Единственный истинный король - Соман Чайнани

Хорт покраснел, насколько это было возможно с его обгоревшим на солнце лицом.

– Так вот, о так называемой «ошибке», которую совершила Агата, – продолжила Софи, помахивая собравшимся своей здоровой рукой. – Она проглотила жемчужину с ответом на первый тест, чтобы не дать сделать это первым Змею. Тедрос имел много шансов на то, чтобы выиграть, но он, по своему обыкновению, умудрился все их прохлопать. Агата спасла его от поражения. Агата не позволила Змею возглавить гонку за короной Камелота. Если уж на то пошло, это именно она действовала так, как подобает истинному королю.

Агата порозовела от радости, её переполняла любовь к Софи.

Софи…

Её верный рыцарь в сияющих доспехах. Софи, сломавшая себе руку, стараясь вылечить ногу своей подруге. Софи, всегда находившая в ней Добро, хотя сама Агата считала себя Злой – целиком и полностью. Нет, её лучшая подруга никогда не была только ведьмой. Точно так же, как сама Агата никогда не была настоящей принцессой. Они обе всегда были и тем и другим одновременно – отчасти злыми, отчасти добрыми. Каждая из них была немножко принцессой, а немножко ведьмой, не без этого. И граница между этими противоположностями была тоненькой и размытой, как между выдумкой и реальной жизнью.

– Ага, значит, это я во всём виноват, – холодно посмотрел на Софи Тедрос. – Моя принцесса вмешивается в мой тест, и это моя вина. Мой отец приказывает мне её убить – и снова я виноват. Интересно получается.

– Неужели ты думаешь, что я стала бы глотать жемчужину, если бы знала, чем это обернётся? – выпрямилась Агата, прижимая к груди беспокойно завозившегося младенца. – Я пыталась спасти нас. Да, я не думала…

– Вот тут мы все с тобой полностью согласны, – вставил Тедрос.

– Просто она всегда умела сохранять спокойствие и быстро принимать оптимальные решения, – вступилась за свою подругу Софи.

Студенты и учителя переводили теперь взгляды с Агаты на принца, с принца на Софи, пытаясь оценить возникший треугольник.

– А что я должна была делать? – перешла в наступление Агата, вдохновлённая поддержкой Софи. – Позволить Яфету победить?

– Ты не дала мне шанса победить! – вскочил на ноги Тедрос. – Я сражаюсь за право занять трон, ясно это или нет? Я! А ты должна помогать мне. Помогать, а не перебегать то и дело дорогу!

– Я и не пытаюсь перебегать тебе дорогу! – вспыхнула Агата. – Хочу только, чтобы у тебя голова на плечах появилась, наконец!

– Да, с этим у него слабовато, – ехидно поддакнула Софи. – Мозгами шевелить он не умеет.

Мерлин весело загукал, захлопал в ладошки.

– Вот почему Змей победит, – сказал Тедрос, опускаясь назад на свой пенёк. – Потому что ему никто не мешает и не тянет назад. Потому что он только сам за себя сражается!

– А я думала, что когда мы сражаемся друг за друга, это делает нас добрыми и сильными, – ответила Агата.

Тедрос молча посмотрел на неё.

– Ты ошибаешься. Яфет не сам за себя сражается, – добавила Софи. – Он хочет оживить одного мертвеца. Вот для чего ему нужна сила, которой обладает Сториан. Вот почему ему нужно завладеть твоим кольцом. Ради своей любви он сражается, точно так же, как ты.

– Не сравнивай меня с ним, – раздражённо выпалил Тедрос. – Он хочет вернуть из мёртвых свою мать. Эту ужасную женщину, Эвелин Садер. Это нам уже известно.

– Нет. Не Эвелин, – веско ответила Софи. – Её Райен любил. За это Яфет и убил его. А Змей хочет вернуть в этот мир не её, другого он хочет вернуть. Своего лучшего друга. Того, кого любит больше всех на свете.

Сказанные Софи слова заставили Агату вздрогнуть. Она повернулась к Тедросу. Тот тоже всё уже понял, и его гнев улетучился.

– Арик? – спросил принц. – Это его он хочет вернуть? Поднять Арика из могилы?

Агата почувствовала, как напряглись все, кто был на лужайке, представив себе возвращение сына леди Лессо, садиста и убийцы с чёрной как сажа душой. Хуже одного Змея могла быть только эта объединённая взаимной любовью парочка.

Тедрос и Агата смотрели в глаза друг другу, и во взгляде принца не было больше ни гнева, ни осуждения. Страдальческим был его взгляд, жалобным.

– К сожалению, нет такого места, где Яфет не смог бы отыскать тебя, – сказал Тедрос своей принцессе. – Второй тест не имеет такого решения, при котором мы с тобой оба остались бы живы.

– Оба – нет, ты один – да, – ответила Агата, утирая раскрасневшуюся, вспотевшую щёку. Мерлин упорно хватал и тянул её форменную блузку своими кулачками. – Ты всё ещё можешь победить во втором испытании.

Выражение лица Тедроса изменилось, оно стало по-настоящему мужественным.

– Послушай, Агата. Я никогда не причиню тебе вреда. Никакого. И буду до последней капли крови сражаться, чтобы защитить тебя.

Он говорил с такой силой, с такой убеждённостью, что, даже несмотря на стоящий между ней и принцем призрак смерти, Агата почувствовала прилив любви. Она не хотела, не собиралась умирать, однако ей было очень нужно услышать эти слова от своего принца. Эти слова подтверждали, что они с Тедросом снова вместе, что она по-прежнему очень много значит для него, быть может, больше всего на свете. И что он по-прежнему, несмотря ни на что, любит её.

Тедрос печально улыбнулся ей. Печально, потому что даже любовь не могла их теперь спасти. Они оба были загнаны в угол, из которого невозможно вырваться. Тедрос вздохнул и посмотрел на Софи так, словно впервые в жизни хотел услышать её совет. Но она тоже была в растерянности. По большому счёту в западню они угодили все вместе, втроём.

Их история, их сказка завернула в тупик и упёрлась там в глухую стенку.

Повисло молчание, которое спустя некоторое время прервал низкий глубокий голос:

– Решение есть.

На мгновение Агате показалось, что этот голос звучит с неба или принадлежит ребёнку, сидящему у неё на руках.

Но в следующую секунду она увидела стоящего в выходе из древесного туннеля Зла профессора Мэнли. Его фигура всё ещё скрывалась в темноте, на фоне которой белели руки и лицо профессора да блестели стёкла очков.

– Пойдёмте со мной, – сказал он.

Все, кто был на лужайке, поднялись на ноги, готовые следовать за ним…

– Нет. Вы, – отрезал профессор Мэнли, указывая своим острым грязным ногтем на Агату и Тедроса. – Только вы.

Агата и её принц переглянулись, а затем поспешили за профессором, унося с собой и маленького Мерлина тоже.

Софи опередила их, выскочила вперёд и решительно заявила, глядя в лицо Мэнли:

– Куда она пойдёт, туда и я.

Мэнли собрался что-то возразить.

– Я по-прежнему декан школы, в которой вы преподаёте, Билиус, – не дала ему раскрыть рта Софи. – И я с этой своей должности никуда не уходила.