История уголовного розыска. 1918–1999 - Сергей Холодов

Хотя неписаный кодекс воровской морали запрещал ворам интересоваться политикой и иметь любые контакты с государственными структурами, авторитеты 1990-х в большинстве своем проявляли повышенную активность в этих вопросах. В 1990-е годы ни один мало-мальски серьезный (то есть денежный) проект не обходился без участия преступных авторитетов. Достаточно вспомнить, к примеру, нашумевший в свое время «МАПО-банк», где хранили свои денежки лидеры северокавказских криминальных группировок, сомнительные сделки с алмазами, к которым были причастны солнцевские «братки», беспошлинный вывоз в Америку десяти тысяч тонн меди якобы для возведения памятника Христофору Колумбу, который, естественно, так и не был возведен, продажу за бугор российского зенитного комплекса С-300 по цене в десять раз ниже реальной стоимости… Список таких афер можно продолжать до бесконечности. Во многих из них активное участие принимали лидеры российской организованной преступности.

Неслучайно почти у всех серьезных бандитов в 1990-е годы сотрудники правоохранительных органов находили при обысках корочки помощников депутата Государственной Думы, визитки народных избранников или крупных российских чиновников. А кое-кто и сам проникал в органы государственной власти. В середине 1990-х годов в городе Златоусте Челябинской области некий амбициозный спортсмен по фамилии Морозов сколотил группу таких же амбициозных мордоворотов и взял под свой контроль все ликеро-водочные предприятия области. В результате денежки от продажи водки, которая в годы демократии стала единственным утешением в жизни для большинства горожан, прямиком потекли в карман предприимчивого молодого спортсмена.

После ликеро-водочных заводов в орбиту его интересов попали туристические фирмы, гостиницы, автосервис, а затем и другие прибыльные сферы региональной экономики. А когда начались выборы в местные органы власти, Морозов тут же выставил свою кандидатуру. Пообещав златоустовским бабушкам райскую жизнь и задобрив их подарками, Морозов без труда обзавелся депутатским мандатом и стал неуязвимым для правоохранительных органов. В итоге город в середине 1990-х годов полностью контролировался «братками», официальная власть там существовала лишь номинально.

Пришлось, как и в годы Великой Отечественной, прибегать к чрезвычайным мерам. Чтобы навести в Златоусте порядок, в город приехала целая бригада специалистов МВД России и Генеральной прокуратуры. Правда, в отличие от военных времен, когда московские сыщики за месяц работы умудрялись очищать от криминала даже большие города — Ташкент, Куйбышев, Новосибирск — в Златоусте этот процесс растянулся на несколько лет и шел с неимоверным скрипом.

Златоустовский Морозов не исключение. В годы демократии любая мало-мальски уважающая себя преступная группировка обязательно имела надежную «крышу» в органах государственной власти. И эти связи частенько спасали преступных авторитетов. Известный в начале 1990-х вор в законе по кличке Фрол Балашихинский, например, дважды отпускался судом под смехотворный залог в два миллиона тогдашних рублей (для сравнения: в те годы Фрол постоянно таскал с собой семь тысяч баксов — на мелкие расходы).

Это юридическое чудо стало возможным благодаря недюжинным адвокатским способностям некоего Анатолия Лобанова, державшего в столице собственное адвокатское бюро и регулярно прикрывавшего хвосты матерым уголовникам. Кроме Фрола, Лобанов умудрился отмазать от наказания лидера измайловской преступной группировки Антона Малевского, красногорского авторитета по кличке Борщ, братьев Соколовых из балашихинской преступной группировки и многих других авторитетных уркаганов.

Те в долгу не оставались. Анатолий Лобанов, к примеру, дважды выдвигал свою кандидатуру в депутаты Государственной Думы — в 1993 и 1995 годах. И оба раза предвыборную кампанию Лобанова финансировали лидеры балашихинской преступной группировки. Тогда для вожделенного депутатского мандата Лобанову не хватило всего нескольких сотен голосов.

