Первый всадник - Джон Кейз

За производственным комплексом возвышался еще один поросший холм. На вершине стоял большой дом. Особняк.

Штаб.

Фрэнк захотел пройти в обход зданий; пришлось вернуться к деревьям. Пока он бродил, почти рассвело. Фрэнк ускорил шаг и вскоре оказался у рощи, которая поднималась к особняку. Здесь росли в основном сосны, высокие и стройные, как карандаши, ухоженные, со спиленными нижними ветвями, чтобы было удобнее под ними ходить. Фрэнк прислонился к стволу передохнуть.

Его внимание привлек тихий стрекот над головой — ночной звук, который сопровождал его повсюду. Он поднял глаза, чтобы посмотреть, какая птица его издает, машинально, не ожидая ничего увидеть.

Сверху мигала красная лампочка камеры наблюдения. Камера с тихим стрекотом повернулась, сначала налево, потом направо.

Сердце предательски упало куда-то в пятки.

Стрекот камер сопровождал его с того самого момента, когда он вошел в рощу.

С другой стороны, камера — только полбеды, кто-то должен смотреть на монитор. Не к машине же возвращаться! Еще не все пропало. Надо найти Энни и вытащить ее отсюда.

Фрэнк решил не выходить на стриженые и освещенные газоны, а обойти особняк по опушке леса и осмотреться.

Он двинулся — и застыл в слепящем свете прожекторов.

— Пожалуйста, выйдите из-за деревьев и держите руки перед собой, — раздался женский голос.

Ему сковали руки и ноги и заперли в маленькой комнатке без окон, с унитазом и тусклой лампочкой в углу. Через пару секунд погасла и лампочка.

Сколько он провел так, в кромешной тьме? Фрэнк потерял счет времени. Как минимум сутки. Из-под двери сочился слабый свет, но он оставался неизменным. В общем, Фрэнк пробыл тут достаточно долго, чтобы сильно проголодаться и захотеть пить. Чтобы несколько раз вздремнуть и проснуться в рассеянном оцепенении. Чтобы заволноваться, не забыли ли про него, не оставили ли умирать.

Открылась дверь, и вошли двое вооруженных людей. Фрэнку дали напиться и провели в другое помещение.

— Не желаете выпить? — спросил Соланж. — Вам бы не повредило.

Они сидели за дубовым столом в комнате, обставленной великолепной деревянной мебелью. Книжные шкафы с передвижными библиотечными лестницами тянулись от пола, устланного персидским ковром, до замысловатого лепного потолка. Огромное полукруглое окно во всю стену находилось напротив камина, в котором тлел слабый огонек. Две двери подпирали мужчина и женщина в синих джинсах и белых рубашках с пистолетами-пулеметами, наверное, «ингрэмами» — черными, небольшими и устрашающими. Они смотрели прямо перед собой, как каменные статуи.

Привязанный к стулу, Фрэнк дожидался прихода Соланжа больше часа.

— Где Энни?

На столе был поднос с фруктами, сыром и графином вина с двумя бокалами. Соланж налил себе, покружил бокал в воздухе, принюхался и наконец сделал маленький глоток.

— Вы уверены? — спросил он, озабоченно нахмурившись. — Великолепное бордо.

— Где она? — упрямо повторил Фрэнк.

— На вашем месте, Фрэнк, я бы не отказывался. Рекомендую наслаждаться жизнью, пока еще есть возможность.

— Иди к черту.

Соланж поморщился, со вздохом глотнул вина. Затем вдруг вскочил и с хищной грацией дикого кота подошел к камину, разворошил поленья — они занялись с новой силой — и, не оборачиваясь, поднял руку. К нему шагнул охранник — такой юный парнишка, что «ингрэм» казался в его руке игрушкой. Соланж что-то тихо ему сказал, и охранник удалился.

Вернувшись за стол, Соланж подпер подбородок руками и с любопытством уставился на Фрэнка.

— Вы интересный человек… Зачем вы пришли? Спасибо, конечно, но… О чем вы только думали? — Его глаза по-змеиному сверкнули.

Фрэнк промолчал.

— Все-таки выпейте вина. Очень расслабляет.

Скрипнула дверь, и Фрэнк обернулся, надеясь увидеть Энни.

Вошел тощий как скелет человек. Соланж встал, они перекинулись парой слов, скелет вышел, а Соланж вновь вернулся за стол. Несколько секунд он задумчиво молчал.

— Фрэнк, — сказал он, — у меня есть несколько вопросов, на которые вы, полагаю, не захотите отвечать, но, так или иначе, я их вам задам. Например, какую часть того, что вам удалось узнать, вы передали ФБР?

Он опять встал и принялся мерить комнату шагами. Его гипнотический голос становился все громче.

— Знает ли Глисон про наши тесты? Знает ли он, что вы и доктор Адэр здесь?

Фрэнк поднял глаза.

— Если верить доктору Адэр, то…

— Я из тебя кишки выпущу, ублюдок. Что ты с ней сделал?

— Сделал? Допросил, разумеется. Должен признать, у нее были все стимулы, чтобы говорить правду. Однако, сами понимаете, всякое случается.

Соланж махнул рукой, и к Фрэнку подошли охранники. Положив в рот виноградину, Соланж встал.

— Идемте. Этот ковер стоит десять тысяч, жалко его портить.

Спустившись лифтом на три этажа, они пошли по длинному каменному коридору. Пол был выстлан пружинящим резиновым материалом.

— Напольное покрытие сделано из переработанных покрышек, — с готовностью объяснил Соланж. — Очень износостойкое, и, как вы сами можете заметить, по нему приятно ходить. Представляете себе, сколько на свете стертых покрышек? Целые горы!

Псих ненормальный. Фрэнк старался не думать о том, чем именно «жалко портить» роскошный персидский ковер и куда его ведут. С такими людьми в одной комнате лучше не находиться.

— Мы — зачинатели новой технологии, — продолжал разглагольствовать Соланж. — Жаль, что нет времени на экскурсию, — добавил он после небольшой паузы. — Я люблю водить сюда гостей.

Они свернули в другой коридор и, войдя в первую дверь, попали в маленькую комнату с водостоком в полу. Стоявший в центре кованый садовый стол с четырьмя стульями смотрелся здесь нелепо. В углу — два умывальника, на полу — скрученный садовый шланг. Рядом с умывальниками — закрытая дверь.

Фрэнка усадили на один из стульев. Соланж кивнул, и охранник постучал в дверь. Через пару секунд она открылась, и двое коренастых мужчин ввели Энни.

— Энни!

Она даже не подняла голову. Накачали наркотиками, ясное дело. Стеклянный, бессмысленный взгляд, волочащиеся ноги… Ее опустили на стул — голова упала на грудь.

— Вы накачали ее наркотиками, — произнес Фрэнк то, что было и без того понятно.

— Что ж, вам знакомо это чувство, — пожал плечами Соланж.

— Расстелить полиэтилен? — спросил один из охранников, выгрузив на стол две бутылки «пепси», открывалку и жестянку печенья.

Фрэнк уставился на бутылки, гадая, зачем Соланжу разыгрывать гостеприимного хозяина. Тяжелые стеклянные бутылки, слегка исцарапанные в процессе многократного повторного использования.