Assassin’s Creed. Валгалла: Сага о Гейрмунне - Мэтью Дж. Кирби

– Договорились! – подтвердил Крок. – Сказать, что с тобой случится, если не дашь столько, сколько я спросил?

Тортред побледнел. Гейрмунн следил за ним, боясь, что аббат не выдержит. Но Тортред быстро совладал с собой.

– А мне сказать, что случится с тобой, если моя сестра пострадает?

Крок снова засмеялся:

– До завтра, монашеский аббат.

На этом разговор окончился. Гейрмунн следил за Тортредом, а тот смотрел, как люди Крока потащили его сестру обратно в лес. Но аббат держал язык за зубами и не выдавал слабости, пока не спустился со стены. Тогда его затрясло, а на глазах выступили слезы гнева, боли и страха.

– Ничего ей не сделают, – постарался его успокоить Гейрмунн. – Она слишком для них ценна. А ты держался прекрасно.

Тортред согнулся, упер ладони в колени и постоял так, справляясь с дыханием. Потом выпрямился:

– Наступило тягостное и жуткое время нашего ожидания.

Но ожидание не было праздным. Монахи готовились к уходу. Они нагружали повозки всем, что собирались переправить в Уэссекс: книгами, крестами, реликвиями, мебелью и пищей для себя и животных. Гейрмунн тоже приказал своим воинам собрать все необходимое. Затем попросил у Тортреда шесть монашеских ряс с глубокими капюшонами. Просьба удивила аббата, но он принес рясы. Гейрмунн объяснил Тортреду, какие слова ему нужно будет сказать, когда Крок вернется. Потом брат Альмунд принес пустой сундук, куда аббат насыпал несколько фунтов сверкающих серебряных монет. На этом приготовления закончились.

К рассвету все снова собрались у западных ворот. Гейрмунн, Рафн и Ветр облачились в рясы. Брат Альмунд захотел к ним присоединиться. Памятуя, как здорово пекарь управляется с шестом, Гейрмунн не стал возражать.

Когда вернулся Крок, Тортред вывел настоящего монаха и троих переодетых воинов в открытые ворота, которые сразу же закрылись. Бирна, Стейнольфур и Шальги остались за стеной. Брат Альмунд нес сундук с серебром. Сундук он поставил в нескольких саженях от врага. Лицо Гейрмунна целиком скрывал капюшон. Восходящее солнце светило в спину, что тоже отвечало его замыслу.

– Где ваш главный? – спросил Тортред. – Где Крок?

Гейрмунн приподнял голову. Его главный противник не пришел. Явилось четверо датчан с сестрой Тортреда. Гейрмунн всматривался в кромку леса, пытаясь обнаружить Крока и восьмерых оставшихся воинов.

– Крок послал нас, – ответил датчанин с раздвоенной бородкой. – Серебро принесли?

– Оно здесь. – Тортред указал на сундук.

– Мы должны видеть, – потребовал все тот же датчанин.

Тортред кивнул брату Альмунду. Монах поднял сундук, перенес на несколько шагов, снова поставил и откинул крышку. Затем брат Альмунд попятился, не сводя глаз с сообщников Крока. Мысли Гейрмунна лихорадочно крутились вокруг одного вопроса: что делать теперь, когда его замысел срывается? Если не убить Крока как можно быстрее, опасность возрастет кратно.

Человек с раздвоенной бородкой подошел, заглянул в сундук и пнул его. Монеты зазвенели.

– Это что?

– Пять фунтов серебра.

– Ты согласился на двадцать пять.

– Верно, согласился, но я вам не доверяю. – Тортред указал на сундук. – Это богатство принадлежит Богу, а не мне. Я заплачу серебром за жизнь сестры, но не стану рисковать потерей ее и денег. Оставшиеся двадцать фунтов находятся за воротами. Эти деньги я отдам после того, как вы освободите пленницу и она окажется в безопасности.

