Невольница. Книга 2 - Сара Ривенс

за сердце, которое, как я предполагала, чуть не лопнуло. Они рухнули рядом с нами на диван.

Я улыбнулась, глядя, как Бен целует свою подругу. Их любовь согревала мне сердце, но иногда… я им завидовала. Они с самого начала любили друг друга, и Бен открыто проявлял свои чувства. У меня щемило сердце всякий раз, когда я вспоминала, что однажды тоже открылась ему, и он меня оттолкнул.

И теперь, хотя чувства по-прежнему были живы, я больше не осмеливалась о них заговорить. Я словно впадала в ступор и не могла избавиться от этого страха.

Рев мотора отвлек меня от невеселых мыслей. Киара сглотнула, а Бен выпучил глаза и вскочил, заявив:

— Ну что… нам пора, да, Белла?

Та расхохоталась, заметив ужас на лице своего парня, и тоже поднялась.

Внизу хлопнула дверь, и Бен с Киарой встревожились не на шутку. На лестнице загремели быстрые шаги, и его хриплый голос пророкотал:

— Если я не застану здесь ни Бена, ни Киары, готовься искать нового парня, Грейс.

— МЫ ЗДЕСЬ! — завопила Киара в панике. — Бен, валим отсюда!

На пороге гостиной нарисовался Эшер. И столкнулся с незадачливыми беглецами. Я невольно рассмеялась, увидев, как он сжал кулаки.

Заодно заметила маленькую синюю шкатулку у него в руке.

— У вас три секунды, — рявкнул он. — Три секунды, чтобы выместись из моего дома, пока я не прикончил вас к херам.

Не успел он договорить, как все трое пулей вылетели вон. Его искаженное гневом лицо мгновенно смягчилось, на губах появилась ухмылочка.

Ах ты засранец.

— Тебе не стыдно ломать комедию?

— Ни разу, мой ангел, — хохотнул он, заходя в гостиную. — Я вымотался.

Он рухнул на диван, и Тат, по непонятной причине обожавший Эшера, немедленно прислонился к нему. Психопат скривился.

— Как себя чувствуешь?

— В сон клонит, — зевнув, призналась я.

— Уже поздно, — заметил Эшер, глядя в телефон. — Хочешь, пойдем спать?

Я кивнула, и он встал. После нашего возвращения Эшер просил, вернее, требовал, чтобы я спала с ним. И если честно, я не могла отказать.

После того, что произошло на Манхэттене, мне не удавалось заснуть одной. Мозг постоянно был настороже, малейший шум будил меня, если это можно было назвать сном. Но когда я спала рядом с ним, мозг позволял себе передышку, будто знал, что кто-то охраняет меня.

Я отправилась в спальню Эшера, упала на кровать и довольно вздохнула, когда тело расслабилось.

Появился Эшер, следом за ним Тат.

— Схожу быстренько в душ, — объявил он, стаскивая кожанку. — Я скоро.

Тат забрался ко мне на живот, и я погладила его, чувствуя, как тяжелеют веки. Не то чтобы я устала, просто меня жутко утомили нескончаемые мысли, которые носились в мозгу. Я не могла не думать о тете. Корит ли она себя сейчас? Или же спокойно живет дальше, выкинув из головы наш разговор, как раньше выкинула меня?

Ненавижу ее. И никогда больше не хочу с ней разговаривать.

После возвращения Киара успокоила меня, напомнив, что я теперь член семьи и ни она сама, ни Бен не оставят меня одну. Никогда.

В глубине души я только этого и хотела.

Через несколько минут Эшер вернулся в спальню. С усмешкой посмотрел на меня и пробормотал:

— Я начинаю привыкать к тебе в своей постели.

— Это ты зря, я вернусь в свою, как только нервная система позволит, — немедленно отозвалась я.

— Твоя нервная система на моей стороне, — ответил он, взяв коробочку, которую недавно принес. — У меня кое-что для тебя есть…

Нахмурившись, я села в кровати. Он погладил коробочку, молча ее разглядывая. У меня отчаянно заколотилось сердце.

— Я… я соврал тебе… — признался он. — Утром я ездил в Аризону, и… Ну, я подумал, что, может быть, ты… хотела бы… Короче, вот.

Хмурясь, он протянул мне коробочку. Я растерянно смотрела на него, не понимая, с чего он такой неуверенный. Но когда я открыла крышку, руки онемели, а время остановилось.

Внутри лежали фотографии. Я узнала это лицо. Лицо моей матери.

Взгляд затуманился, горло сжалось. Трясущейся рукой я вытащила первое фото, и по щеке скатилась слеза. Осторожно погладила, чтобы не повредить. Я узнала ее улыбку. Она держала на руках меня, еще совсем маленькую.

Второе фото окончательно меня добило, и я зажала рот ладонью, заглушая рыдания. Мама смеется, я шагаю к ней. Мне, наверное, годик.

Было еще третье, последнее, фото — кажется, мой первый день в школе, мама стоит рядом. Слезы закапали на одеяло, которым я укрыла ноги. Я не могла отвести глаз от этих фото. Как же я скучала по ней.

Я достала из коробочки ключ и нахмурилась, увидев клочок бумаги. Прочитав «Австралия», я разрыдалась. Там были написаны адреса моего дома и кладбища, где покоилась мать.

Не знаю, плакала я от грусти или от радости. После встречи с тетей я думать забыла о поездке в Австралию. Но Эшер подумал об этом за меня, хотя я ему и слова не сказала.

Я подняла на него глаза. Он молча вглядывался в меня, по-прежнему неуверенно щурясь.

И я порывисто бросилась к нему. В первый момент он замер, а потом тоже сжал меня в объятиях.

— Спасибо… Спасибо большое…

Он облегченно выдохнул:

— Блин, а я боялся, что ты меня убьешь.

Говорить я не могла, мешали слезы. Никогда еще я не чувствовала себя такой счастливой. Настолько счастливой, что меня потряхивало.

Мамино лицо. Ключи от моего дома. Адрес…

Я в голос рыдала от радости.

— Спасибо, — повторяла я, всхлипывая.

Я не могла выразить словами всю свою благодарность, поэтому приникла губами к его губам. В груди покалывало от прилива чувств.

Я люблю тебя.

Я получила самый прекрасный подарок в жизни.

Он прижал меня к себе. У меня помутилось в голове, и я отдалась его прикосновениям, чувствуя, как с каждым новым поцелуем все сильнее бьется сердце.

— Спасибо…

Слегка улыбаясь, он поцеловал меня в лоб.

Я была счастлива. Очень.

Наши пальцы переплелись. Он подтолкнул меня к кровати, и я снова легла, разглядывая мамины фотографии. Я запоминала каждую черточку ее лица, словно впервые открывала его для себя. Снова полились слезы.

— Она похожа на тебя, — заметил Эшер, устремив свои серые глаза на снимок.

— Да… Но как тетя… их отдала?

— Я попросил, — просто ответил он. — Решил, что ты, наверное, захочешь туда съездить… Ну, не знаю… не хочу решать за тебя… но…

— Я хотела поехать, — призналась я, улыбаясь сквозь слезы. — Я хотела, но после ссоры с тетей я…

— Теперь она больше не нужна.