Контора - Нил Роуз

– Почему же вы сразу не сказали? Вы отнимаете у меня время, Фортьюн.

Слова вертелись у меня на кончике языка, но тут ручка скатилась со стола и упала на пол возле меня. Наклонившись, я поднял ее. У меня было ощущение, что она запросто может выписать тысячу чеков на грандиозные суммы.

– Но я знаю человека, которого она может заинтересовать, – спокойно произнес я, ненавидя и одновременно поздравляя себя.

Сазерленд неожиданно вновь сделался моим лучшим другом.

– Что же вы молчали? Присылайте их поскорее. Думаю, эта квартира уйдет очень быстро.

Пробормотав слова благодарности, я ретировался. И о чем только я думал? Кто выиграет от моего героического самопожертвования, кроме моих соперников, тоже рвущихся в компаньоны? Меня уволят, и вдобавок мне придется искать новую «берлогу». Я всего лишь хотел помочь Ханне, но лучший способ это сделать – постараться не последовать за ней на улицу.

Я вернулся к лифту, с облегчением размышляя о том, как вовремя остановился. Но в то же время я бы все отдал за то, чтобы у меня хватило мужества довести дело до конца.

Следующие несколько дней были тяжелыми: во-первых, на нас навалилось невероятное количество работы; во-вторых, Ханне пришлось покинуть «Баббингтон».

Хотя и считалось, что она уволена с предуведомлением, ее очень грубо выставили из офиса. С ней поступили с рафинированным хамством, отстранив от всего и позволив зайти к себе в кабинет лишь затем, чтобы забрать свои вещи.

В следующее воскресенье днем мы четверо прервали работу, чтобы помочь Ханне с переездом. Кое-что из ее вещей нужно было доставить в мою квартиру – за это были ответственны Элли, Люси и Эш. Но большая часть габаритных предметов – включая мою любимую кушетку – должна была отправиться в гараж родителей Ханны, и она наняла маленький фургон, попросив меня помочь.

Она поплакала, прощаясь с квартирой. С каждой комнатой были связаны хорошие воспоминания, и она рассказала мне о них, в последний раз проходя по этим комнатам. Когда мы заглянули в сушильный шкаф, Ханна лишь хихикнула.

– Я отказываюсь в это верить, – сказал я. – Здесь же даже кошка не поместиться.

– Ну, не знаю, – ответила она. – Когда мы здесь были, нам было как-то не до кошек.

Я не стал спрашивать, затем они втиснулись в сушильный шкаф, когда кругом было полно более просторных и уютных мест. Это бывает: вам кажется, что идея блестящая, пока вы в пароксизме страсти не дернете рукой, и вам на голову свалится груда полотенец.

– Это не похоже на нормальных ХЕБов, с которыми ты обычно встречаешься, – сурово заметил я. – Ты мне о нем не рассказывала. Значит, этот не бухгалтер?

– Бухгалтер. Но я его напоила, – печально ответила Ханна. – Это был единственный способ заставить его заткнуться: он говорил только о двойной бухгалтерии.

Мы зашли в пустую гостиную.

– Тут все и началось, – вздохнула она.

– Да?

– Я имею в виду, у тебя с Элли.

Я пожал плечами.

– Ты помнишь, как я вас застукала? Мне было так неловко.

– А ты бы побыла в моей шкуре!

Повернувшись ко мне, Ханна снова заключила меня в объятия – последнее время она стала ужасно чувствительной, и я должен был все время ее уверять, что не отвернусь от нее.

– И все-таки я рада за тебя, Чарли. Для меня важно, чтобы ты был счастлив. Теперь все мои надежды на компаньонство сосредоточились на тебе. Я в самом деле надеюсь, что ты обойдешь Эша и Люси.

Я несколько отвлекся, вспомнив, как боролся с Элли на полу, но при этих словах Ханны меня сразу же охватила паника.

– Эш и Люси?

– Мне бы не следовало ничего говорить, но теперь мне все равно. Их выдвинули в компаньоны. Я видела на столе у Люси меморандум насчет того, что ей нужно пройти собеседование с аттестационной комиссией. А Эш болтал об этом с девицей из другой фирмы – я училась с ней в юридическом колледже. Он сказал ей, что собирается стать компаньоном.

Мое сердце забилось еще сильнее.

– Их выдвинули? О нет!

– Я прошла собеседование с комиссией несколько недель тому назад.

– Правда?

– Да. И вот ведь ирония судьбы – у меня все прошло очень хорошо. Действительно, смешно. После того, как Галливер меня уволил, я спросила: «Аттестационная комиссия зачтет мне это в минус?» Он так хохотал, что чуть не устроил себе грыжу. «Приятно видеть, что вы относитесь к этому спортивно? – сказал он. – Ханна улыбнулась. – После этого он стал очень дружелюбным.

Сказал, что я правильно смотрю на вещи и ему в самом деле жаль, что он вынужден это сделать. Сказал, что из меня бы вышел чудесный компаньон. Это было мило с его стороны.

Мы помолчали, предавшись печальным размышлениям о том, как резко оборвалась ее успешная карьера.

– А как насчет тебя, Чарли?

Могу ли я ей довериться? Ведь она так легко выдала остальных.

Ханна словно прочитала мои мысли.

– Я никому не скажу. Обещаю. Ты один был мне настоящим другом, когда все это случилось.

– Ну что же, ладно. Меня выдвинули. И Элли тоже. Обещай, что не скажешь.

Ханна приложила руку к сердцу и торжественным тоном произнесла:

– Обещаю.

– Правда, это неважно. Люси обязательно станет компаньоном. И Элли – теперь, когда она так отличилась – гм-м… Ну, ты знаешь, – неуклюже закончил я.

– Ты можешь об этом говорить, Чарли. Я не собираюсь больше плакать.

– Точно?

Ханна печально взглянула на меня.

– По крайней мере, я постараюсь.

– Так вот, поскольку она обнаружила твою накладку с Конкурсной комиссией, то стала просто звездой, и практически каждый компаньон подходит, чтобы сказать ей комплимент.

– Не расстраивайся. Ты обязательно пройдешь.

– Почему ты так думаешь?

– Потому что я собираюсь тебе помочь. Это самое меньшее, чем я могу тебя отблагодарить за то, что ты бесплатно поселил меня у себя. Твое обаяние плюс мой юридический ум – и мы непобедимы.

– А как насчет моего юридического ума?

– Как я уже сказала, твое обаяние и мой юридический ум. – И она впервые за все эти дни по-настоящему мне улыбнулась.

Вот пять вещей, которые не следует делать, когда тебе приходится жить в одной квартире с другом женского пола:

1. Не приставай в постели к своей любимой девушке, когда за стеной, в другой спальне шумно передвигается твоя новая соседка.

– Ты шутишь, что ли? – прошипела Элли.

– А в чем дело?