Крылья для ведьмы - Елена Малиновская

Я сделала ещё один глоток вина, к этому моменту абсолютно остывшего. Тяжело вздохнула, с отчаянием покосившись на дверь — вдруг кто войдет.

— Из-за похорон отца свадьбу пришлось отложить, — негромко заговорил Фредерик. Теперь его голос звучал сухо и безжизненно. — Знал бы я, как все обернется, повел бы Дэйзи под венец сразу. Но все вокруг твердили, что с такими вещами не стоит торопиться. Пусть все будет по правилам. И я согласился. Начал работать во сто крат усерднее, стараясь заработать побольше. Хотел к свадьбе купить новый дом — старый казался мне слишком маленьким, слишком темным, слишком полным воспоминаний об ушедших родителях. Дэйзи, конечно, сетовала на то, что мы стали реже видеться. Но потом нашла выход и стала приходить ко мне на работу. В этот самый кабинет, Оливия. Она приносила мне в судках домашний обед. Я так радовался от такого трогательного проявления заботы. Эх, а надо было накричать на нее. Сказать, что видеть ее здесь не желаю. Запретить вообще появляться во дворце! Потому что в один из этих визитов она и столкнулась с Дэниелем. Прямо в дверях, когда готовилась уходить.

И еще одна долгая томительная пауза. Воздух в кабинете словно сгустился от напряжения. Фредерик опять ссутулился, устало опустил руки.

— Если вы ее так любили… — несмело начала я. И испуганно замолчала, когда услышала, как хрипло, будто карканье вороны, прозвучал мой голос. Кашлянула и начала вновь: — Ну, то есть… Господин Рейн, неужели вы не могли простить ее?

— Простить? — Фредерик как-то странно хмыкнул и повернулся ко мне. Грустно посмотрел прямо в глаза, и я заметила, как на его щеке нервно дергается мелкая жилка. — О, Оливия, конечно, я бы простил Дэйзи. Вне всякого сомнения! По большому счету в случившемся не было ее вины. Ей едва исполнилось восемнадцать. Скромная простолюдинка из большой, не сказать, чтобы состоятельной семьи. Потом я узнал, что Дэниель потратил не меньше месяца на ухаживания. Устраивал словно случайные встречи на улицах Рочера, присылал анонимные щедрые подарки, осыпал комплиментами. Да что там, ты и сама прекрасно знаешь, как Дэниель умеет обольщать. А я… Что я? Я работал, Оливия. И не видел ничего вокруг. Дэйзи даже обеды мне продолжала приносить. Правда, теперь не задерживалась, а старалась как можно быстрее уйти. Но я думал, что ей неловко отвлекать меня от работы. Появившуюся холодность списывал на обиду. И твердо пообещал себе, что в ближайшее время обязательно приглашу Дэйзи на настоящее свидание. Вот только разгребу немного дела. А потом… потом Дэниель добился-таки своего. И стало слишком поздно.

Поздно?

Хорошо, что я успела прикусить язык, не позволив вопросу сорваться с губ.

Сдается, история закончилась и впрямь очень и очень трагично.

— Дэниель всегда быстро терял интерес к легкой добыче, — тихо проговорил Фредерик. — А Дэйзи оказалась именно такой. Поэтому… — Фредерик едва не сорвался на стон. В последний момент зажмурился и глубоко и шумно задышал.

Я невольно попятилась. Точно, мои предчувствия меня не обманули. Сейчас я услышу нечто в высшей степени печальное.

А может быть, сбежать, пока не поздно? Вот как рвану сейчас прочь! И Фредерик просто не успеет остановить меня.

Фредерик вдруг резко распахнул глаза. Уставился на меня так свирепо, что я и впрямь едва не ринулась прочь, тихонько подвывая от ужаса.

