Как мы принимаем решения - Джона Лерер

Бингер говорит о том, что всегда существует два способа обходиться с выпавшими картами. Первый подход — математический. Он состоит в том, чтобы относиться к каждому набору карт как к математической задаче, и предполагает, что выиграть — это просто правильно подставить вероятности в сложное уравнение. Согласно этой стратегии, игроки в покер должны действовать как рационалисты, ища ставки, имеющие минимальный риск и максимальную выгоду. Именно так и вел себя Бингер во время начальных раундов МСП, когда он ставил только на те руки, которые должны были выиграть с большой вероятностью. Зарабатывание денег превращалось просто в правильную оценку вероятностей.

Но Бингер понимает, что покер — это не просто набор математических задач. Когда он говорит об искусстве игры, он имеет в виду все то, что нельзя представить в виде цифр. Статистические законы не могли подсказать Бингеру, как заманить Васику в ловушку или должен ли он блефовать, имея на руках пару не очень высокого достоинства. Даже наиболее тщательно высчитанные вероятности не могут избавить перетасованную карточную колоду от непредсказуемости. Именно поэтому лучшие игроки в покер не делают вид, что покер можно просчитать. Они знают, что в конечном счете эта игра остается загадкой.

Разница между математическими задачами и загадками очень важна. Чтобы решить математическую задачу, нужно лишь рационально поразмыслить. Некоторые руки в покере, конечно, можно разыграть, полагаясь на математику: когда вам раздают пару тузов или вы получаете стрит на флопе, вы будете делать более агрессивную ставку Вероятность на вашей стороне, и небольшое количество статистических выкладок приведет вас к правильному решению. Но этот рациональный подход нельзя применять к большому количеству покерных рук, являющихся несомненными загадками. В таких ситуациях дополнительный статистический анализ не поможет игроку принять решение. Более того, слишком интенсивные размышления являются частью проблемы, потому что дополнительные мысли только мешают. «Иногда мне приходится заставлять себя не сосредотачиваться на математических выкладках, — говорит Бингер. — Опасность математики состоит в том, что она может заставить вас думать, что вы знаете больше, чем на самом деле. Вместо того чтобы думать о том, что делает другой игрок, вы в результате зацикливаетесь на процентных отношениях». Первый этап разгадывания загадки состоит в понимании того, что простого решения нет. Никто не знает, какая карта будет следующей.

И тогда в игру вступают чувства. Когда нет очевидного ответа, игрок в покер вынужден принимать решения, используя свой эмоциональный мозг. Так что слабая догадка относительно руки и необъяснимое предчувствие относительно противника в результате становятся решающими факторами. Это решение не будет идеальным — слишком уж велика неопределенность, — однако это лучший вариант. Загадки требуют чего-то большего, чем простая рациональность. «Я знаю, что мой мозг усваивает гораздо больше переменных, чем я осознаю, — говорит Бингер. — Особенно когда речь идет о понимании других игроков. Я часто очень точно разгадываю их поведение, даже не зная, на какие сигналы обращаю внимание. По мере того как я набирался опыта, я чувствовал, что моя интуиция становится все лучше и лучше, пока я почти не перестал в ней сомневаться. Если у меня есть четкое ощущение, я полагаюсь на него».

Помните эксперимент с картами Дамасио? В той азартной игре игрокам требовалось перевернуть примерно восемьдесят карт, прежде чем они могли сознательно объяснить, какая колода карт наилучшая. Их выводы были рациональны, но приходили они к ним довольно медленно. На математические вычисления требуется время. Однако когда Дамасио измерил эмоции этих людей, он выяснил, что их чувства могли опознать хорошие колоды всего после десяти карт. Когда испытуемые тянулись к рискованным колодам, они испытывали приступ нервозности, хотя они не могли объяснить, почему так нервничали. Те из них, кто доверился своему эмоциональному мозгу, кто прислушался к влажным ладоням, получили больше всего денег.

Различные стратегии, используемые игроками в покер, демонстрируют, как полезен мозг, способный одновременно на рациональный анализ и иррациональные эмоции. Иногда помогает посмотреть на карты с точки зрения отстраненной статистики и делать ставки только тогда, когда шансы на вашей стороне. Однако лучшие игроки в покер также знают, когда не нужно полагаться на математику. Люди — не элементарные частицы. Играть в игру значит принять неполноценность статистики, понимать, что цифры не знают всего. Бингер осознает, что в определенных ситуациях важно прислушаться к своим чувствам, даже если они не всегда знают, на что реагируют. «Как физику мне бывает сложно признать, что я не могу рационально прийти к выигрышной руке, — говорит он, — однако такова реальность покера. Вы не можете описать ее в виде идеальной модели. Она основывается на, казалось бы, бесконечном количестве данных. В этом смысле покер очень похож на реальную жизнь».

2

Ап Дейкстерхус, психолог из Амстердамского университета, совершил научный прорыв, покупая себе машину Как и большинство потребителей в этой ситуации, Дейкстерхус был слегка ошеломлен разнообразием марок и моделей. Нужно было обдумать слишком много вариантов. Чтобы выбрать правильную машину, Дейкстерхусу нужно было учесть головокружительное число переменных — от расхода топлива до объема багажника. А затем, когда он принял решение, Дейкстерхусу пришлось выбирать, какое дополнительное оборудование ему нужно. Люк в крыше? Дизельный двигатель? Шесть колонок? Боковые подушки безопасности? Список возможностей казался бесконечным.

И тогда Дейкстерхус понял, что покупка машины выходит за пределы его сознательного мозга. Он больше не помнил, у кого объем двигателя больше — у «тойоты» или у «опеля» и кто — «ниссан» или «рено» — предлагал самые выгодные условия по лизингу. Все эти различные переменные смешались между собой, его префронтальная кора была в замешательстве.

Однако если Дейкстерхус не мог разобраться в разных машинах, как же он мог принять хоть какое-то решение? Или ему было суждено выбрать неподходящую машину? Какой самый лучший способ сделать трудный выбор? Чтобы ответить на эти вопросы, Дейкстерхус решил провести практический эксперимент, результаты которого позже были напечатаны в журнале Science. Он выбрал нескольких голландцев, которые покупали машины, и дал каждому из них описания четырех различных подержанных автомобилей. Каждый из них был оценен в четырех разных категориях, так что в целом каждый покупатель получал шестнадцать порций информации. К примеру, машина № 1 была описана как расходующая мало бензина, но имеющая плохую коробку передач и слабую аудиосистему. Машина № 2 плохо слушалась руля, но в ней было большое пространство для ног. Дейкстерхус спроектировал эксперимент таким образом, что одна машина была объективно лучшей, обладающей «преимущественно позитивными характеристиками». Показав испытуемому эти рейтинги автомобилей, Дейкстерхус давал ему несколько минут на то, чтобы он обдумал свое решение. В этой «простой» ситуации более 50 % испытуемых выбирали лучшую машину.

Затем Дейкстерхус показал различным группам людей те же рейтинги автомобилей. Однако на этот раз он не давал им сознательно обдумать свое решение. Предоставив данные о машинах, он несколько минут отвлекал испытуемого простыми головоломками, а затем неожиданно просил совершить выбор. Дейкстерхус спроектировал эксперимент таким образом, чтобы человек был вынужден принять решение при помощи бессознательного мозга, опираясь только на свои эмоции. (Сознательное внимание было сосредоточено на решении головоломок.) В результате решения этих испытуемых были гораздо хуже, чем у тех, кому позволялось сознательно подумать о разных машинах.