Раджпуты. Рыцари средневековой Индии - Елена Успенская

Про раджпутских жен говорили, что они никогда не стали бы жить с нелюбимыми супругами, с теми, кого не ценили и не уважали. И что даже и замуж бы за них не пошли. Средство, которое они избирали, — самоубийство. В литературе можно прочесть легенды о раджпутских дамах, которые избавились от чрезмерно настойчивых претендентов на их руку и сердце — навсегда. Важно отметить, что эти претенденты были нераджпуты. Причем не всякий из этих бедолаг понимал, что его просто отравили. Легенды обычно описывают это так. Не имея никакой реальной возможности отказаться от ненавистного брачного предложения, а, главное, не имея никого, кто мог бы защитить ее, раджпутская дама делала вид, что принимает предложение и потом, как полагается, посылала жениху комплект праздничной одежды. Тот с радостью его надевал, чтобы предстать перед невестой в том наряде, который, надо полагать, самой ей нравится, раз подарила. И пока они мило беседовали за чашкой сладкого шербета, он неожиданно начинал чувствовать, что ему сделалось нестерпимо жарко, или вдруг становилось нечем дышать. Надо отдать должное, не только раджпутские женщины этим грешили: многие индийские правители, в том числе и мусульманские, знали этот способ сведения счетов с врагами и применяли его. История сохранила подробности знаменитых случаев. Известно также, что измученная зрелищем недостойного поведения принца Салима-Джахангира его раджпутская жена, мать наследного принца Хусро, покончила с собою, позаботившись объяснить, что делает это с одной целью — чтобы муж понял, как неправильно он себя ведет: в семье, по отношению к сыну и к собственному отцу, пьет слишком много вина и т. п. Официальные придворные историки не могли скрыть в своих сочинениях того факта, что Джахангир был действительно потрясен ее гибелью и действительно задумался о своей жизни. Позднее, когда принц Хусро восстал против ставшего падишахом отца, официальные истории были подредактированы, и было объявлено, что даже его мать не выдержала поведения сына, хотя она погибла за несколько лет до мятежа принца Хусро.

Добродетельная жена раджпутского воина должна принести в жертву его интересам, т. е. интересам его клана, свои собственные личные желания и выполнять его желания. Даже если это противоречит самым ее сокровенным надеждам. Например, если он стремится погибнуть на поле боя, она не имеет права его удерживать дома, как бы ни хотела. Раджпуты называют это «выполнить долг». Многие исследователи раджпутской культуры подчеркивают, что раджпутские женщины отличаются и всегда отличались огромной волей и сильным характером, и они иногда по силе духа превосходят своих мужей.

Выйдя замуж, женщина переходит в семью мужа. Ее имя в доме мужа не произносят, хотя в родительском доме дочерей называют по личному имени. В семье мужа ее называют клановым именем или по месту происхождения — Ратхор-джи или Мерта-рани. Сохранение родового кланового имени после замужества говорит о том, что родственные связи даже замужних женщин с кланом отца не обрываются, и ее родной клан все же рассчитывает, что она в новой семье будет иметь в виду его интересы. В то же время, называя ее по клановому имени, семья мужа оказывает тем самым уважение к ее отцу или его клану. Этот обычай сохраняется и сейчас, и не только в Раджпутане, но и в пригималайских районах, и иногда приобретает форму называния по родной деревне.

Патрилокальный тип семьи требует от молодой жены научиться многому непривычному в семье мужа. Но раджпуты не разрешают развод, и ей приходится применяться к подчас очень непростым обстоятельствам. Раджпуты считают, что если девушка вышла замуж — независимо от того, где она находится, в доме мужа или гостит в доме отца, — в случае возникновения ссоры или конфликта между кланами отца и мужа, а обычаи взаимопомощи разводят ее отца и мужа по разные стороны в битве, жена непременно принимает сторону своего мужа. Традиция предполагала полное подчинение воле и интересам мужа, но воспитание раджпуток было таким, что они не могли не заботиться о чести родной семьи; и это противоречие часта рождало тяжелые конфликты и проблемы. Как видно из литературы, раджпутская женщина никогда не была безгласным орудием клановой политики, и часто от ее решения зависела судьба семьи и даже государства.