— Понятия не имею, что Дэниель сказал Дэйзи, — хрипло сказал Фредерик. — Могу только предполагать. Конечно, он ее не оскорблял. Это не в его правилах. Скорее всего, поблагодарил за доставленное удовольствие. А потом по своему обыкновению предложил расстаться добрыми друзьями. Наверное, Дэйзи удивилась. Призналась ему в любви. А он, он… Думаю, рассмеялся или пошутил. В общем, показал ей свое истинное отношение…

Фредерик на этот раз все-таки застонал. Его лицо, и так обычно не отличающееся румянцем, побледнело сильнее обыкновенного. На шее появилась черная жила, отчаянно пульсирующая в такт ударам сердца.

— Я как чувствовал, что произошло что-то страшное, — прошептал он, уставившись себе под ноги и уже не пытаясь скрыть горячечного блеска в глазах, полных слез. — Всеми правдами и неправдами улизнул со службы пораньше. По пути купил букет ромашек. Хотел подарить их Дэйзи и заодно пригласить на прогулку. Мы ведь так давно не проводили время вместе. Когда я подходил к дому Дэйзи, то увидел целую толпу. Соседи, ее заплаканная мать, полиция… Сразу понял, что что-то произошло. Что-то страшное и непоправимое. Но до последнего отказывался верить. Надеялся, что это ошибка. Какая-то нелепица. Недоразумение, которое быстро разрешится. — Фредерик прикрыл ладонью красные, воспаленные глаза. Прошептал так тихо, что я скорее прочитала это по губам, нежели услышала: — Дэйзи покончила с собой. Выпила мышьяк, которым ее мать травила вредителей в своем саду.

— О-о-о, — ошарашенно протянула я. — Мне так жаль!

— Да, мне тоже, — согласился Фредерик. — Дэйзи оставила прощальную записку, адресованную мне. Там была всего одна фраза. Столько лет прошло, а помню каждое слово! — Вздохнул и процитировал по памяти: — «Прости, Фредерик, я более недостойна жить».

Я одним глотком осушила остаток вина на дне бокала. Осторожно поставила его на край стола.

Да уж, такого и врагу не пожелаешь. Как-то не ожидала я подобных откровений от Фредерика.

— А Дэниель знает об этом? — робко спросила я.

— Конечно. — Фредерик выдавил из себя бледную усмешку. — Я устроил матери Дэйзи настоящий допрос и достаточно быстро вытряс всю правду о загадочном ухажере ее дочери. Она рыдала, утверждая, что была против. Что пыталась образумить дочь, но та ее не слушала, захваченная водоворотом новых волнительных чувств. Дэниель удачно сыграл на контрасте. Красивый, романтичный, богатый. И я — вечно в работе, хмурый, комплиментов вообще не дождешься. Конечно, на моем фоне Дэниель выглядел, как принц из сказки. Мне повезло, что Дэйзи подробно описала матери внешность таинственного поклонника. Понятное дело, я сразу понял, о ком идет речь. В Рочере не так много зеленоглазых брюнетов. И в ту же ночь я попытался убить Дэниеля.

Последнюю фразу Фредерик произнес совершенно будничным тоном, как будто не признавался в преступлении, а сетовал на плохую погоду.

— И как, получилось?

Тьфу ты, как нелепо прозвучало! Оливия, не глупи! Понятное дело, у Фредерика ничего не вышло. Потому как Дэниель жив и здоров.

— Увы, нет. — Фредерик с искренним сожалением вздохнул. — Но я ранил Дэниеля, и ранил серьезно. Не будь он последователем Тиарга, скорее всего, этой же ночью отправился бы на суд богов.

— Подождите! — взмолилась я, слегка опешив от таких признаний. Фредерик послушно замолчал, и я нахмурилась, обдумывая его слова. Затем осторожно поинтересовалась: — Как это — ранили? Вы ведь не маг.

— Моя дорогая Оливия… — Фредерик издал слабый смешок, позабавленный моим замечанием. — Да будет тебе известно, в жилах самых могущественных магов течет самая обыкновенная красная кровь. Удар ножом в сердце убьет любого последователя Тиарга. — Кашлянул и негромко добавил: — К моему искреннему сожалению, я промахнулся. Самую малость правда.