Энигма. Беседы с героями современного музыкального мира - Ирина Никитина

Ирина: От имени Бобби?

Бобби: Да, от имени Бобби. Так что мы просто рассуждали о языках. И у меня возникла идея такой оперы, музыкального, вокального произведения. С этого всё и началось.

Ирина: Я помню, что мы тогда пригласили в Москву 27 человек из 19 стран: из Бразилии, из Японии, Сирии, Ливана. Из Грузии была Нино Катамадзе, очень известная певица. Пелагея, тогда была начинающей певицей, а сейчас стала известной российской звездой. Тина Кузнецова. И даже для самих артистов на сцене это всё было большой неожиданностью. Они не знали, кого ты выберешь. А как ты отбирал всех этих исполнителей?

Бобби: Честно говоря, интуиция, это первое слово, которое пришло мне в голову, когда ты задала вопрос. Интуиция сыграла большую роль в подборе исполнителей.

Ирина: Твоя опера – это рассказ о нашем мире? Это твоя мечта об идеале?

Бобби: Есть такой мультфильм «Путешествие Гулливера». Там речь о двух семьях – принц из одной страны хотел женится на принцессе из другой. Но родители не разрешали, потому что у каждой семьи была своя свадебная песня. У них случился ожесточённый спор по поводу того, какую песню исполнить на свадебной церемонии. И они упёрлись лбами. Но потом поняли, что мелодии обеих песен прекрасно накладываются друг на друга. И пока они не спели обе песни одновременно, они не смогли обрести мир. Так что, «Боббл» тоже использует разные мелодии, разные аспекты музыки, такие как ритм, гармония, и ищет, как их свести вместе. И мне кажется, так и было в начале времён: мы слышали только несовпадения, различия, пока каждый не начал исполнять свою собственную песню и пытаться совместить её с другими. И так, таким путём, мы можем обрести мир и согласие.

Ирина: Бобби, давай обратимся к твоему детству.

Бобби: Давай. Я до сих пор в нём живу.

Ирина: Я помню, лет семь назад ты говорил мне, что пишешь книги для детей, сказки.

Бобби: Я планировал написать книгу, приключения одного персонажа. Я так ничего и не записал, но много думал об этом в то время, много размышлял.

Ирина: А как ты ощущаешь себя одновременно в детстве и в современном мире?

Бобби: Мои глаза по-прежнему открыты всем возможностям. Я по-прежнему человек играющий, особенно, когда выхожу на сцену. Так что на сцене я все ещё живу в своём детстве. Ты знаешь, маленькие дети ведь очень смелые существа. Они готовы попробовать что угодно. Они не такие скучные, как взрослые. Они спонтанны, они свободны. Поэтому, когда я выхожу на сцену, я снова черпаю вдохновение в своём детстве. Дети – великие импровизаторы.

Ирина: Я знаю, что ты родился в замечательной музыкальной семье. Твой отец был первым афроамериканским певцом, баритоном, который дебютировал в Метрополитен-опера. А мама, Сара Коппер, совершенно фантастическая женщина, солистка оперы, выступала на Бродвее. Ты как-то рассказывал, что, когда заболевал, мама давала не только лекарства, но и лечила музыкой.

Бобби: Она давала мне две вещи: лекарства и музыку. Лекарства были от телесной боли, а музыка для исцеления духа, понимаешь? Потому что она знала: когда мы заболеваем, мы пытаемся лечить внешнюю сторону, мы заботимся о своём теле, о тех частях тела, которые болят. Но если какая-то часть тела больна, то больно и всё тело. Поэтому сперва необходимо лечить дух, этим она и занималась. И она понимала, что нельзя вылечить одну часть тела, не исцелив всего человека целиком.

Ирина: У тебя даже есть песня «Знахарь». Она как раз об этом?

Бобби: Во многом, да. Она о том, как музыка помогает процессу исцеления. Это как взять больного за руку.

Ирина: Бобби, у тебя было несколько периодов и направлений сценической карьеры. Ты стал пианистом, потом кларнетистом и только позднее, в 27 лет, ты решил стать вокалистом.

Бобби: Всё верно.

Ирина: А почему тебя вдруг посетила эта идея?

Бобби: «Вдруг» – очень подходящее слово, потому что это случилось очень неожиданно. Дело было 11 июля 1977 года около полудня. Я тогда жил в США, в Солт-Лейк-Сити, штат Юта. Я возвращался домой после импровизации на фортепиано для одного танцевального класса. Я просто шёл домой на обед. А потом мне нужно было возвращаться обратно, играть на вечерних занятиях. И вот по дороге домой я вдруг подумал: я певец. И когда пришёл домой, я взял телефонную книгу, нашёл номер отеля «Хилтон», позвонил им и записался на прослушивание в их бар, где играет пианист. Я даже и не знал, что в отеле «Хилтон» есть бар с пианистом, откуда мне было знать? Я просто позвонил и спросил. И менеджер пригласил меня на следующий день. Я исполнил пять песен – те пять, которые знал, и меня приняли. Моя карьера вокалиста началась через месяц в баре отеля «Хилтон» в Солт-Лейк-Сити, штат Юта.

Ирина: И как долго ты так выступал?

Бобби: Я выступал в барах около полутора лет, а затем из Солт-Лейк-Сити я переехал в Новый Орлеан и играл там в группе. Они до сих пор выступают, называются Astral Project. Это был своего рода полигон для моих вокальных способностей, выступление с группой, с музыкантами на сцене. Отличная группа. Потрясающие музыканты. Работа с ними мне очень помогла. Играть с ними – это было целое приключение. Мы начинали песню в одном ключе, в одном стиле, а заканчивали совершенно по-другому. И я был очарован импровизацией и тем, как каждый из них играл свою роль в этом ансамбле. И вообще, это было прекрасное, замечательное время. Я считаю их своими учителями в очень многих аспектах, особенно во всём, что касается импровизации.

Ирина: Сначала ты был певцом в группе, а когда ты принял решение выступать на сцене в одиночку?

Бобби: Меня очень привлекала идея выступать на сцене одному, без группы, без заготовленной фонограммы, не аккомпанируя себе на пианино или на гитаре, просто быть на сцене одному без какой-либо помощи. Эта идея пришла ко мне на сольных концертах Кита Джарретта. И я подумал, раз он может просто выйти на сцену, сесть за пианино и начать играть без какой-либо программы, почему бы мне как вокалисту не сделать так же? Так что вся моя карьера выросла из одного зерна, и это были сольные концерты, которые потом всячески видоизменялись. Это привело меня и к карьере дирижёра, и к использованию нескольких голосов «а капелла». Ты знаешь мой ансамбль из 12 голосов? А «Gimme5», группа, с которой я работаю сейчас? «Gimme5» – это квинтет, пять человек, включая меня: две певицы и два певца. Джоуи Блейк – бас, Дэвид Ворм – тенор, баритон и перкуссия. Рианнон – альт, и Джуди Винар – сопрано. Все – восхитительные вокалисты-импровизаторы. И мы просто собираемся вместе на сцене и импровизируем.

Ирина: Но у тебя есть какой-то предполагаемый маршрут или нет?

Бобби: Мы ничего не готовим заранее. В общем, у меня так всегда и на сольных концертах – я выхожу на сцену, сажусь, открываю рот и пою. И то, что получилось, то и становится концертом. И «Gimme5» исповедует ту же философию. Всё происходит само собой, по ходу дела.