Леди-самозванка в Драконьей Академии Магии - Мария Павловна Лунёва

ли в серьез уточнила, сама не понимая, откуда такие мысли.

Но о мастерах смерти много чего было известно. Много книг написано. Некроманты — особая каста в мире магии. Темные эльфы, драконы, друиды и просто люди, наделенные черным даром. Они некогда создавали целые армии нежити. Собирали таких монстров, что те воинов обращали в бегство одним своим видом. Но была у мастеров и извечная проблема — нехватка материала. Люди, да и животные, не имеют привычки умирать толпами каждый день.

— Да, Бель. Тела он бы не оставил, — подтвердил мои догадки Дункан. — Граф Усмаус учил меня. Я хорошо его знаю. Даже слишком. Наука — главная его страсть. И даже после смерти он не пожелал оставлять свое ремесло. Многие полагали, что он вернется призраком, но я был уверен — переродится в лича.

— Зачем же вы запечатали его на погосте? — Матеус не без интереса слушал рассказ Его Высочества. — Почему не убили повторно?

Профессор Рамирье как-то снисходительно усмехнулся, словно ему вопрос показался крайне наивным, если не глупым.

— Затем, молодой светлый, что из двух зол всегда выбирают меньшее. А лич именно этим и является. Во всяком случае этот. Граф и при жизни не был сердечным человеком. Ходило много слухов о том, где он берет материал для личных нужд. Ночлежки, подворотни ближайших городов. Больницы для бедняков. Он всюду собирал мертвых. Но все же мертвых, а не живых!

— А ты уверен, что только мертвых? — я снова обернулась на распутных девиц, притаившихся в тени каменных стен за нашими спинами.

— Шов на ноге одной из них ровный. Местами зарубцевавшийся, — пробормотал Матеус. — Она еще дышала, когда он пришивал ее.

— Да, но тот, что на шее, ближе к уху, шансы на жизнь ей не оставлял, — негромко уточнил Дункан. — Она определенно была обречена. Раны у них странные. Рванные. Знать бы, что их убило.

— И что вы теперь будете делать? — Матеус отошел от высоких кустов на пару шагов. Там что-то подозрительно зашуршало и, кажется, хрюкнуло.

— Ровным счетом ничего, — Дункан пожал плечами.

С его пальцев густым дымом сорвалась тьма и устремилась к тем самым высоким колючим зарослям, где что-то подозрительно шебуршало. Раздался громкий визг, рык, вой... Кусты дрогнули, зашлись черным пламенем и рассыпались пеплом. На темной земле остался лежать труп престранного зверя. Голова свиньи, тело покрытого шерстью существа, скорее всего, собаки, а хвост и вовсе змеиный. Меня передернуло от омерзения.

Некромантия явно не мое!

— Погост без лича — это бедствие, — продолжил Дункан. — Кто-то должен следить за нежитью. Контролировать ее количество. А что касается этих девиц... — он умолк не договорив.

— Майя может быть у него, — запротестовала я.

— Нет, ее там нет! — Его Высочество покачал головой. — Он сдал нам присутствие убийцы в Академии, Бель. Сдал того, кто невольно обеспечивал его материалом много лет. Граф не мог не знать — я пойму, что девицы местные. Студентки или, скорее всего, поступившие, но так и не явившиеся на первое занятие. Девушки, которых никто не искал. Возможно, было письмо. Или они, по версии окружающих, сбежали с женихами. Отправились в путешествие. Да мало ли что еще. Но феи. Они живучи, но эти не уцелели. Усмаус не солгал нам. Граф по-прежнему умен, хоть и мертв. Он бы не тронул Майю. Велик риск. Да и как? Он ведь и шагу не может ступить с территории погоста, а ее выкрали с аллеи.

— А эти его... барышни? — Матеус открыл пакет и вытащил пирожок.Быстро же его отпустило.

— Они бы смогли, если бы не были столь бестолковыми, — Дункан скривился. — Нежить есть нежить. Эти особым разумом не наделены, хотя понимают команды и сохранили речь. К тому же портал. Граф подтвердил слова Бель. Нужно искать портальщика и довольно сильного. Ладно, наше маленькое приключение окончено, возвращаемся в Академию.

Глава 58

Обратный путь легче не казался. Хоть мы и свернули в сторону вымощенной из речного камня дорожки, но до нее еще нужно было как-то добраться. Спотыкаясь и цепляясь за выступающие пеньки и корни, я внимательно смотрела себе под ноги. Ужасно боялась не заметить пустую могилу, покрытую ветвями, и оказаться в ней. И хорошо, если там никого в этот момент не будет.

Кого-нибудь очень мертвого и совсем несвежего.

Вся романтика выбранной профессии беспощадно разбивалась о могильные камни этого погоста. Я с содроганием вглядывалась в тени, отбрасываемые стенами древних склепов, и с замиранием сердца различала красные горящие глаза.

Здесь повсюду была нежить. Дикая и созданная студентами.

Но умертвие есть умертвие! И неважно, как оно появилось.

Периодически я чувствовала ладонь Дункана на своей талии. Он старался поддержать меня, но получалось это далеко не всегда. Узкие проходы между руин и кустов к романтическим объятиям не располагали.В довершение ко всему, солнце грело не по-осеннему яростно. Я потела. Кожа чесалась нестерпимо. На руках проступили мелкие красные волдыри. Я и сама не поняла, какое растение и когда задела. Может быть, колючки, а может — крапиву. На юбку и вовсе предпочитала не смотреть. Ее теперь только выбрасывать. Если грязь еще как-то можно было отстирать, веточки и прочее счистить, то пятна от травы и затяжки — это уже приговор.

Я шла и страдала, страдала и шла.

Мысленно испепеляя обитателей этого кладбища. Всех: от крысы до неупокоенных личей. С пальцев то и дело срывался огонек, выдавая мое состояние.

Я была в бешенстве!

Так закипая в душе и мужественно пробираясь через очередной низкий кустарник, вдруг споткнулась и, не издав ни писка, полетела вперед. По лицу больно хлестнули ветки.

— Бель! — Дункан подхватил меня, не дав с позором растянуться на земле.

Моргнув, я испуганно уставилась на него.

— Ну вот! Лицо расцарапала! — вздохнул Матеус. — Теперь неделю заживать будет.

Лицо! Исцарапала! Неделю так ходить!

Испугавшись, провела пальцами по щеке и осмотрела ладонь. Кровь. Это добило меня окончательно. Уставившись на Дункана, пыталась не разрыдаться прямо здесь.

— Зря! — Он приподнял бровь и шумно выдохнул через нос. — Зря я взял тебя с собой. Рано и не к месту. Сомневался ведь, но решил, что лучше со мной, чем сама. А ты бы пошла сюда, не утерпела. Что мне с тобой делать, Бель? Ну вот что?

—