию.

— Ваню пытался к порядку призвать. Он у нас совсем в разгул пустился. А тебя я задеть не хотел. Прости, если так получилось. Так ты выйдешь за меня замуж?

— Нет, не выйду.

И видя, как вытянулось лицо Андрея, девушка быстро поправилась:

— Пока не выйду, но в Дубочках останусь. И в храме тебе помогать стану. Тебе ведь после отъезда матушки Анны с сыном и племянницей нужна там помощница?

— Очень! Очень нужна! А жить ты можешь со мной! В моем доме!

И увидев встревоженный взгляд Кати, поспешно пояснил:

— Дом просторный, мне одному там слишком вольготно. У тебя будет своя комната, будем жить, как добрые соседи, приглядываться друг к другу.

— Ну, если как соседи, тогда я согласна.

— На том и порешим!

Катя тоже почувствовала облегчение от того, что ее дальнейшая судьба так быстро и просто решилась.

— Пока что я у тебя помощницей поработаю, а дальше видно будет. Может, через месяц нашего совместного быта ты и сам передумаешь ко мне дальше свататься.

— Я не передумаю, — твердо заверил ее Андрей. — Для себя я уже все решил.

И забегая вперед, скажем, что Андрей и впрямь от своего решения не отказался и жениться на Кате не передумал. И хоть не через месяц, а лишь через год, но свадьба у них все же состоялась. К этому времени Катя стала в Дубочках уже совсем своей, люди давно и думать забыли о том, как девушка тут у них появилась, с кем появилась и что был когда-то у Кати другой муж, который потом погиб. Теперь они помнили лишь то, что Катя живет с ними бок о бок, помогает отцу Андрею в храме, она одинока, он тоже одинок, так чем не прекрасная пара из них получится?

Прежний дом Кати, который покойный Гаврила пытался у нее оттяпать, был заново освящен отцом Андреем и лишь после этого выставлен на продажу. А тетя Паша лично принесла и посадила во дворе саженец клена, который должен был оберегать дом от нечистой силы, которая могла попытаться заявиться сюда по старой памяти. Отец Андрей считал, что клен вряд ли сам справится. На что тетя Паша резонно заметила, что и навредить дерево уж точно никак и никому не сможет. С этим утверждением священник был вынужден согласиться, тем более что он заметил, что и Катя особенно усердно ухаживает за молодым кленом и вроде бы даже время от времени что-то шепчет ему.

Также именно тетя Паша велела соорудить перед домом фонтан, из которого всегда била струя воды.

— Вода очищает. А этому дому, я чувствую, необходимо очиститься.

И прошла по дому, держа в руках целый пучок зажженных свечей.

— Зачем?

— Огонь все черное выжжет, в сажу обратит, в окошко ветер сажу вынесет и в землю опустит. Клен от такого удобрения лишь сильнее станет.

Отец Андрей лишь покачал головой, но спорить не стал. Лишнее повариха затеяла, но не ссориться же ему с пожилой дамой из-за ее чудачеств.

То ли все эти меры помогли, то ли цена Катю не слишком интересовала, но покупатели на дом нашлись быстро. И молодая вдова с видимым облегчением распрощалась окончательно со своим прошлым. А простившись с прошлым, смогла взглянуть и в лицо будущему. И оно — это будущее, вырисовывалось перед ней в весьма привлекательном свете и в образе отца Андрея — ее будущего мужа, целый год дожидавшегося согласия невесты.

Но до этого события был еще целый год. И пока что ни Андрей, ни Катя не знали, к чему они придут. Они лишь надеялись и ждали, чем закончится задержание Катиного дяди.

Потрясенные совершенными им злодеяниями, участники этих событий пытались добиться от мужчины хоть намека на раскаяние. Но ничего похожего на это чувство преступник не демонстрировал. В преступлениях он признался, но вот признаться, что виноват, не желал.

И это поразило даже видавшего виды Ваню, который к вечеру заглянул в главную усадьбу, чтобы сообщить своим друзьям о результатах допроса задержанного.

— Представляешь, твой дядя твердит, что все делал правильно. Убивал исключительно ради того, чтобы обеспечить твою безопасность. Дескать, Гаврила задумывал тебя кинуть. Лида собиралась быть с ним после того, как Гавриле бы удалось вытолкать тебя из дома. Поэтому ее он убил за аморальный образ жизни. Его — за предательство жены. А Матвея он хотел убить вообще только за то, что тот в прошлом — наркоман.

— Да, это он тоже мне все сказал, — понуро призналась Катя. — Как вы думаете, я виновата в том, что он сделал? Ведь косвенно я тому причина, да?

— Ну, допустим, что это он для тебя старался — это все вранье. Твой дядя заботился в первую очередь о самом себе. Гаврила и все остальные, кого он убил, по большому счету были ему безразличны. Думаю, что в основном мстил дядя именно тебе.

— Мне? Но за что?

— За то, что ты такая маленькая и, как он думал, ничтожная, сумела разрушить его собственную жизнь. В его мировоззрении, когда судья встала на твою сторону, все перевернулось с ног на голову. Он так и не смог оправиться от полученного им тогда шока. Ну и увольнение со службы, которой он очень гордился, тоже внесло свою лепту. Так что тебя он ненавидит жутко. Да и всех нас — тоже.

— И что с ним теперь будет?

— Что будет? Лет десять, я думаю, ему дадут. А может, и того больше. Лично я бы приговорил его к высшей мере.

— Ой! — вздрогнула Катя. — Это к расстрелу, да?

— Да, — жестко произнес Ваня. — И объясню почему. Такой человек не остановится. Конечно, сам он в этом не признается, твердит, что кругом один он прав, но злоба в этом человеке на весь мир бушует лютая. Слышала бы ты, что он про нас всех говорил, жуть! Такая ненависть в его голосе звучала! Даже Василий Петрович из комнаты вышел, чтобы не слушать его проклятий.

Катя кивнула головой. Она знала, что ни Василий Петрович, ни его жена Алена не выносят даже малейшей ссоры. За все время своего пребывания в гостях у Василия Петровича и его супруги Катя ни разу не слышала, чтобы эти двое повышали голос друг на друга или на кого-то другого. И когда она спросила о причине такой удивительной гармонии, хозяйка ей объяснила коротко и ясно:

— Хотим с мужем быть здоровыми и прожить подольше.

— А при чем тут это?

— Любая ссора, даже самая незначительная, вызывает болезнь или другие неприятности. Раньше мы с Васей частенько бранились, и болячки у нас возникали тоже частенько. То одно вылезет, то другое. Первое вылечишь, смотришь, уже другая болячка прицепилась. Сюда, в Дубочки, муж отчасти и переехал, думая, что в городе экология плохая, потому болеем. Сюда приехали, травами лечиться стали, знаменитых бабушек-травниц со всей страны муж к нам свез, чтобы секретами своими поделились. В сибирскую тайгу за некоторыми бабульками специально экспедиции от мужа ездили. Вроде бы лекарства те нам помогали, да только одно вылечишь, а другое опять лезет. То вылечишь, третье ползет. А потом один путник нам разъяснил, что болеем мы, потому что не умеем в ладу с самими собой и с окружающими нас жить. Ссоримся, когда проявлять любовь надо. Ругаемся, когда ласковое слово сказать нужно. Ну, мы и задумались.