Другой пример. Когда в руки московских блюстителей порядка угодил весьма влиятельный в конце 1990-х годов авторитет Захари Калашев по кличке Шакро, буквально на следующий день в милиции стали раздаваться звонки от известных российских политиков и бизнесменов с требованием немедленно отпустить честного грузинского предпринимателя.

Этот «честный грузинский предприниматель», а по совместительству лидер преступного сообщества, в 1990-е годы был одним из самых богатых людей России: имел недвижимость в США, в Австрии и на Сейшельских островах, по столице нашей Родины разъезжал в бронированном «Мерседесе» в сопровождении двух джипов с охраной. В течение нескольких лет Шакро и его люди контролировали игорный бизнес Москвы и ряд крупных коммерческих банков. А взяли его сотрудники Московского РУБОПа в тот момент, когда Калашев выходил в сопровождении свиты из развлекательного комплекса «Кристалл». При обыске у него нашли два грамма героина, а сам авторитет находился в состоянии сильного наркотического опьянения. Вот за такого «честного предпринимателя» и вступилась как один тогдашняя российская элита…

В середине 1990-х годов, по данным московских правоохранительных органов, в столице постоянно проживали около полутора сотен воров в законе. Еще тридцать преступных авторитетов жили в Московской области. В распоряжении главарей российской мафии на тот период имелось не менее двадцати тысяч активных бойцов, объединенных в группировки и сообщества. Наиболее серьезные из них — солнцевская, мытищинская, коптевская, таганская, балашихинская, измайловская, домодедовская ОПГ, а также этнические группировки: грузинская, армянская, чеченская, дагестанская.

Вот такая криминальная армия орудовала в Москве и ее окрестностях в годы рыночных реформ. До этого столь очевидный всплеск бандитизма в России был лишь дважды: в первые годы революции и в суровое военное лихолетье.

В столице в 1990-е годы криминальным группировкам противостояли сотрудники Московского регионального управления по борьбе с организованной преступностью (РУБОП). Аналогичные управления были созданы и в других регионах страны. Именно они выполняли значительную часть работы по очищению России от заполонившего ее криминального сброда. Так, например, Московский РУБОП за пять лет, с 1994 по 1999 год, ликвидировал свыше трех тысяч устойчивых преступных группировок, в которые входили около десяти тысяч человек. Кроме того, стараниями рубоповцев к уголовной ответственности удалось привлечь 56 воров в законе и 246 авторитетов преступного мира.

Ни одна серьезная операция по задержанию вооруженных бандитов не обходилась без сотрудников Специального отряда быстрого реагирования (СОБР). В Московском РУБОПе, например, такой отряд был создан 1 апреля 1993 года и вначале состоял всего из двух десятков человек. Под офис первые собровцы снимали обшарпанную комнатушку в каком-то подвале. В первые месяцы работы не хватало всего: людей, машин, спецтехники, оружия. В отличие от бандитов, у которых было все. Ветераны столичного СОБРа вспоминают, как им приходилось выезжать на разборки двух криминальных кланов с одним пистолетом Макарова, да и то с неполной обоймой.

Впрочем, уже через пару лет СОБР превратился в основную ударную силу Московского РУБОПа. За один только 1997 год сотрудники отряда более 1600 раз выезжали на спецоперации — в среднем по пять раз в сутки. Работали, как стахановцы, не щадя себя, без праздников и выходных. И результаты такой самоотверженной работы не замедлили сказаться: время бандитского беспредела начала 1990-х постепенно уходило в прошлое. Да и сами бандиты к концу десятилетия стали другими. Если раньше они чуть что хватались за оружие, то к концу 1990-х старались не доводить дело до вооруженных разборок с милицией, предпочитая добровольно сдаваться на милость собровцам. Правда, тут же начинали требовать адвоката, а затем частенько подавали в суд якобы за неправомерное задержание. И, к сожалению, иногда выигрывали. Но сотрудники РУБОПов, несмотря на «дыры» в законодательстве и вопли демократической общественности, продолжали выполнять свою работу, планомерно очищая страну от обнаглевшего криминала.