Особая тема — брачные взаимоотношения раджпутов с Моголами в XVI–XVIII вв. Индийский историк Дж. Саркар писал так: «Индийские принцессы выдавались замуж за мусульманских правителей задолго до брака Акбара с дочерью Бихар Мала. Уже в 1176 г. жена раджи княжества Уч отдала свою дочь Шихабуддину Гури. Мать Фируз Шаха Туглака была раджпутская принцесса из клана Бхатти из Дипалпура. Еще больше примеров из жизни мусульманских правителей Декана. Но при Акбаре началась совершенно новая политика. Если раньше индийская принцесса становилась для своей родни все равно что умершей, и никаких отношений с нею и ее мужем не поддерживали, то теперь родственники-индуисты считались ровней с Моголами — кроме того только, что не могли вместе с ними принимать пищу, молиться или брать себе в жены мусульманских девушек» (68, 37). Первым раджа Амбера Бхагвант Дас отдал свою дочь Акбару. Сын Акбара Джахангир в свое время тоже женился на дочери этого Бхагван Даса, с которой они, как можно понять, были двоюродные брат и сестра. Раджпутская мать Джахангира и отец его жены были единокровные, по отцу, сестра и брат. Приемный сын этого шахского шурина и тестя Бхагвант Даса был Ман Сингх, ставший знаменитым могольским военачальником. Будучи одновременно раджей Амбера, он завоевал для Моголов огромные территории, подчинив им Кабул и Бенгалию, Бихар, Ориссу и часть Декана, и во всех этих местах он просидел в качестве губернатора целые годы, потому что, как считают раджпуты, был слишком могущественным и поэтому опасным для самого Акбара. Есть сведения, что Джахангир в конце своего правления, в 1608 г., женился на внучке Ман Сингха, дочери его умершего старшего сына Джагат Сингха, что было бы совершенно невозможно в раджпутской традиционной системе. Эти семьи уже были родственными. Но вот что значит «династический брак» по-могольски, когда есть гарем! Последний из независимых Моголов Фаррух Сийяр женился на дочери правителя Марвара Аджит Сингха. Любопытно: перед самой свадьбой он заболел, и его вылечил английский врач, который за это получил в награду (сам попросил именно такую) тридцать восемь деревень в Бенгалии и освобождение для Ост-Индской Компании от таможенных пошлин, что заложило основу экономического могущества Компании и, по сути, предопределило завоевание всей Индии.

Выйдя замуж за Могольского принца, раджпутская принцесса становилась одной из его многочисленных жен. Раджпутские принцессы должны были стать мусульманками. Их хоронили на мусульманских кладбищах; они не могли более посещать родительский дом или обедать с родителями. Но зато индийцы получили возможность делать карьеру и занимать административные должности. Это значительно укрепило государство. Так считают индийские авторы. Наверное, так оно и было. Но раджпуты не любят ни вспоминать, ни говорить об этом.

Самая заметная бытовая особенность семейной жизни раджпутов — это затворничество замужних раджпутских женщин, которое называется мусульманским словом «парда» (занавеска), по-видимому, по аналогии с исламским обычаем. Известно, что в индуизме высокие касты стремятся максимально ограничить круг общения своих женщин; это считается свидетельством особой ритуальной чистоты касты и одним из символов ее высокого статуса. Неясно, был ли обычай затворничества женщин у раджпутов испокон веков, или был перенят ими как атрибут и маркер высокой касты. Его домусульманское, собственно раджпутское название — «гхунгхат», буквально «конец покрывала». В современных условиях он выглядит как особенность кастового режима, сообщающая соблюдающей его касте очень высокий престиж. Но и в прошлые века при традиционной жизни в клановых усадьбах (для семей попроще), и в дворцах и крепостях (для владетельного клана), — всегда жизнь женщин клана была устроена «как положено» — в затворничестве, в относительной изоляции, с особыми мерами предосторожности для обеспечения жизни женщин «по чести». Раджпуты были убеждены, что сакральная сила женщин клана напрямую зависела от обстоятельств их жизни. Иногда обычай затворничества приписывают влиянию мусульманских обычаев. Отмечают, что при мусульманском правлении в средневековой Индии появилась необходимость усилить защиту семьи. В таком случае исследователи говорят, что в древние времена обычай не был характерен для раджпутов и появился лишь в средневековой Индии (66, 4, 428). Думается, обычай затворничества имеет оригинальное раджпутское происхождение, потому что теснейшим образом связан с моральным законом «раджпути», и оказался созвучным требованиям высококастовой идеологии и выживания в иноверческом окружении.