Длинные тени - Дэвид Балдаччи

ездили в отель в Майами.

– Странно. – Ангстрем аж побледнела. – Зачем ей это? Она ж не была замужем или еще что… Могла делать, что хотела и где хотела.

– В его интерпретации, это потому, что она чего-то боялась.

– А вы уверены, что она боялась не его? – спросила Ангстрем.

– Она когда-либо признавалась вам, что боится Лэнгли?

– Нет. Но когда она с ним порвала, сказала, что самое время, а то он становится чересчур назойливым, чересчур… ну, не знаю… одержимым. И ей пришлось «перерезать пуповину» – это ее выражение.

Бросив взгляд на Декера, Уайт сообщила Ангстрем:

– Подружка Лэнгли дала ему алиби на время убийства судьи.

– Вы имеете в виду Глорию Чейз?

– Откуда вам известно ее имя?

– Оттуда, что Лэнгли обожает всем распространяться, что встречается с ней. Очевидно, она просто изумительная бизнес-леди. А еще шикарная. Так что он носится с ней, как с каким-то трофеем. – Она помолчала. – Забавно.

– Что именно? – заинтересовалась Уайт.

– Моя подруга работает в канцелярии округа. Сказала, что видела там Лэнгли и Чейз.

– Когда? – спросил Декер.

– Вчера.

– Что они делали в канцелярии? – подхватила Уайт.

– Подруга говорит, получали разрешение на брак.

Глава 61

– Садись за руль, мне надо погуглить кое-что, – выйдя из суда, сказал Декер.

Уже в машине Уайт заявила:

– Дай угадаю: флоридское законодательство о свидетельствовании против супруга?

Декер лишь резко кивнул. В дороге он пролистал несколько экранов и сообщил:

– Хорошо, свидетельского иммунитета во Флориде нет, зато есть иммунитет на общение супругов. Так что если они поженятся, Лэнгли может не дать жене осуществить конфиденциальный обмен сведениями, если только не найдется пара исключений, а уж этого умный уголовный адвокат наверняка ни за что не допустит.

– Но она уже предоставила ему алиби, Декер.

– А если она лгала? Если он велел ей так сказать, а потом этот разговор станет предметом иммунитета и ее нельзя будет спросить, не велел ли он ей солгать?

– Но как мы вообще можем выдвинуть обвинения мужику, если его женщина говорит, что он был с ней в ту ночь?

– Нам надо с ней поговорить, пока узелок не завязался.

– Ты правда думаешь, что он может быть убийцей?

– Он производит впечатление властного склизкого отморозка, но я навидался таких, и на деле большинство из них боятся собственной тени. Впрочем, довольно одного исключения из правил, чтобы произошло убийство. И имей в виду, что, если я прав и убийц было двое, прищучив Лэнгли, мы решим лишь половину уравнения.

– Опять же, меня гипотеза двух убийц не убеждает. Хоть я и не могу представить, чтобы тип вроде Лэнгли запихивал иностранные деньги людям в глотку, следил за нами до Ки-Ларго, снял Келли и выстрелил в агента ФБР. Но, может статься, он социопат.

– Давай поговорим с соседями Глории Чейз. И соседями Лэнгли. Они могли видеть его в тот вечер.

– Убийство произошло среди ночи. Они могли ничего не видеть, потому что были в постели.

– Мы ни за что не узнаем это, пока не спросим.

* * *

В фешенебельном районе Лэнгли их ждал провал. Жильцы по обе стороны от него во время убийств даже не были в городе. Сосед через улицу ничего не видел и не мог даже сказать, была ли машина Лэнгли в ту ночь на месте, потому что у него двухместный гараж.

– Можно пробить дорожные камеры, – предложила Уайт. – Через платные турникеты ему проезжать не требовалось, так что они нам ничего не дадут. Можно отследить маршрут от его дома до дома Чейз и посмотреть, не было ли в ту ночь поблизости того, что что-нибудь видел.

– Он водит темно-синий «Бентли», так что хотя бы автомобиль приметный.

– А ты откуда знаешь?

– Он был припаркован перед его конторой, когда мы приходили к нему побеседовать, – пояснил Декер.

– Но откуда ты знаешь, что это его тачка?

– Номерной знак гласил LAW1. Не надо быть гением… А если на «Бентли» ездит его ассистент или один из партнеров, можно предположить, что это относится и к нему.

Уайт расстроилась.

– Что? – спросил Декер, заметив это.

– Я должна была заметить «Бентли» и номер.

– У меня преимущество: я помню все, что вижу или слышу, или почти все.

– Недурно располагать таким оружием.

– Ага. Но вот способ заполучить его – просто убийственный.

По пути в район Чейз они остановились у «Рикардос», куда Лэнгли, по словам Чейз, сбегал за джином в ночь убийства, о чем Декер и сообщил Уайт. Проверка чеков показала, что кредитной картой Лэнгли воспользовались в пять минут первого, чтобы купить бутылку джина. Кассир в ту ночь не работал, так что не смог опознать Лэнгли по фотографии, которую предъявил ему Декер. Амос отправил фото кассиру, дежурившему в ту ночь, вкупе с текстовой просьбой удостоверить личность.

Далее они поговорили с тремя соседями Чейз. Одна из них помнила, что «Бентли» там был, но не могла присягнуть, что именно в ту ночь. Двое других ни Чейз, ни Лэнгли в ту ночь не видели – во всяком случае, как им кажется. «Астон Мартин» никто не видел, но у Чейз есть гараж, где машина и могла стоять.

– Тупик, – констатировала Уайт, когда она возвращались к машине.

– Но это хотя бы окончательно не ставит крест на возможности, что убийцей был Лэнгли.

– Ну, если мы не сможем поколебать версию Чейз, типа как ставит.

– Мы можем поднять записи дорожных камер, как ты предлагала.

– Если он пользовался «Бентли». Он мог взять другой автомобиль, такси или воспользоваться каршерингом.

– Или воспользоваться машиной Чейз. Надо проверить со всех сторон.

– Ты начинаешь думать, что этот тип годится на роль убийцы Камминс, а?

– Не знаю, Фредди. – Он поглядел на нее. – Потому-то мы и выплясываем.

– Но если так, Чейз должна быть замешана.

– Ты так думаешь, да?

– А ты нет?

– Я не уверен, что эта особа пошла бы на такой риск ради кого бы то ни было. Такое впечатление, что у нее сильный инстинкт самосохранения.

– Но если она его любит? Любовь может довести до помешательства. Сотворить такое, что раньше и в голову не пришло бы.

Декер подумал о Мэри Ланкастер, отнявшей собственную жизнь потому, что она ненадолго забыла свою дочку.

– Да, может.

Глава 62

Позже они поужинали в отеле, и уже совсем стемнело, когда Декер направил машину обратно к дому Камминс. Припарковавшись перед ним, они вышли. В доме Дорис Клайн по-прежнему не было ни проблеска света, а ее автомобиля и след простыл.

– Хочешь поговорить с