Было понятно: такого датчане от аббата не ожидали. Некоторое время они мялись, затем тот, кто стоял рядом с Товой, вытащил нож и приставил к ее горлу. Тортред шагнул вперед, но Гейрмунн протянул руку, удержав его.

– Спроси себя, что для тебя дороже, – сказал двухбородый, глядя на сундук. – Мы охотно заберем это серебро и перережем девке глотку. Однако нам больше хочется получить двадцать пять фунтов, за коими мы и пришли, а ее оставить тебе.

Тортред открыл рот, но не произнес ни слова. Явись сюда Крок, датчане были бы уже мертвы и всё решилось бы само собой. Перемена в ситуации застала аббата врасплох, и он растерялся. Гейрмунн понял: надо действовать немедленно, пока замысел не пошел прахом.

– Ты получишь обещанное серебро, датчанин, – сказал он. Поймав взгляд Тортреда, Гейрмунн кивнул и посмотрел на Рафна с Ветром. – Идемте, мои братья.

Все трое направились к воротам, переговариваясь шепотом.

– Где Крок? – спросил Рафн.

– Сам хотел бы знать, – ответил Гейрмунн. – Наверное, следит из-за деревьев.

– Если мы его не убьем, твой план провалится.

– Он умрет, – сказал Гейрмунн, подавляя настойчивое желание оглянуться на датчан. – Но они умрут первыми.

Воины, переодетые монахами, подошли к воротам. Ворота открылись. По другую сторону соратников ждал Стейнольфур, уже принесший второй сундук, вместительнее первого.

– Когда Крок не появился, я подумал, что тебе это может понадобиться, – сказал клятвенник. – На вид сундук тяжелый, а значит, вы понесете его вдвоем и окажетесь ближе к врагам.

– Молодец, – похвалил его Гейрмунн и оглядел свой небольшой отряд. – Перво-наперво нужно освободить Тову. Дальше будем действовать по ходу. Приготовьтесь.

Все молча кивнули. Гейрмунн приподнял край сундука, Рафн взялся за второй. Они неторопливо вышли за ворота. Ветр шел сзади. Двухбородый и его сообщники следили за каждым их шагом. Когда проходили мимо Тортреда и брата Альмунда, Гейрмунн шепнул:

– Как только твою сестру освободят, уводи ее в монастырь.

Видя новый сундук, двухбородый заулыбался. Но улыбка сменилась недоумением, когда «монахи» прошли мимо него, направляясь к Тове.

– Остановитесь, – потребовал он.

«Монахи» и не подумали остановиться, пройдя еще несколько шагов.

– Стойте, вы, блохастые крысы!

Они остановились. Теперь враги находились в досягаемости их оружия. Рафн оказался почти рядом с Товой. Та стояла почти на цыпочках и испуганно смотрела на происходящее. От ножа, приставленного к горлу, ее тело оцепенело.

– Все монахи такие пустоголовые, как вы? – спросил двухбородый, подходя. – Опускайте сундук.

Гейрмунн с Рафном поставили сундук на землю. Двухбородый обогнул их и приблизился к своим. Все глазели на то, что представлялось им вместилищем двадцати фунтов серебра. «Никак они решили предать Крока и забрать серебро себе?» – подумалось Гейрмунну. Следом мелькнула другая мысль: «Быть может, они уже убили своего неудачливого главаря». Тогда понятно, почему Крок не явился за выкупом. Но в любом случае этих четверых явившихся датчан ждала скорая смерть.

– Открывайте! – потребовал двухбородый.

Гейрмунн посмотрел на Рафна. Тот кивнул, подтверждая свою готовность, и наклонился к сундуку. Он медленно поднял крышку. Едва датчане увидели, что сундук пуст, Рафн сделал внезапный выпад. Полы его рясы распахнулись. Датчанин, удерживавший Тову, сдавленно вскрикнул. Несколько мгновений он стоял с разинутым ртом. Тонкий клинок миклагардского меча просвистел над головой девушки, пронзив глаз датчанина. Рафн вогнал меч еще глубже. Датчанин рухнул на землю.