Cудьба - Мун Чжэин

* Система NEIS. 나이스 (NEIS). Общенациональная информационная система управления в сфере образования, которая создает высокотехнологичную компьютерную среду для совместного пользования информацией, связанной со сферой образования, путем подключения через интернет начальных и средних школ по всей стране, а также столичных и провинциальных департаментов в сфере образования и Министерства образования и развития человеческих ресурсов.

В связи с инцидентом на автостраде в Янчжу* и так называемой демонстрацией со свечами отношения с США обострились еще с 2002 года, когда Но Мухён был только кандидатом в президенты. К тому же южнокорейско-американские и межкорейские отношения являются сторонами одной медали. После того как Но Мухён победил на президентских выборах, в качестве основных направлений во внешней политике и безопасности он определил мирное решение ядерного вопроса Северной Кореи, продолжение политики сотрудничества и примирения по отношению к Северу, альянс Республики Корея и США, сбалансированную внешнюю политику и национальную оборону.

Он по-прежнему считал традиционные отношения в рамках южнокорейско-американского альянса очень важными, но при этом стремился отойти от чрезмерной склонности к США и взять курс на сбалансированную внешнюю политику. В соответствии с этим направлением на пост министра иностранных дел был назначен Юн Ёнгван, а кресло заместителя секретаря Совета национальной безопасности Республики Корея* занял Ли Чжонсок.

При назначении министра обороны важнейшим критерием в выборе кандидата было его намерение провести реформу армии и системы национальной безопасности. Президент считал, что полномасштабная реформа возможна при назначении министра из числа гражданских лиц. Поэтому вначале он сделал назначение традиционным образом, а во второй половине президентского срока он предполагал назначение на пост министра обороны гражданского кандидата. Но кандидата, который бы полностью соотвествовал ожиданиям и требованиям, у нас не было.

Среди кандидатов началось соперничество, и в итоге список был сокращен до двух человек. После этого президент направил указание советнику по кадровым назначениям Чон Чханёну лично встретиться с обоими кандидатами и выяснить их намерения насчет реформы армии и системы национальной безопасности. Согласно отчету советника Чона подходящим кандидатом оказался Чо Ёнгиль.

Я хорошо запомнил первый визит президента Но Мухёна в США в мае 2003 года. В начале работы правительства возник серьезный кризис, связанный с ядерной политикой Северной Кореи. Среди американских неоконсерваторов* то и дело слышались разговоры о бомбардировке со стороны КНДР. Целью визита президента Но Мухёна в США была встреча с президентом США Джорджем Бушем и поиск мирного решения проблемы.

В опубликованном тогда проекте совместного южнокорейско-американского заявления позиция США по отношению к Северной Корее была сформулирована следующим образом: «Не исключены любые варианты». Проще говоря, эта формулировка означала готовность к любым мерам, включая войну. Безусловно, США тоже не стремились применять военную силу. Но включение этого варианта в список возможных способов противодействия могло помочь в вопросе сдерживания Северной Кореи. Однако, так как такая возможность была в принципе упомянута, беспокойство возросло и возник большой риск негативного влияния ситуации на экономику Южной Кореи, что могло спровоцировать отток иностранных инвестиций. Фактически из-за того, что в США начались разговоры об ударе по Северной Корее, агентство Moody’s* понизило на один пункт кредитный рейтинг Республики Корея.

Команда по вопросам безопасности предпринимала бесчисленные попытки изменить это предложение на мирное решение путем диалога. Для проведения переговоров на эту тему за два дня до проведения южнокорейско-американских переговоров на высшем уровне в Вашингтон были отправлены представители Совета безопасности и Министерства иностранных дел Республики Корея. Даже министр Юн Ёнгван раскритиковал нежелание Америки принимать нашу просьбу. Однако президент ценой неимоверных усилий отстоял нашу позицию. В итоге на саммите наш запрос был принят. Президент вздохнул с облегчением. Но Мухён с большой благодарностью думал о президенте Джордже Буше. Все заявления о важности южнокорейско-американского альянса и о том, что «без помощи США нам было бы трудно выжить во время Корейской войны», сделанные на следующий день в Вашингтоне, были выражением благодарности. Эти замечания вызвали осуждение в лагере прогрессистов. И я это понимаю. В ситуации, когда дело дошло до обсуждения удара по Северной Корее, дипломатическая риторика, выражающая признательность США, которые согласились на принципы мирного урегулирования, была, конечно, излишней.

Хотя президент и подчеркнул важность альянса между Республикой Корея и США, он придерживался твердого мнения, что Южная Корея должна стремиться обеспечивать национальную самооборону самостоятельно в соответствии с возросшей государственной мощью. В ноябре 2002 года администрация Джорджа Буша инициировала обсуждение возможного сокращения численности американского военного контингента на территории Южной Кореи и потребовала пересмотра южнокорейско-американского альянса. В период работы Переходного комитета будущий президент посетил военную базу в Керёне* и задал там вопрос, который затем появился в заголовках газет: «Если внезапно американский военный контингент будет сокращен или выведен, какие подготовительные меры предпримет корейское военное командование?»

Для того чтобы избежать полемики по поводу этих высказываний, пресс-служба немного смягчила основной смысл и тезисы выступления будущего президента Но Мухёна. Однако президент преднамеренно высказал такие замечания, чтобы выявить проблемы нашего общества. Когда я услышал его слова, я сообщил в пресс-службу, что они зря так беспокоились. Будущий президент также знал об этом и сделал выговор команде пресс-службы.

Вопросы, связанные с южнокорейско-американским альянсом и американским военным контингентом в Республике Корея, создали несколько острых проблем в первый год президентского срока Но Мухёна. Администрация Джорджа Буша постоянно подкидывала новые повестки дня. Вокруг планов мероприятий продолжались жаркие споры между соответствующими министерствами, между министерствами и Голубым домом и между различными секретариатами Голубого дома. Были и конфликты. В один из них я, как старший секретарь администрации президента по гражданским делам, тоже был вовлечен. Этот конфликт касался переговоров о материальной стороне перемещения американской военной базы, реагирования на проблему стратегической обусловленности нахождения американского военного контингента в Южной Корее, к которой апеллировали США, и трансформации «Общей концепции 5029»* в «Оперативный план 5029»*.

Подобные проблемы безопасности вызвали большие разногласия в Голубом доме, так как вопросы были чрезвычайно важными. Перед сотрудниками Голубого дома стояла сложная задача: сократить различия в позициях Голубого дома и ведомств, а также примирить ведомства между собой. Позже, когда я стал главой администрации президента, я играл такую же роль в координационном совете по вопросам политики безопасности, совещания которого проходили на уровне министров каждый четверг во второй половине дня.